Понятие «выгода» в доктрине Сунь-цзы занимает место не менее важное, чем понятие «изменения». Последнее указывает на природу самого явления, первое указывает на ту сторону его, которая в каждый данный момент обращена ко мне. Выгода – свойство явления для полководца, наблюдающего это явление. Таким образом, эти два понятия относятся к одному и тому же явлению, только под разными углами зрения. Поэтому смысл вышеприведенного изречения Сунь-цзы сводится к следующему.
Допустим, что ты знаешь, что существует такое понятие, как «выгода», понимаешь его значение. Но что тебе дает это знание практически, т. е. при руководстве людьми, без понимания природы явления, в котором эта выгода заложена, т. е. без понимания самого явления, из которого может быть извлечена выгода? А природа этого явления – «изменения». Поэтому только проникновение в тайну изменения обеспечивает правильное понимание и учет выгоды, а следовательно, в дальнейшем и умение пользоваться людьми.
Таким образом, «выгода» есть то же, что и «изменения», взятое только в ином аспекте. Но почему же Сунь-цзы все-таки не говорит просто о выгоде, а считает нужным сказать «пять выгод»? <…>
Потому, что он рядом говорит о «девяти изменениях», а не просто об «изменениях». Иными словами, он дает, так сказать, множественное число вместо единственного, указывает на всю совокупность каждого явления, а не на его единичный случай. «Девять изменений» – это все великое множество изменений вообще. «Пять выгод» – это все множество выгод, а не каких-либо конкретных пять видов выгоды. Смысл множественности придают в этих случаях слова «девять» и «пять».
Число пять является одним из тех чисел, которые занимают большое место в представлениях о мире, характерных для Древнего Китая. Основных элементов материальной природы – пять (вода, огонь, дерево, металл, земля); спектр стоит из пяти цветов (синий, красный, желтый, белый, черный); натуральных вкусов пять (острый, кислый, соленый, сладкий, горький); музыкальная гамма состоит из пяти тонов и т. д. Так в природе. <…>
Понятие «выгода» у Сунь-цзы соединяется с обратным понятием «невыгоды», «вреда». Для него это два противоположных понятия и в то же время – одно и то же: невыгода – только обратная сторона той же выгоды; проявление выгоды есть в то же время и проявление невыгоды. Отсюда невозможность разделять эти два понятия, два явления. <…>
Сунь-цзы указывает, как с помощью выгоды-вреда можно добиться своих целей во взаимоотношениях с соседними князьями. «Князей подчиняют себе вредом… заставляют устремляться куда-нибудь выгодой». Чжан Юй поясняет: «Если поставишь их в невыгодное для них положение, они сами тебе подчинятся; если поманишь их небольшой выгодой, этим обязательно заставишь их устремиться туда».
«Умный человек», правитель, дипломат, полководец, всегда учитывающий взаимодействия двух средств – выгоды-вреда, действует в своей политике по отношению к соседним князьям именно сочетанием того и другого средства. Применение только одного из них никогда не может привести к полным, а главное, к прочным результатам.
Между этими двумя фразами в тексте вставлена еще одна: «Князей заставляют служить себе делом». Это место малопонятное. Наиболее вероятное объяснение сводится к следующему: в понятии «дело» видят нечто такое, что не является ни выгодой, ни вредом, но что может быть и тем и другим. Именно действуя такими «делами», от которых князь может ожидать себе выгоды, но в то же время боится и возможного вреда, можно держать его в постоянном напряжении и таким способом заставить его служить своим целям.
Заканчивается этот раздел указанием на необходимость для полководца всегда помнить, что за выгодой может находиться вред, и этим руководиться в своем поведении.
«Правило ведения войны заключается в том, чтобы не полагаться на то, что противник не придет, а полагаться на то, с чем я могу его встретить; не полагаться на то, что он не нападет, а полагаться на то, что я сделаю нападение на себя невозможным для него». Цао-гун замечает по этому поводу: «Хотя у меня и все благополучно, я не забываю об опасности и всегда нахожусь наготове». «Это и есть полнота», – вспоминает Ван Чжэ это всеобъемлющее понятие Сунь-цзы. Чжан Юй говорит: «Нужно думать о бедствиях и заранее предупреждать их».
Нетрудно видеть связь этих слов с предыдущими рассуждениями Сунь-цзы. Может создаться обстановка, когда появление противника не ожидается. По мысли Сунь-цзы, это есть «выгода». Но «умный человек», видя где-либо выгоду, всегда помышляет сейчас же о таящемся за нею возможном вреде. Поэтому он не полагается на то, что противник не придет, а принимает все меры к тому, чтобы было с чем его встретить, если он придет. <…>
* * *
Именно этим опасностям, о которых Цао-гун советует никогда не забывать, посвящен последний раздел главы. В нем Сунь-цзы толкует о пяти опасностях для полководца. Он считает, что они «являются недостатками полководца, бедствиями в ведении войны». Он придает им такое значение, что считает возможным заявить: «Разбивают армию, убивают полководца непременно этими пятью опасностями». Что же это за опасности?
Учение о пяти опасностях непосредственно вытекает из учения о выгоде и вреде. Только что Сунь-цзы сказал, что в каждой выгоде заложен возможный вред, в каждом вреде потенциально скрывается выгода. Так во всех явлениях внешнего мира, во всех «изменениях». И точно такое же положение замечается и в области моральных ценностей, качеств и свойств человека, в данном случае – полководца. Каждое его достоинство потенциально таит в себе недостаток, в каждой сильной его стороне кроется слабое место. Именно эта постоянная возможность выявления скрытых потенций и представляет опасность для полководца, а это неминуемо влечет за собой и действия, а то и катастрофу.
Не подлежит сомнению, что такие качества, как отвага, разумность, ярость, направленные на противника, такие качества, как чувство чести и доброта, должны быть признаны достоинствами полководца. И тем не менее Сунь-цзы указывает, что за каждым из этих качеств таится огромная опасность. Сунь-цзы предельно краткими формулами объясняет, когда это бывает и к чему приводит.
«Если он будет стремиться во что бы то ни стало умереть, он может быть убитым», – говорит он. Готовность к смерти, готовность идти в смертный бой – признак отваги, мужества, но уже Тянь Жан-цзюй заметил: «Ставить превыше всего смерть – это значит не победить». Чжан Юй, вспоминая эти слова, пишет: «Когда полководец без всякой определенной цели стремится только к тому, чтобы умереть впереди своих воинов, он не победит». Чжан Юй объясняет, почему это так: «Когда полководец храбр, но не умеет составлять план сражения, а только хочет обязательно умереть на поле битвы, с ним незачем сражаться. Надлежит только устроить ловушку, заманить его в нее и убить».
Эти разъяснения комментаторов делают вполне ясным ход мысли Сунь-цзы. Отвага таит в себе опасность, если она не соединена с умом. Без наличия ума это положительное качество неминуемо превращается в свою противоположность.
Точно так же и ум. Наличие ума есть несомненное достоинство полководца. Ум говорит, что безрассудный риск, бесполезная смерть ни к чему не приведут. Важно не умереть, а остаться живым. Эта мысль правильна. Но еще в «Сыма фа» сказано: «Когда ставят превыше всего жизнь, бывает много колебаний. А колебания приводят к большим бедствиям». Поэтому Сунь-цзы и утверждает: «Если он будет стремиться во что бы то ни стало остаться в живых, он может попасть в плен». Поэтому без необходимого дополнения в виде отваги ум, т. е. достоинство, может превратиться в отрицательное качество. <…>
