— О, идея, мы их будем невестами переманивать! — У Командора уже появился план. — Я обдумаю, расскажу… А что с пограничниками?
— Они очень далеко. Если сами не захотят к нам, то повлиять мы никак не сможем. У нас сейчас просто нет возможностей. Еще хуже будет, если они захотят присоединиться и останутся на месте. Придется тянуть дорогу на сорок километров. И тогда мы угробим людские ресурсы, а на пасеку нарвемся раньше времени. Хотя им дорога тоже пригодится. А если они будут развиваться сами, то пасека окажется на границе двух сфер влияния. А там и до войны недалеко, на этот раз настоящей. Хотя у них, как я понял, проблемы с продовольствием… Я бы предложил на удобных местах сразу ставить заимки или форпосты. Потом предлагать их к заселению гражданским, а самим расширять сеть фортов. Так мы и границы прикроем, и народ жильем обеспечим, и территорию захватим. Пока серьезной угрозы нет и концентрация населения не столь важна.
— Да, это разумно. Но тогда надо продумать систему оповещения и быстрого сбора населения. Все равно придется сеть дорог класть. Не все же на берегу будут жить.
— Придумаем что-нибудь. Костры, трубы… Гонцы на дозорных башнях… Будем строиться, планы по ходу откорректируем. Если население и дальше будет увеличиваться, нам все равно придется расширяться. А кого мы все время боимся? Глупая стычка с пограничниками, но ведь никто не погиб, нормальные люди, все наши.
— Как бы тебе сказать, — Командор припомнил свои сны. — Таких племен, как наше, скорее всего, много. Было бы странно, если бы на всю планету остались только мы. К тому же, если помните, не все остаются, кто-то и уходит. Где-то есть другие группы. И не все из них будут настроены дружелюбно. Если мы сейчас соберем всех мужиков и пойдем на ту же пасеку, что от нее останется? Правильно, ничего, выбьем всех. У кого-то могут быть грандиозные амбиции по мировому господству, кто-то просто крышей съедет. За сумасшедшими почему-то легко люди тянутся. Соберет такой толпу человек триста и начнет громить соседей. Может случайно и на нас напороться. Вот от таких случайностей и хотелось бы застраховаться. Здесь закон один — кто сильнее, тот и прав. Конституцию местную никто не листал? И я нет. Нет ее, не придумали еще…
Вечером все собирались на острове. Костры, ужин, байки-сказки. Юноши ухаживали за девушками. Ночи стояли темные… «Пора строить дома, пора, к весне будет демографический взрыв…» Если у какого-то костра появлялся хороший рассказчик, туда подтягивались и остальные, послушать. Кому-то это заменяло программу «Время», кому-то любимый сериал. Люди с хорошо подвешенным языком и хорошей памятью начинали пользоваться популярностью и народной любовью.
К Командору подсела Татьяна…
— О, привет, давно тебя не было видно.
— Да я в лазарете помогала. Там сейчас народу много… И наши, и пограничники.
— И как тебе пограничники?
— Нормальные ребята, веселые, молодые. Шутят много, девок клеят.
— Ну, что ж, рад за тебя.
— А ты успел подкатить свои шарики к майорше? — Голос Татьяны отдавал металлом.
— Да ты никак ревнуешь!
— Вот еще! Очень надо! Кто ты и кто я! Да и не было у нас ничего особенного… Я видела, как ты на нее смотрел, — Татьяна резко встала.
— Так, стой! Да, я знаю, кто ты. И не смей здесь сериалы разыгрывать, не время и не место. Не нравится — до-о свиданиа-а! Слезы и интриги оставь для телевизора…
Татьяна убежала в темноту. «Ну вот, обидел девушку. Может, и к лучшему… Не хватало еще ей дарить какую-то надежду на будущее. Меня, может, грохнут завтра…» К Командору подошел Андрей:
— Чего это она?
— Не знаю, может, съела что…
— Ты вроде обещал рассказать про основание замка.
— А что, это кому-то интересно?
— Конечно, вон народ собрался, пойдем, ждут.
— Ну, ладно. Тогда слушайте, только все вопросы потом. Сейчас я вам устрою «Спокойной ночи, малыши».
«Во времена, когда река Вуокса, вытекая из Озерного края, делилась на два рукава, один из которых впадал в Ладогу, а второй в узкий, заполненный островами залив Балтийского моря, по ее берегам жили племена охотников, скотоводов и землепашцев, край, богатый на дичь и урожай, вдали от гремевших по Европе войн, стал домом для многочисленных племен, мирно живших в Озерном краю. А если какое-то племя и вставало против другого, то соседи быстро разводили их по местам. Сама природа этих мест с теплым, но коротким летом и суровой зимой не давала горячим парням развернуться во всю свою молодецкую удаль. Хотя, конечно, случались и кровавые побоища… По Вуоксе шли торговые суда из Новгорода, по морю — корабли морских народов. Новгородские дружины ходили за данью до самых дальних краев Озерного края. На Вуоксинском пути сложились два небольших поселения, окруженные хуторами местных жителей — Корела (ныне Приозерск) на Ладоге, и небольшой торговый пост на морском острове недалеко от устья реки на Балтике. Его название и точный год появления нам неизвестны. Скорее всего, там стоял небольшой новгородский гарнизон, были построены перевалочные склады для торговцев, лавки, дома. Остров посреди пролива, меньше ста метров длиной, с частоколом, окружавшим поселение. Новгородцы в то время не строили каменных крепостей на подвластных территориях. На зимовку в гарнизоне оставалось совсем немного человек, кому охота сидеть всю зиму под сугробами когда торговцы уходили, оживленная жизнь замирала, и только изредка забредал охотник из соседнего хутора или крестьянин приносил хлеб в обмен на новую соху.
А в далекой Швеции вовсю шел дележ земель. Богатые южные соседи строили каменные замки и захватывали все новые богатства в чужих землях, а Швеция — небольшая северная страна, со скудными ресурсами, оказалась не у дел. Потомки викингов, всю жизнь живших разбоем, поставленные к плугу, хотели славы и богатства, как и их могучие предки. Ограниченная морями и огражденная соседними государствами от богатств Иерусалима, Швеция объявила крестовый поход для борьбы с язычниками Озерного края. Ладьи шведов высаживали свои отряды по западным берегам Озерного края и одно за другим захватывали местные поселения.
Весной 1293 года, как только сошел лед, в раннем утреннем тумане к поселению на островке подкрались три ладьи. „Армия шведов оседлала Вуоксинский торговый путь и поставила замок и город“ — как напишут наши современники с высоты прошедших столетий. На самом деле это была обычная банда головорезов из ста — ста пятидесяти человек, собранная по шведским городкам и деревням, бывшие ремесленники, крестьяне, несколько обнищавших воинов благородного происхождения и военачальник, которому и поручили организовать этот набег. Все они пошли в поход за новыми землями и богатой добычей. Никак иначе не объяснить внезапный рывок с только-только захваченных восточных берегов Ботнического залива в глубь земель, подконтрольных Новгороду. Слабо вооруженные, в кожаных доспехах, с топорами и мечами в руках, они прокрались в утреннем тумане и прорвались сквозь частокол. Фильмы о викингах во многом героизируют происходившие в те века события, но одно бесспорно — ярость берсеркеров сносила любые преграды, но и сами они гибли один за другим. Неизвестно, как проходил бой. Можно только предположить, что стража, дремавшая на вышках, все же успела поднять тревогу. Бой был жестоким и кровавым и не был коротким. Гарнизон отчаянно защищался, зная, что живыми они не уйдут. Запылали склады, горело все, и некому было тушить пожар. Но, видимо, с первым ударом шведы выбили или захватили ворота и ворвались внутрь. Их двойное или тройное превосходство могло и не привести к победе, если бы не пожар. Вряд ли шведы собирались сжигать поселок, скорее они рассчитывали на добычу. Да и защитники в узких проходах между домами могли бы долго сдерживать противников, в то время как лучники расстреливали бы их с крыш и из-за спин меченосцев. Но поселок горел. Те местные жители, которые могли в нем заночевать, воспользовавшись гостеприимством скучающих дружинников, скорее всего, разбежались в неразберихе и суматохе боя. Если кто и остался, то погиб вместе с гарнизоном. (Мы не знаем, сколько дружинников оставалось для охраны торгового поста на зиму, скорее всего их было не больше сорока — пятидесяти человек. Кто мог остаться на зимовку — молодые парни со своим воеводой, которых заменили бы в следующем году, пожилые бойцы, которым не к кому было возвращаться, небольшая группа опытных воинов, организующих караул и охрану почти пустого поселения. По мнению современных исследователей, на острове оставалась лишь небольшая группа сторожей, но тогда как объяснить пожар, обломки мечей и наконечники боевых стрел, найденные в ходе археологических раскопок.) Гарнизон погиб весь. Мы не знаем о пленных, тяжелораненных или спасшихся, скорее всего в ярости боя шведы перебили всех. Человек, не успевший надеть доспехи, может стрелять из лука и достаточно быстро и ловко орудовать мечом, но вряд ли отмахнется от трех летящих в него топоров. Мы не знаем потерь шведов, но они тоже были немалыми. Возможно, именно внезапно ушедшая из рук добыча, которая была так близка, и большое число раненых, заставили шведов остаться на этом острове в надежде на то, что им удастся ограбить какой-нибудь торговый караван. Но караваны не пришли. Местные жители, частью перебитые, частью запуганные, — разбежались с родных мест, разнося страшную весть. Новости до Новгорода дошли очень не скоро, не раньше, чем несолоно хлебавши вернулись с полдороги первые торговые караваны.
