– Я пойду. Извините, что засиделась. Меня ввела в заблуждение голубая роза: я решила, что вы просто так зашли, в гости. Что вам Айше понравилась и вы за ней ухаживаете…
Она засмеялась.
– Вы случайно не Рыба по гороскопу? – спросил Кемаль.
– Рыба, а как вы узнали? – она смотрела на него, как ребенок на фокусника.
– У вас дар ясновидения и интуиция, что присуще всем Рыбам, – с видом знатока заявил Кемаль. – Можете мне поверить, я точно знаю. Вы должны слушать свой внутренний голос, – продолжал он, подражая профессиональным гадалкам, которых в основном видел в кино, – и он скажет вам скрытую от вашего рассудка правду… Госпожа Айше мне действительно понравилась, и я за ней ухаживаю, – переменив тон, открыто улыбнулся он. Пусть слышит! Без свидетеля это было бы значительно труднее произнести.
– Ну и полиция у вас в Турции! Даже знак Зодиака угадывает на расстоянии – без всяких документов. Скажите на прощание: вы уже знаете, кто убийца?
– Пока нет. Но я узнаю.
– А помните про наше пари? Если ее убили из-за молодости и красоты, то с вас причитается…
– Подарок вашему baby. Я помню.
Глава 28. Аналитик
– …и если теперь подвести итоги, то окажется, что знаем мы не намного больше, чем через пять минут после обнаружения трупа, – закончил свой подробный рассказ Кемаль.
Айше слушала, не перебивая, хотя несколько раз ей хотелось это сделать.
Но она дала себе слово не поддаваться первому порыву – о чем бы ни шла речь.
Нельзя жить так, как она делала это раньше: повинуясь каждому интуитивному движению сердца, говоря первое, что придет в голову, мало что планируя, кроме научной работы, почти ничего себе не запрещая и ничего не анализируя.
Так больше нельзя.
Сегодня был сложный день: разговор с братом об отказе от квартиры; хлопоты о мебели, которую надо куда-то пристроить на время ее отсутствия; неприятный тон владельца квартиры, которому совсем не улыбалось подыскивать новых жильцов накануне летнего сезона; телефонное объяснение с Октаем, который почему-то не желал принимать их размолвку всерьез и собирался перезвонить ей домой, чтобы объясниться еще раз… и все эти разговоры, в конце концов, заставили Айше задуматься о царящей в ее жизни путанице.
Как это она умудрилась так неправильно все устроить?
Ее квартирными и финансовыми вопросами занимается брат, и ей казалось настолько естественным, что он это делает, что она даже не знала номера телефона владельца своей квартиры и не помнила, как его зовут и когда полагается вносить арендную плату или продлевать контракт. Но разве у брата мало других забот? Не пора ли ей снизойти до такой прозы жизни и самой устраивать свои дела?
Ее личная жизнь тоже ни на что не похожа. Сама запуталась и Октая запутала.
Вела себя так, словно их брак – вопрос решенный, жила с ним, ходила в рестораны, ездила к морю, спала в одной постели… Теперь вдруг – почему? – оказалось, что замуж за него не хочется. Даже объясняться и встречаться не хочется. Почему? Не хочется – и все. А раньше хотелось… надо бы это все записать, только подробно и ничего не упуская: может, удастся разобраться в собственных чувствах…
«Не надо себя обманывать! Ты же подумала: может, получится глава для романа! Там же возникает похожая коллизия. Ладно, сейчас не до этого! Меня почему-то задевает это убийство – вот что надо хорошенько обдумать. Когда он уйдет, я сяду и запишу все, что меня эти три дня беспокоит, как я хотела сделать еще вчера. Хорошо, что он так дословно рассказывает: прямо все себе представить можно. Мне бы такую память… Хорошо, что я его не перебивала, когда хотела: хватит делать только то, что хочется…»
– Вам хотелось меня перебить, да? – Кемаль подумал, что лучше бы она сказала, о чем думала в те моменты его рассказа. Вдруг что-нибудь показалось ей странным или навело на какие-то мысли?
– Хотелось, – улыбнулась Айше. – Но я решила, что надо жить по правилам.
– То есть?
– Ну, я живу не так, как принято, и… в общем, это долго объяснять, но я сегодня пришла к выводу, что по общепринятым правилам жить проще. И буду теперь стараться. Вот, например: перебивать невежливо – и я не буду.
– И совершенно напрасно. Я же надеялся на вашу помощь.
– Какая от меня помощь? Это вчера я была главной подозреваемой и лжесвидетельницей, а сегодня?
– Ну, а все-таки, Айше, – Кемаль потянулся за сигаретой, – вы хотели что-то сказать два раза – что? Вдруг это важно?
– Разве два? Я не уверена… а когда именно, вы не помните? Нет, нет, – быстро остановила она Кемаля, – я сама попробую вспомнить… Да… Когда вы рассказывали, что Фатош призналась в этих звонках. Она не сказала, кому еще она звонила? Ведь у вас было трое свидетелей, нет, четверо: если считать Сибел и меня отдельно. Почему же только Мерием подняла шум?
– Послушайте, – удивился Кемаль, – а ведь это правда… Да! Интересно! Черт, почему я ее не спросил? Но я спрошу. Сейчас же, – он достал из кармана сотовый телефон и стал набирать номер. Подождал, пока ему ответят, но к телефону никто не подошел.
– Они, наверно, в ресторане ужинают, – сказала Айше, – сегодня пятница, они по выходным и по пятницам часто куда-нибудь ездят. «Выходят в свет», как Фатош это называет. А она точно сказала, что звонила не только Мерием?
– Точно. Как это я ее не спросил? Непростительная глупость!
– Да может, это и неважно, – попыталась утешить его Айше. – Просто мне почему-то в голову пришло.
– И правильно! А должно было прийти – мне. Но это мы выясним – чуть раньше, чуть позже, не важно. А второй раз…
– А второй раз я хотела переспросить вот что. Сибел так и сказала: «После шести я точно знала, где мой муж?» Именно «после шести»?
– Да, точно. А что в этом такого? Она же хотела ему алиби создать. А когда девушка была убита – не знала. Вот она и говорит вам: я видела девушку в шесть, живую и невредимую. А после шести у мужа все в порядке с алиби. Разве что-нибудь не так?
– Не так, – медленно проговорила Айше. – Я не понимаю, почему у Мехмета может быть алиби «после шести», а не до. Я же сама преподаватель, и мы работаем в одном университете. На разных факультетах, но это неважно… Так вот, я не понимаю, почему она волнуется. Днем его могут видеть десятки людей, у него лекции, семинары, перерывы между ними короткие. Нужно только посмотреть его расписание…
– Я посмотрел. Все идеально. Он никуда не отлучался из университета. Я думаю, та проблема в другом: у него в этот день по расписанию большое «окно», как вы говорите. Почти два часа. И ваша Сибел, скорее всего, об этом знает. И если она так рассчитывает свое время, как вы мне рассказывали, с точностью до секунды, то она вполне могла прикинуть…
– …что ее драгоценный Мехмет за два часа ухитрится добраться до дома, встретиться с любовницей, убить ее и вернуться в университет? Но это же абсурд! Он бы ни за что не успел: ни на машине, ни на такси, ни на автобусе. Он бы пробки учел и не стал рисковать.
