– Никак нет. Разрешите идти? – вопросов у Кемаля было много.
Но он понимал логику своего начальника. Поэтому теперь ему придется самому искать на них ответы. Зная при этом, что эти ответы никому, кроме него самого, не нужны. Может быть, только этой несчастной Аксу? Или ей уже ничего не нужно?
…Если бы можно было послать кого-нибудь туда, где работает сын Софии, то многое прояснилось бы. Но Кемаль решил сначала побеседовать с Дениз. Конечно, пока он будет добираться до Бора, она успеет его предупредить. Если есть о чем. Что-то она скажет о его невесте? Что ее не существовало в природе, а потому и задушить ее невозможно?
– Невеста? – насмешливо переспросила Дениз. – Да у него каждый день другая невеста. Хотя… что-то он такое бормотал… про хорошую девушку… Да! Точно! Было дело. Жаль, я его вполуха слушала. Он сказал что-то, типа она мол не поймет, зачем ему фиктивный брак. И обидится, потому что старомодна и примитивно мыслит.
Она помолчала, припоминая.
– И что ей родители потом не позволят выйти замуж за разведенного. Я еще сказала ему, что надо сначала выбирать родителей, а потом знакомиться с их дочкой. И имя… имя у нее какое-то допотопное… забыла. Черт… сейчас… нет, – наконец решительно остановилась она, – не помню. Я же его практически не слушала. А ваш труп как зовут? Думаете, он задушил эту девушку, чтобы спокойно жениться и свалить во Францию? Ну и воображение у вас!
– По-моему, это у вас воображение, – улыбнулся Кемаль. – Я ничего такого не говорил. А почему вам пришло в голову? Этот красавец так кровожаден?
Он пытался найти верный тон. Она насмешница и изо всех сил старается показаться хуже, чем она есть: испорченнее, нахальнее, злее. Или взрослее? Тогда с ней нельзя обращаться снисходительно – обидится или замкнется в себе, как подросток.
– Неужели ему так важно уехать за границу, что ради этого он мог бы пойти на убийство?
Дениз прищурилась и сжала губы. Наверное, пожалела о своей разговорчивости. Но не похоже, что она его покрывает.
– За границу уехать очень важно. Очень. Полетт работает у Живанши – вы хоть приблизительно представляете себе, что это такое?!
Кемаль подумал, что за последние несколько дней ему уже не в первый раз предлагают подняться на иной уровень восприятия – как будто сам он, в силу своей ординарности и озабоченности примитивными делами, на такие взлеты не способен. Забавно все-таки, какое значение придают люди своим собственным ценностям! В сущности, у каждого своя шкала. И каждому кажется, что другому до его уровня далеко. Поэтому и трудно обнаружить убийцу – пойди пойми, какие у него сверхценности, ради чего он готов на все…
– Приблизительно представляю. И она найдет ему там работу?
– Во всяком случае, постарается. Не упускать же такой шанс! Но! – она сделала выразительную паузу. – Для этого совершенно не нужно никого убивать. Если бы он соблазнял Полетт и рассчитывал на ее любовь, тогда да, бывшая невеста могла бы помешать. Но Полетт знает, на что идет: это фактически сделка, а не брак. Чем же ему грозило наличие невесты? А? Зачем ее убивать? Идти на такой риск? А вы вообще уверены, что это она?
– Нет, – честно признался Кемаль. – Дело в том, что она во вторник должна была появиться в этом районе. У нее была назначена встреча, на которую она не пришла.
– Не понимаю. С кем встреча? С Бора? Почему здесь? Вы ему-то фото показывали?
– Пока нет. Решил сначала повидаться с вами.
– Что-то вы темните. Спросили бы его, и дело с концом.
– А если он убийца? Разве он сказал бы правду?
– Да какой он убийца! У него, как говорится в кино, мотива нет!
– Но девушка была беременна, и если ее родители так старомодны…
– Подождите! Какая девушка? Убитая? Или некая неизвестная невеста? – в глазах Дениз вспыхнул и тотчас же погас необъяснимый огонек интереса.
– Убитая, – наблюдая за ней, ответил Кемаль. – И я обязан выяснить, не была ли она и той таинственной невестой вашего… друга Бора.
– А вы бы спросили его мамочку, – ехидно посоветовала Дениз. – Меня-то он с невестой не знакомил. И, это можете официально зафиксировать, с этой девушкой, на фотографии, я нашего Бора никогда не видела. Иначе я запомнила бы девушку, разве нет?
– Если вы не лжете, то да, – согласился Кемаль, поняв, что больше от этого разговора почти в дверях ждать нечего.
Закрыв за ним дверь, Дениз устало прислонилась к стене коридора. И тут же отскочила: стена была холодная и шершавая, а спина совершенно голая и нежная. Но от этого неприятного прикосновения она быстро вернулась к практическим соображениям. Что из всего этого можно извлечь?
Аксу беременна – раз, она убита – два, убита в соседнем доме – три, во вторник – четыре! Класс! Получше бы распорядиться этой информацией. И решить, что дальше говорить полиции.
Дениз прошла в комнату, которую называла своей мастерской, такую же маленькую комнату, как расположенный этажом выше кабинет Айше. Если бы Кемаль увидел царящий в ней художественный беспорядок, он бы снова подумал о том, как разные люди зеркально отражаются в собственных интерьерах. Чего они только не понаделают из абсолютно одинаковых помещений! Сразу и не угадаешь, что они изначально были одинаковыми.
Дениз сняла испачканный красками фартук и натянула на голое тело короткую майку. Надо быстренько что-нибудь предпринять. Пока это не предпринял кто-нибудь другой. Пошустрее ее. Ну, таких поискать!
«Угораздило же меня два дня здесь не показываться! Сколько всего прошляпила! Похоже, они в полиции вообще не знают, кто она такая. Или он специально мне имя не сказал?»
Дениз посмотрела на часы. Пол-одиннадцатого. Как лучше поступить? Дома его, конечно, нет. Позвонить на мобильный? Нет, это не годится. Пока не ясно, как с ним разговаривать. Лучше домой – на автоответчик. Нет, такое не для записи. А впрочем, он же не идиот: тут же ее сотрет. Такую подозрительную запись. Не сотрет – ему же хуже.
Она сняла трубку, набрала номер и, дождавшись гудка автоответчика, негромко заговорила:
– Добрый вечер! Меня зовут Дениз. Мы с вами встречались, но не знакомы. Мне необходимо с вами поговорить. Не по телефону. У меня есть очень важная для вас информация. О вашей… пациентке Аксу. Я… беспокоюсь, как бы не сказать чего-нибудь такого полиции. Из-за своей… излишней наблюдательности.
Она следила за тем, чтобы ее голос звучал взволнованно, и делала иногда паузы со вздохами, словно подбирая слова. Продиктовав номер своего телефона, она положила трубку на рычаг, развернулась легким танцевальным движением и, едва сдерживаясь, чтобы не запрыгать от радости, запела: «I‘m a big, big girl in a big, big world…»*
Остановившись перед зеркалом, она подмигнула своему отражению и произнесла:
– Вот так-то, господин доктор. Теперь мы поиграем!
Глава 21. Ювелир
Мустафа Демирли нажал кнопку лифта и посмотрел на наручные часы. Без пяти одиннадцать. Он точен – это хорошо. С таким человеком, как Орхан Алтынель… почему, черт возьми, он никогда раньше не задумывался о соседе сестры? В поисках ответа взглянул на почтовые ящики. Правильно, вот почему. «Фатма Алтынель» было написано на последнем из них, он и не обращал внимания на какую-то Фатму. Видимо, квартира оформлена на имя жены.
