Итак, данная глава посвящена высшему тактическому искусству – искусству распоряжаться по своей воле «пустотой и полнотой» у себя и противника, т. е. своей и его силой и слабостью. У Сунь-цзы есть одна формула, в которой выражено общее, но исчерпывающее правило этого тактического искусства. Оно дано в первом же абзаце этой главы: «Тот, кто хорошо сражается, управляет противником и не дает ему управлять собой».
Значение этой формулы оценивается очень высоко. «Все тысячи слов и десятки тысяч фраз не выходят за пределы этой фразы», – говорит Ли Вэй-гун («Ли Вэй-гун вэньдуй», ч. II, с. 30). Чжан Юй толкует эту формулу как концентрированное выражение всего тактического искусства в целом. «Если я, – говорит он, – управляя противником, заставлю его прийти и сразиться, то его мощь всегда будет пустой; если я сам уйду и не буду сражаться, моя мощь всегда будет полной. Это есть искусство делать себя полным, а его пустым». Таким образом, эта формула Сунь-цзы является требованием всегда сохранять в своих руках всю полноту стратегической и тактической инициативы. Но это только внешняя сторона дела. Внутренняя сторона раскрывается в словах Чжан Юя. Умение распоряжаться по своему желанию действиями противника имеет, конечно, какую-то цель. Эта цель – создание условий для моей победы над ним. Создание условий для своей победы сводится к тому, чтобы всячески обессилить противника и усилить себя, или, выражаясь терминами Сунь-цзы, обратить полноту у него в пустоту, пустоту у себя – в полноту. Так, например, если пользоваться пояснениями Чжан Юя, когда заставляют противника идти на какую-нибудь невыгодную для него операцию, этим самым подрывают его силы, превращают полноту у него в пустоту и тем самым свою собственную слабость, т. е. именно то, что мешало прямо схватиться с противником, а заставило принять меры к тому, чтобы его предварительно обессилить, – превращают в силу, в полноту. Чжан Юй считает, что в словах Сунь-цзы скрыта мысль, что вообще всякое действие противника, предпринимаемое им не по собственной инициативе, вынужденно – сознавал ли бы он это сам или не сознавал, – не может быть выгодно для него; оно неминуемо приводит к его ослаблению, а следовательно, к соответствующему усилению себя. Так что в конечном счете тактика «полноты и пустоты» сводится к тому, чтобы заставлять противника предпринимать вынужденные действия. В дальнейших рассуждениях Сунь-цзы указывает конкретные способы, которыми этого можно достичь.
Первое, чего требует Сунь-цзы от полководца, – это умение всегда предупреждать действия противника, действовать быстрее, чем он. <…> Таким образом, Сунь-цзы повторяет – только на иной основе – общее правило, которое он преподал в I главе: «Если его силы свежи, утоми его».
В такой постановке вопроса положение Сунь-цзы получает широкий и общий смысл: требование первому являться на поле сражения имеет в виду создание такой ситуации, при которой можно обеспечить себе положение хозяина всей боевой обстановки: это есть требование всегда предупреждать действия противника и тем самым сохранять в своих руках всю полноту инициативы, другими словами, быть всегда «хозяином» войны.
Предупреждение всех действий противника, обеспечение себе положения хозяина войны уже само по себе создает известную «полноту» у себя и «пустоту» у противника. Вместе с тем такое положение является предварительным условием для того, чтобы в дальнейшем руководить действиями противника, подчинять его действия своей воле и тем самым осуществлять закон «обращения его полноты в пустоту, пустоты у себя в полноту». Сунь-цзы указывает четыре тактических приема, которыми это достигается: завлечение противника, ложное наступление, удар в чувствительное место, создание угрозы.
Завлечь противника, по мысли Сунь-цзы, значит заставить его продвинуться в желательном для меня направлении и, наоборот, помешать его продвижению в нежелательном для меня направлении. Орудием первого маневра является призрачно-ложная или временная выгода, на которую заманивают противника; орудием второго маневра – вред, препятствия, которые создаются на пути противника с целью помешать ему двинуться туда, куда мне нежелательно. «Уметь заставить противника самого прийти – это значит заманить его выгодой; уметь не дать противнику пройти – это значит сдержать его вредом», – говорит Сунь-цзы. О могуществе этих двух орудий говорит Ли Цю-ань: «Если манить противника выгодой, он придет издалека. Если нанести ему вред в его чувствительном месте, противник непременно бросит меня и начнет сам укрепляться». Таким образом, путем такой двойной операции можно заставить противника направиться туда, куда это мне желательно.
Сунь-цзы считает, что такие действия могут дать большие результаты. Умело управляя противником, «можно утомить противника, даже исполненного сил; можно заставить голодать даже сытого; можно сдвинуть с места даже прочно засевшего».
Китайские стратеги, по-видимому, придавали большое значение утомлению противника. Это видно из того, что как Сунь-цзы, так и другие военные писатели постоянно говорят об этом; это подтверждается и частыми упоминаниями об этом у историков. Так, например, в период Чжаньго уский полководец У Цзы-сюй (конец VI – начало V в. до н. э.), воюя с царством Чу, прибег к такой тактике: когда противник начинал наступать, он немедленно отходил; когда противник отходил обратно, он немедленно подвигал свои войска; когда противник обнаруживал намерение ударить на него с юга, он сейчас же предпринимал удар на него с севера; когда же противник направлялся к северу, он немедленно создавал ему угрозу на юге. Таким способом он в течение года заставил царство Чу семь раз посылать армию и передвигать ее в разных направлениях и полностью измотал своего противника.
Равным образом очень важно заставить противника голодать. Сорай говорит, что это достигается главным образом тем, что отбивают у противника обозы, сжигают его запасы, уничтожают посевы и т. д. (Сорай, цит. соч., с. 113). Но хроника китайских войн передает и другие способы заставить противника голодать. Так, например, в конце Суйской эпохи (начало VII в.), во время происходивших тогда междоусобных войн, один из предводителей восставшей стороны, Ли Ми, заперся в укрепленном городе Лиянчэне. Суйский император Ян-ди послал против него своего любимца – Юйвэнь Хуа-цзи. Ли Ми знал, что это полководец весьма недалекий, кроме того, знал, что у него мало провианта. Поэтому он пустился на хитрость: предложил своему противнику мир. Хуа-цзи пришел в восторг от такой быстрой победы и тотчас же распорядился раздать солдатам весь запас продовольствия. Разумеется, в лагере пошел пир горой и все было быстро уничтожено. Тогда Ли Ми ударил на голодную армию противника и заставил ее отступить.
Заставить противника предпринять передвижение в том направлении, в котором это выгодно мне, можно приемом ложного наступления. Сунь-цзы так его формулирует: «Выступив туда, куда он непременно направится, самому направиться туда, где он не ожидает».
Нужно предпринять ложное наступление на действительно важный и опасный для противника пункт. Тогда он сосредоточит все свое внимание и силы на этом пункте и дорога для подлинного наступления будет открыта.
Именно о том, что в таком случае дорога для наступления будет открыта, по-видимому, и говорит следующая фраза Сунь-цзы: «Тот, кто проходит тысячу миль и при этом не утомляется, проходит местами, где нет людей».
