– Да, именно такой вкус должен быть у идеального барбекю, – заявил папа, проглотив кусочек запеченной на углях свинины.
Потом он вступил в жаркий спор с сидевшим напротив нас мужем Ванды, уроженцем восточной части нашего штата, где соус для барбекю делали на основе уксуса, а не томатов, и если бы папа мог пользоваться кулаками, то, по-моему, дело дошло бы до потасовки. Впрочем, он выглядел счастливым и, казалось, даже не вспоминал о потребляемых им калориях. Помимо изрядного куска свинины и всех прочих закусок, я скормила ему множество кукурузных оладий, за коими последовала большая чашка восхитительного бананового пудинга. Как только я приняла тот факт, что мы будем дома немного позже, чем я надеялась, на меня снизошло чувство полного удовлетворения. Папа выглядел счастливым. Расселл практически лучился радостью от встречи с семьей. У меня появились билеты на концерт «Нью Кидс», ногти, покрытые блестящим лаком, и фиолетовые мартинсы, а если повезет, то через пару часов я буду болтать по телефону с парнем, который завоевал мое сердце.
33
Мне показалось, что за время нашего отсутствия в доме что-то изменилось. Перемена воспринималась скорее на уровне ощущений, чем на чем-то видимом или слышимом, и я поняла это уже в тот момент, когда мы подъехали к дому и мама сбежала с крыльца в своей белой форменной куртке. Я уже вылезла из машины, но мама проскочила мимо меня, устремившись в салон к отцу. Я видела, как она присела рядом с его креслом, одной рукой обхватив его запястье, а другой – коснулась его лица. Я отвернулась, неприятно потрясенная полнейшей откровенностью ее чувств. Мне удалось перехватить взгляд Расселла, который ждал возможности снять кресло с тормоза, но он тоже быстро опустил глаза. Стоя около машины, я почувствовала себя одинокой и забытой. И мне вспомнились слова Дэни: «Ей пришлось согласиться взять тебя, чтобы удержать дядю Грэхема». Впервые мне подумалось, что это правда.
* * *
На столике в прихожей лежало адресованное мне письмо. Без обратного адреса, но я поняла, от кого оно пришло, и внимательно изучила то, как он написал мое имя и адрес. Мне понравился его почерк. На самом деле он больше напоминал чертежный шрифт, угловатый и с легким обратным наклоном. Мне подумалось, что именно таким должен быть идеальный мужской почерк. Затащив наверх, в свою комнату, чемодан, я села на кровать и вскрыла конверт. Помимо фотографии, оттуда выпала записка. По телефону Крис говорил мне, что фотография получилась неудачная, но, на мой взгляд, он вышел на ней прекрасно. На снимке стрижка у него была короче, чем сейчас, а серовато-синие глаза с тяжелыми веками, безусловно, выглядели привлекательно. Губы изогнулись в странной кривой улыбке, и мне не удалось вспомнить, так ли он улыбался во время нашего свидания или она просто случайно вышла такой на фото. Мне совсем не удалось вспомнить. Впрочем, вполне понятно, почему мне запомнилось так мало подробностей; ведь я видела его только один раз. И отчаянно хотела увидеть снова. Распаковав вещи, прямо с телефона в моей спальне я первым делом позвонила Стейси, чтобы сообщить ей о билетах на концерт. Меня беспокоило, что она вовсе не обрадуется шансу побывать на концерте – последнее время ее гораздо больше волновал Брайан, чем «Нью Кидс», – но она издала такой восторженный вопль, что мне пришлось отвести трубку от уха, и я удовлетворенно улыбнулась.
– Ух ты, как круто! – воскликнула она. – Наверное, мы останемся на ночь в Атланте? Я спрошу маму, но уверена, что она согласится. А ты уже звонила Крису?
– Позвоню, как только поговорю с тобой.
– Он реально запал на тебя, Молли, – заявила она. – Я знаю, что он ждет не дождется, когда увидит тебя снова.
– Я тоже, – призналась я и как можно быстрее распрощалась со Стейси.
* * *
– И кого же ты отрезала от присланной мне фотографии? – сразу после приветствий спросил Крис.
По голосу я поняла, что он улыбается. Мне представились его глаза и длинные ресницы. Представилась ямочка, появившаяся на его левой щеке.
– Просто одного из одноклассников, – уклончиво ответила я.
– Ладно, я рад, что ты отрезала ее – или его, – чтобы я мог сосредоточиться только на тебе.
– Она – моя приятельница, – уточнила я, подумав: какой же он милый! – И тебе, кстати, тоже спасибо за фотографию. Мне очень понравилось, как тебя сняли.
Я сообщила ему о билетах на концерт «Нью Кидс» и порадовалась, когда он заметил, как здорово, что мы со Стейси поедем в Атланту на их концерт.
– Ты уже бывала на рок-концертах? – спросил он.
– Нет.
– Тогда тебя ждет потрясающее впечатление, – уверенно произнес он. – Несколько месяцев назад мы с Брайаном ездили в Шарлотт на концерт «Смитов»
[34]. Слушая их вживую, получаешь совершенно потрясное новое ощущение.
– Ты тогда тоже впервые побывал на концерте? – спросила я.
– Да нет же! – Он рассмеялся. – Первый раз я слушал хард-рок «Ван Халенов» шесть лет назад, в восемьдесят четвертом. Суперское потрясение. Ты никогда не забудешь первое посещение концерта.
– Не могу дождаться августа, – сказала я.
Он помолчал.
– Ты никогда не забудешь и свой более личный первый раз, – произнес он с выразительной медлительностью, словно хотел, чтобы я уловила скрытый смысл.
До меня он дошел далеко не сразу, но когда я все-таки догадалась, то испуганно сжалась, не зная, что и сказать.
– Я хочу быть с тобой, Молли, в твой первый раз, – продолжил он.
О господи. Мне не верилось, что он мог так с ходу предложить это мне. Я почувствовала себя счастливой, но сконфуженной.
– Мне… гм, – запинаясь, начала я. – Мне тоже хотелось бы, но не так быстро. Ладно? Мне, правда… Мне просто не хочется, чтобы…
– Расслабься, – рассмеявшись, изрек он. – У нас впереди целая жизнь.
– Вот именно, – с облегчением откликнулась я.
– Ладно, но, если серьезно, Молли. – Его голос внезапно прозвучал совсем по-взрослому. Как у настоящего мужчины. – Когда же мы вновь увидимся?
* * *
В тот вечер за ужином – мы с папой, еще сытые после пикника, обошлись одним салатом, – мама рассказала, что во время нашего отсутствия дядя Тревор привез в Моррисон-ридж группу каких-то геологов для исследований. Говорила она с явным напряжением.
«Может, именно поэтому я все теперь воспринимаю иначе», – подумала я. Мама слишком расстроилась из-за того, что затеял дядя Тревор.
– Я сказала ему, чтобы они не заходили на наш участок, – добавила мама, держа вилку с салатом перед папиным ртом, – но сомневаюсь, что он услышал меня. К тому времени, когда я говорила с ним, он уже вдрызг напился, едва держался на ногах, хотя было всего два часа дня.
Мой отец, нахмурившись, покачал головой.
