Звонок от сотрудника СВР Никитина поступил на следующий день.
– Здравствуйте, Андрей Георгиевич! – поприветствовал он генерала.
– Доброе утро, Михаил Эдуардович! – ответил тот. – Неужели хотите порадовать информацией?
– Угадали.
– Ого, я и не рассчитывал на такую оперативность!
– Записывайте, Андрей Георгиевич.
– Готов. Диктуйте, – потянувшись за блокнотом, ответил генерал.
– Значит, так. Мы нашли среди своих агентов информированного товарища. Он хорошо знает селение, о котором мы с вами вели речь при встрече. Достоверных сведений о преступной деятельности в селении у него нет, но по нескольким косвенным признакам один из его жителей весьма подходит на роль организатора преступного бизнеса.
– Очень интересно. И кто же он?
– Уроженец Косова, некий Агон Бардулла. Я послал вам секретной почтой файл с подробным описанием данного типа.
– Премного вам благодарен, Михаил Эдуардович. Вы не представляете, насколько облегчили нам задачу.
– Ничего не стоит, – засмеялся тот в трубку. – Обращайтесь, Андрей Георгиевич. И ребят наших постарайтесь вызволить.
– Постараемся. Еще раз спасибо…
Дождавшись почты, Кузенко с нетерпением вскрыл пакет и дважды прочитал объемный текст. Облегченно вздохнув, пододвинул телефонный аппарат, поднял трубку и распорядился, обращаясь к дежурному офицеру:
– Срочно обеспечьте мне связь с майором Соколовым!
– Понял, товарищ генерал!
Всю ночь крейсер «Адмирал Невельской» взрезал форштевнем волну и на всех парах двигался к Ионическому морю. Войдя в него, он слегка изменил курс и пошел к проливу Отранто. В сорока милях от албанского берега корабль замедлил скорость, а на едва освещенной вертолетной площадке началась подготовка к вылету. Техники заправляли и осматривали вертолет, летный состав изучал карты и предстоящий маршрут над материком.
Накануне днем в ангаре «Невельского» также кипела работа – технический состав авиационной группы занимался покраской одного из вертолетов. Самого легкого и быстрого из трех имеющихся на борту – «Ка-27ПС».
К вечеру из серо-белого он превратился в абсолютно черный, без номеров и знаков государственной принадлежности. После того как сгустились сумерки, его выкатили на площадку, чтобы слой краски успел хорошенько высохнуть.
Группа Соколова тоже не теряла времени даром. Все шестеро сидели в ангаре возле сложенного в углу снаряжения и чистили оружие. За работой весело болтали, вспоминая умопомрачительные истории из курсантской жизни.
Отсмеявшись над очередным рассказом Жерина, капитан Костин вдруг сделался серьезным и сказал:
– Мужики, я вот не могу взять в толк: как вертолетчики собираются лететь ночью над незнакомой страной? Высоко забираться нельзя – радары засекут. Низко – опасно, так как в Албании полно высоких гор.
– Я тоже побаиваюсь этого перелета, – поддержал его Жерин. – Одно дело, когда «летуны» доставляют тебя из Хмеймима в район Алеппо, где за пару лет наизусть выучили каждый куст и холмик. А тут… Я как глянул на карту – аж обомлел.
– Бросьте нагнетать, – проворчал майор, устанавливая на место смазанный затвор автомата. – Корабельные летчики – элита авиации, куда не берут кого попало. Командир нашего пепелаца – не пацан, летчик первого класса, майор.
– Это понятно, – пожал плечами Костин. – Не ясно, как он поведет машину в кромешной тьме. Он, конечно, не пацан, но и не сверхчеловек с кошачьим зрением.
– Может, у них на борту установлено оборудование, позволяющее видеть все препятствия? – предположил Якушев. – Я слышал, что такое монтируют на современные «вертушки»…
Диспут вяло протекал еще несколько минут, пока мимо не прошел молодой капитан – штурман вертолетного экипажа. Окликнув его, спецназовцы задали пару вопросов на волнующую тему.
Улыбнувшись, тот достал из планшета карту, развернул ее и положил перед парнями.
– Здесь отмечено место корабля в момент нашего вылета, – указал он на точку в Ионическом море. – Из этой точки проложен маршрут, пересекающий Албанию от береговой черты до границы с Косовом. Причем данный отрезок длиной в восемьдесят километров находится на приличном удалении от албано-черногорской границы.
– Почему? – полюбопытствовал Жерин.
– Потому что любая граница всегда охраняется и контролируется средствами ПВО. Мы пройдем южнее на тридцать километров, где не встретим ни пограничников, ни местных жителей. Затем нам предстоит пересечь Косово, – показал он на короткий отрезок маршрута. – После чего мы попадаем на территорию Сербии.
– Это понятно, – кивнул Костин. – Но ты не ответил на вопрос о том, как вы ночью поведете «вертушку» на малой высоте.
– С этим тоже все просто, – ответил штурман. – На этой подробной карте отмечены вершины и высоты всех возвышенностей. Мною перед полетом рассчитывается безопасная высота этапов полета, от первого до последнего. Вот поглядите… – Он показал столбики цифр рядом с каждым прямым отрезком маршрута: – Здесь указаны длина отрезка в километрах, время полета по нему, курс и безопасная высота. К примеру, в северной прибрежной зоне самый большой холм имеет высоту около пятисот метров. Значит, мы должны выдерживать высоту полета не менее восьмисот. Далее идет плоская равнина, и можно снизиться до трехсот метров. Потом снова начинается горная местность, и нам придется занять полторы тысячи метров.
– А над морем? – не унимался Жерин.
– Что над морем? – не понял вертолетчик.
– На какой высоте вы собираетесь лететь над морем?
– Пятьдесят метров.
– Пятьдесят?! А вдруг вы напоретесь на мачту судна?
– Не напоремся. Все суда хорошо освещены, и их видно миль за сорок. И потом, наш вертолет оснащен мощным локатором, который позволяет заранее рассмотреть препятствия по курсу полета. Поэтому ваша задача, парни, спокойно сидеть в грузовой кабине и не реагировать на внешние раздражители…
Хлопнув по плечу примолкшего Жерина, штурман удалился по своим делам.
Информация успокоила. Авиатор выглядел уверенным, материал излагал грамотно и со знанием дела. Да и некогда было переживать за исход перелета – к двадцати трем часам все было готово, и прозвучала команда о непосредственной подготовке к вылету.
Спецназовцы подхватили свои вещички и направились к «вертушке»…
Группе Соколова частенько приходилось пользоваться услугами пилотов.
Во-первых, доставка к месту планировавшихся операций, как правило, осуществлялась специальным бортом Министерства обороны. Это были либо небольшие комфортабельные лайнеры, рассчитанные на пятнадцать-двадцать пассажиров, либо обычные транспортно-пассажирские самолеты, ничем не отличавшиеся от гражданских.
