Рис. 96. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. 3-й вариант. Стандартный 2-этажный блок с квартирами 50 кв. м. (для заселения по 7 чел.). Арх. Н. В. Марковников
Рис. 97. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. Одноэтажная типовая ячейка стандартного жилого блока – квартира площадью 35 кв. м. (для заселения по 5 чел.). Арх. Н. В. Марковников
В третьем варианте альтернативной планировки Марковников использовал регулярную планировочную структуру, расчлененную на типовые жилые кварталы, застраиваемые блочными домами (рис. 94–97).
Он детально прорабатывал компоновку кварталов домами разных типов – сплошными блоками стандартных одноэтажных домов различной конфигурации, домами-коммунами (рис. 98–101) – и приводил необходимые для точного подсчета стоимости конкретные планировки квартир. Рассматривая эти и другие варианты планировки и застройки территории поселка (например, целиком домами коммунального типа), Н. В. Марковников конкретными финансовыми расчетами невольно демонстрировал себе и другим то, что регулярная планировка экономически выгоднее живописной.
Рис. 98. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. 4-й вариант. Двухэтажный дом-коммуна. Расположение на участке. Арх. Н. В. Марковников
Рис. 99. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. 4-й вариант. Двухэтажный дом-коммуна. Фасад. Арх. Н. В. Марковников
Рис. 100. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. 4-й вариант. Дом-коммуна. Компоновка жилых комнат (на 2 и 5 чел.)
Рис. 101. Поселок Сокол. Альтернативная планировка территории. 4-й вариант. Планировка жилой ячейки дома-коммуны. Варианты
При этом, будучи последовательным сторонником малоэтажной деревянной индивидуальной поселковой застройки, он доказывал экономическую неэффективность многоэтажного каменного строительства. Понимая, что причина неприятия на государственном уровне мелкого индивидуального жилищного строительства лежит прежде всего в идеологической плоскости и основана на отрицании властью «буржуазно-мещанского индивидуального быта, присущего малоэтажному дому», Марковников стремился «реабилитировать» деревянное одноэтажное индивидуальное домостроительство, выискивая компромиссы и доказывая, что «мелкожилищное строительство вовсе не находится в том непримиримом противоречии с коллективизмом, как это многие думают»
[433], а вполне может применяться в советском поселковом строительстве при условии выноса бытовых функций за пределы индивидуального дома
[434]. В качестве иллюстрации к своим тезисам он предлагал «социализацию быта» за счет «исключения во всех жилых помещениях индивидуального домашнего хозяйства – кухонь, кладовых и т. п.»
[435] Квартиры, кроме жилых комнат, должны были включать только прихожую, уборную и ванную. А все остальные помещения в полном соответствии с идеологией коммунального быта должны были в них отсутствовать. Функция ведения домашнего хозяйства перемещалась в «общие социалистические помещения», а «подогревание пищи» и регулярное «приготовление чая и кофе» в случае необходимости предлагалось осуществлять в ванной комнате, на установленном в ней «электрическом таганке».
Н. В. Марковников доказывал, что наиболее экономичное поселковое строительство получается при плотной блокировке одноэтажных деревянных жилых ячеек, соединенных с помещениями коллективного пользования при помощи крытых переходов. По его утверждению, размещение на участке даже отдельно стоящих зданий все равно получалось экономически более выгодным, нежели многоэтажное строительство
[436].
Не осознавая, как и многие другие, смысла подлинных мотивов осуществления властью стратегии возведения многоквартирного, многоэтажного жилья, которая, напомним, была направлена на формирование и компактное расселение производственно-бытовых коллективов (подчас даже в ущерб экономической выгоде), Марковников доказывал преимущества планировки поселений с малоэтажной застройкой, оперируя одними лишь финансово-экономическими доводами: «Ввиду дорогой стоимости многоэтажных домов и каменных лестниц эти последние должны быть исключены. Жилые дома следует проектировать не свыше двух этажей, что допускает устройство в них деревянных лестниц без несгораемых лестничных клеток, а также допускает максимальное облегчение и удешевление их конструкций и отдельных частей»
[437].
Характер заселения жилища в соответствии с государственной жилищной политикой предусматривался Н. В. Марковниковым коммунальным (покомнатно-посемейным): жилые ячейки, состоявшие из трех комнат, изначально проектировались им таким образом, что позволяли размещать в каждой из трех комнат по семье из двух человек (то есть всего три семьи, общим числом обитателей – шесть человек на квартиру; из расчета 7 кв. м на человека). Холостые люди должны были заселяться в общежития или двухэтажные дома-коммуны.
Несмотря на убедительность экономических расчетов, расселение в виде одно– и двухэтажных отдельно стоящих или блокированных домов для одной семьи не стало основой советской государственной жилищной политики. Многоквартирное, многоэтажное домостроительство при всей его затратности постепенно становилось ведущим типом массового жилищного строительства в СССР, поскольку для советской власти любые финансово-экономические аргументы являлись убедительными лишь тогда, когда они не противоречили идеологическим и концептуальным воззрениям. Во всех остальных случаях выгода неизменно приносилась в жертву идее. Многоквартирное, многоэтажное жилище коммунального заселения (дома-коммуны, секционные дома и т. п.) этой идее соответствовало в значительно большей мере, нежели индивидуальное, малоэтажное, автономное.
