Рис. 77. Заграничная экскурсия инженеров-строителей и архитекторов в Германию (1927)
Состав делегации: Н. А. Андреев, Н. А. Волков, В. С. Саркисов, А. Я. Герасев, М. Я. Гриссик, А. О. Новак, С. А. Новиков, К. П. Виганд, Д. И. Равдин, В. Г. Кулябко, Г. Н. Суханов, Г. П. Воробьев
Рис. 78. Застройка поселка Бритц. Берлин (Германия). Б. Таут. Современное состояние. Фото с натуры
Рис. 79. Застройка поселка Тёртен. Дессау (Германия). В. Гропиус. Современный вид. Фото с натуры
Рис. 80. Э. Май. Застройка поселка Праунхейм (Siedlung Praunheim). Франкфурт-на-Майне (Германия). 1926–1929. План
Советская делегация посетила Штуттгартскую строительную выставку «Жилище» (Die Wohnung) и изучила возведенные и находящиеся в процессе строительства рабочие пригородные поселки: Бритц (Берлин, арх. Б. Таут) (рис. 78), Тёртен (Дессау, арх. В. Гропиус) (рис. 79), Праунхейм, Максмориц и Брухфельдштрассе (Франкфурт-на-Майне, арх. Э. Май) (рис. 80–82) и др. Эти рабочие поселки были интересны руководству советских строительных ведомств не только высокой скоростью строительства и эффективной организацией производства работ, не только комфортом получавшейся жилой среды, но и тем, что они, сколь бы невероятным это ни казалось, соответствовали базовым положениям марксистской доктрины: а) обеспечивали разукрупнение существовавших городов за счет строительства автономных пригородных поселков-саттелитов; б) были изначально лишены негативных последствий чрезмерной плотности застройки; в) свободны от высокой земельной городской ренты; г) располагались в «здоровой местности», то есть в более привлекательных, чем в существовавших городах, гигиенических и природных условиях; д) обладали фиксированным количеством населения, а также социальной, инфраструктурной и бытовой самодостаточностью. Пригородные рабочие поселки «являли блестящие перспективы… в смысле улучшения состояния здоровья и физического развития… перенесения постоянного времяпребывания жителей и их семейств за черту скученных городов»
[364], тем самым практически воплощая заповеди основоположников марксизма-ленинизма о «слиянии города и деревни».
Рис. 81. Э. Май. Застройка поселка Праунхейм (Siedlung Praunheim). Франкфурт-на-Майне (Германия). 1929–1931. Фото с высоты птичьего полета
Рис. 82. Э. Май. Застройка поселка Праунхейм (Siedlung Praunheim). Франкфурт-на-Майне (Германия). 1929–1931. Современный вид. Фото с натуры
В новой застройке Берлина, Франкфурта-на-Майне, Дессау советскую делегацию привлекало то, что она была типизированной и стандартизированной как по планировочным решениям, так по конструкциям и способу монтажа. Этот момент был особенно важен, так как разработка типовых приемов застройки, оптимальной номенклатуры возводимых жилых домов и общественных сооружений, типовых профилей улиц (с учетом различия в их функциональном назначении – жилых, транспортных и т. п.), тиражируемых решений благоустройства и озеленения, конкретного сортамента внутреннего оборудования дома, принципиальным образом преобразовывала традиционные процессы проектирования и строительства – удешевляла, ускоряла их, превращала в массовые.
Совпадали, как это ни удивительно, и финансовые стороны германского и советского строительства. Так, во франкфуртских поселках (Праунхейм, Ремерштадт, Ниддабекен, Брухфельдштрассе) финансирование строительства осуществлялось по долевому принципу: а) средства из государственных источников; б) муниципальные – в виде кредита, отпускаемого из сумм квартирного налога; в) средства, вносимые строительными фирмами и жилищными акционерными обществами (то есть общегосударственный, муниципальный и частно-предпринимательский капитал
[365]). Кроме того, главным инициатором и организатором жилищного строительства выступали не частные (хоть и крупные) строительные фирмы, а общественно избираемый административный орган (в частности, городское управление Франкфурта-на-Майне)
[366]. В советском варианте подобное долевое финансирование обретало своеобразный аналог: а) государственное кредитование муниципального строительства; б) материальные и денежные средства застройщиков-ведомств; в) средства советской жилищной кооперации (то есть вложение трудящимися части своего заработка). А в качестве органа, организующего жилищное строительство, в СССР, так же как в Германии, выступали «выборные» городские органы власти плюс промышленное ведомство в роли заказчика.
Заметим, что эта «модель» долевого финансирования с сосредоточением всех функций управления в руках государства (в лице местных органов власти) привлекала представителей советских ведомств-застройщиков прежде всего тем, что являла серьезный противовес идее города-сада – «продукту буржуазной жилищной кооперации»
[367], основанному исключительно на частном финансировании (пусть и при поддержке банковского кредита).
