– Чем больше я читаю, тем лучше понимаю, какую неоценимую службу ты сослужил империи, разоблачив грязные делишки Альбана. Что я могу сделать для тебя сейчас, префект?
Ответ Квинта Канина прозвучал тревожно.
– Один из моих соглядатаев только что вернулся в город из Ардуины. Более того, он принес ценные сведения, касающиеся Обдурона и его шайки. – С этими словами Канин подошел к карте и указал точку в лесу, недалеко от того места, где тунгрийцы недавно форсировали реку. – По его словам, он, как ему и было приказано, искал в Ардуине их крепость, но вместо того, чтобы обнаружить их логово, случайно вышел на самих бандитов, маршем двигавшихся по лесу. Он сосчитал количество – более пятисот человек. Как только они прошагали мимо того места, где он притаился, он вернулся к реке, переплыл ее и прибежал в город. Он видел их меньше трех часов назад. – Квинт снова указал на карту – на этот раз туда, где дорога, ведущая на юг, к Августе Треверорум
[34], сворачивала по мосту на другой берег Мозы. – Поскольку их подводный мост разрушен, они вынуждены идти в обход, чтобы выйти на дорогу к Буковому лесу. Для этого им приходится идти тропой, которая на северо-западе выведет из леса, чтобы потом перейти Мозу по мосту. Куда они направляются в таком количестве? Боюсь, я вынужден предположить, что их целью является город.
Скавр нахмурился и встал из-за стола.
– Тунгрорум, – произнес он едва ли не шепотом, чтобы его не услышали стоявшие в карауле солдаты. – Разве они посмеют нанести по нему удар, зная, что нас в три раза больше? Неужели Обдурон настолько безрассуден?
Префект лишь пожал плечами. Лицо его ничего не выражало.
– Ты озвучил мои мысли, трибун. Но взгляни на факты. Ты отправил более половины своих солдат патрулировать дорогу на западе, причем в таком количестве, что попробуй он захватить обоз с зерном, и это означало бы для него полный разгром его шайки. Ты сам сказал, что Обдурон не глуп. – Канин шагнул ближе и заговорил так тихо, что Скавр был вынужден напрягать слух. – Перед нами дилемма. С одной стороны, Обдурон, вероятно, движется к городу, рассчитывая одержать внушительную победу – взять Тунгрорум и разграбить его зерновой склад. В этом случае нашей логичной реакцией будет сконцентрировать наши силы здесь и нанести ему поражение. С другой стороны, что, если его марш – лишь уловка, призванная сбить нас с толку? Мы будем ждать его здесь, он же тем временем сумеет захватить повозки с зерном, переправится через реку и скроется в дебрях Ардуины – прежде чем мы поймем, как ловко он нас провел.
Трибун задумчиво кивнул и какое-то время молча смотрел на карту.
– Если он, как ты ожидаешь, переправится через Мозу, то ключевой момент для нас наступит, когда он выйдет к тому месту, где дороги, западная и восточная, сливаются в одну. Если он свернет налево, значит, его цель – обоз, если направо, значит, нацелился своим мечом на город. От того места, где мы переходили реку, до слияния дорог – десять миль. Если он вывел своих людей на рассвете, то к полудню должен перебраться на другой берег Мозы и свернуть на запад, и мы вынуждены дать ему отпор в темноте, имея в своем распоряжении такое же количество тунгрийцев и когорту зеленых новобранцев. И это против тех, кто, несмотря на свое предательство, умеет драться в темноте. Независимо от того, смогут или нет мои ветераны победить в такой схватке, лишиться запасов зерна, какое хранится на складе, значит навлечь на империю серьезную беду.
Скавр снова задумался и некоторое время молчал.
– Хорошо, – заговорил он, наконец, снова. – Я отправлю конный отряд следить за дорогой, чтобы они доложили нам, куда он свернет. Они, кстати, могут разыскать мои когорты и развернуть их в нужную сторону. И тогда, куда бы он ни свернул, мы возьмем его в клещи. Ему придется вступить в схватку с численно превосходящим противником, причем сразу с двух сторон. Или так, или его солдаты будут вынуждены побросать оружие в Мозу и преодолевать реку вплавь. По крайней мере те из них, кто умеет плавать. В любом случае с его шайкой будет покончено.
Канин согласно кивнул:
– У меня есть предложение получше, трибун. Нет-нет, посылай своих всадников, чтобы те разыскали когорты и вернули их на восток! Но для меня будет великой честью, если ты позволишь мне и моим всадникам следить за развилкой дорог. Как только станет ясно, куда он направляется, я тотчас отправлю их к тебе. Ты можешь в качестве подкрепления бросить следом когорту легиона и свои собственные оставшиеся центурии. Благодаря моему лазутчику Арабу мы получим шанс перехитрить Обдурона, взять его в кольцо и раз и навсегда покончить с его бандитами.
Вновь сев в седло, Марк Трибул Корв быстрой рысью поскакал вперед и к тому времени, когда у часовых легионеров был обед, уже был у переправы через Мозу. С подозрением посмотрев на его перевязанное лицо, дежурный центурион медленно – так медленно, что Марк был готов его придушить, – прочел пропуск, который ему выписал трибун. В конечном итоге часовой приказал открыть ворота, разрешая Трибулу проехать. Следуя той же тропой вдоль края леса, какой в свое время двигался их дозорный отряд, и постоянно следя за временем, так как оно было залогом успеха его планов, Марк пустил Упрямца рысью. Ему очень хотелось надеяться, что конь ступает устойчиво и не сбросит его в густой колючий подлесок. Через два часа он обнаружил прогалину, где они ночевали в первый раз и где ему показалось, будто в лесу вокруг них кто-то или что-то движется. Стреножив коня и оставив его щипать сочную зеленую травку, чтобы тот отдохнул и подкрепился после долгого пути, Марк быстро собрал хворост и сложил большой костер, который должен был гореть несколько часов. Посмотрев на солнце, которое уже начало клониться к горизонту, он прикинул в уме и решил, что нужный момент настал.
Быстро стукнув кремнем о железо, центурион Корв высек искру. Когда костер уже вовсю пылал, он подбросил к сухим веткам ворох сырых и зеленых. Костер тотчас же начал дымить. Еще пара секунд – и вверх взмыли густые клубы дыма. Взяв свое новое копье, Марк снял с его острия кожаный чехол и распластался на земле позади дерева на высокой стороне прогалины. Почти целый час здесь царили тишина и покой. Яростное пламя костра постепенно сменилось тихим потрескиванием огненных язычков, лениво лизавших сухие ветки. Замерев в своем укрытии, Трибул наблюдал, как Упрямец мирно пощипывает травку, а над его головой жужжит рой насекомых.
Внезапно конь навострил уши и приподнял голову, глядя на что-то такое, чего Марку не было видно за деревом. Затаив дыхание, центурион ждал, когда же появится то, что привлекло к себе внимание лошади. Тихие звуки подтвердили, что через прогалину кто-то (или что-то) крадется. Трибул слегка высунул голову из-за ствола. В поле его зрения возникла стрела, а вслед за ней лук, в который та была вставлена. Лучник, похоже, был готов в любой момент отпустить тетиву: та была натянута, насколько позволял лук. Осталось только обнаружить цель. Лучник остановился и обвел глазами росшие вокруг прогалины деревья. Едва осмеливаясь дышать, ни разу не шелохнувшись, Марк с ужасом увидел, как наконечник стрелы замер, прицелившись в его сторону. Шагни лучник ближе, и он бы моментально обнаружил распластавшегося на земле центуриона. Учитывая малое расстояние, разделявшее их, Марк вряд ли бы смог быстро встать и отскочить в сторону.
