– Ладно, отдохнул, теперь можно и дальше! – пробормотал он себе под нос.
Быстро двигаясь вдоль стен домов на темной стороне улицы, он прошел к «Синему вепрю», время от времени ныряя в дверные проемы, если ему казалось, что охотники за золотом где-то поблизости. Их голоса несколько раз эхом разносились по пустынным улицам. Впрочем, на счастье центуриона, их пути ни разу не пересеклись. Вскоре до лупанария осталось около сотни шагов. Юлий осторожно выглянул из-за угла и посмотрел на массивное здание, прикидывая, сколько времени у него уйдет, чтобы преодолеть расстояние до того места, которое он запомнил по своему предыдущему визиту. В следующее мгновение он сорвался с места. Цокая по мостовой подкованными железом подошвами, центурион быстро перебежал пустынную улицу к замаскированной под алтарь двери.
Откуда-то из-за угла, от главного входа в лупанарий, с каждым мгновением становясь все громче, доносился чей-то голос. Кто бы ни охранял вход, он явно оставил свой пост и решил проверить причину странного цоканья.
Сунув руку за небольшую статую, Юлий дрожащими пальцами, которые показались ему на удивление толстыми, вставил в скважину тяжелый ключ и, как и в первый раз, потянул его вправо, выдвигая из каменного паза массивную задвижку. Затем он налег плечом на замаскированную камнем дверь и толкнул ее внутрь. Дверь приоткрылась. Нырнув в узкий проход, Юлий повернулся, чтобы закрыть ее за собой. С тихим щелчком хорошо смазанный засов лег на свое место, и центурион замер, боясь выдать себя даже дыханием. В следующее мгновение голоса раздались уже совсем рядом, доносясь сквозь крошечные отверстия, просверленные в двери специально для этой цели.
– Я знаю, что я слышал, – говорил какой-то мужчина. – И эта свеча, которую я зажег для Ардуины, – она валяется на земле. Тут явно кто-то побывал, причем совсем недавно. Воск еще теплый. Иди внутрь и приведи оттуда еще людей.
Ему ответил другой голос, и Юлий тотчас узнал его хозяина, громилу по прозвищу Лысый.
– Если ты хочешь потревожить Плюху, когда он пользует главную сучку, что ж, давай, добро пожаловать! Все почему-то считают, что Пыр опаснее. Но я видел глаза Плюхи, когда тот готовится напасть. И отлично знаю, кто из этих двоих опаснее.
Губы Юлия растянулись в хищном оскале. Он повернулся и, неслышно ступая, начал подниматься по лестнице, ведущей в комнату Аннии.
– Всадники!
Прищурив глаза, Скавр поглядел в ту сторону, куда указывал разведчик-вотадин. Заходящее солнце било в глаза, мешая смотреть, но он пристально всматривался в дорогу. С каждым мгновением лицо его становилось все мрачнее.
– Это наши всадники! Вот дерьмо!
Трибун посмотрел на землю. Целий недоуменно повернулся к нему и, с трудом сдерживая злость, покачал головой.
– Нас провели! – продолжил Рутилий Скавр. – Разворачивай своих людей и быстро веди их назад в город! Передай этот приказ дальше, центуриям легиона!
Отдав это распоряжение, он вышел из строя вперед и, пройдя шагов пятьдесят, остановился, ожидая прибытия всадников. Вскоре к нему подъехал декурион Сил, который, спешившись, мрачно отдал салют.
– Приветствую тебя, трибун. Должен сообщить, что…
– Я знаю. Ты всю дорогу скакал на запад, пока не настиг отряд под командованием примипила Фронтиния, и ни разу не встретил Обдурона и его бандитов. Нас обманули, декурион, обвели вокруг пальца! Я бросил сюда почти всех солдат, какие только оставались в городе, рассчитывая взять этого негодяя в клещи, зажать его между молотом и наковальней. И тем самым подарил ему возможность без боя взять то, о чем он давно мечтал. Как далеко отстоит от тебя примипил?
– На милю, трибун, не больше.
Лицо Скавра слегка просветлело.
– Похоже, он развернул своих солдат раньше, чем я думал. Хвала Митре, что сегодня голова на плечах есть хотя у одного из нас! Декурион, бери своих людей и как можно быстрее поезжай вперед, в направлении города. Хочу знать, что там происходит, прежде чем станет совсем темно.
Сил отсалютовал и, снова вскочив в седло, повел свой отряд на восток.
– Центурион! – позвал Скавр Целия, и тот подбежал к нему.
– Слушаю, трибун.
– Прикажи своим солдатам готовиться к марш-броску в город. А еще скажи им, что любой, кто отстанет от колонны, будет вынужден самостоятельно догонять нас в темноте, после чего его ждет наряд вне очереди!
Оказавшись на верхней площадке потайной лестницы, Юлий потихоньку двинулся вперед, пока не достиг нужной ему двери. Здесь он убрал в ножны кинжал и нащупал тяжелую задвижку. Осторожно отодвинув ее, он аккуратно, чтобы не издать ни единого звука, приоткрыл дверь, помня о том, что даже слабое движение скрывающего этот тайный вход занавеса может насторожить того, кто сейчас находится внутри. За занавесом раздался похожий на кошачьи вопли визг. Визжала Анния. Причем явно от боли. Кто-то за занавесом измывался над ней. В следующий миг послышался удар ладонью по голому телу, и визг оборвался.
– Ведь тебе же нравится, сучка, нравится, когда тебя дерет настоящий мужик, а не этот твой армейский педик! С ним ты точно так не кричала бы. Но он сбежал, а тебя бросил на произвол судьбы. И вот теперь ты за него отдуваешься. – Мужчина за занавесом засопел, не иначе как с новой силой подмяв под себя беспомощную женщину. – Эх, как же я мечтал, когда наконец отдеру тебя, но этот жадина Петр хотел иметь тебя единолично. И вот теперь он нашел тебе новое применение. Уж я отыграюсь за все эти годы!
Узнав голос Плюхи, Юлий напрягся, готовый в любой момент отдернуть занавес в сторону и наброситься на ублюдка с кинжалом. Его остановила лишь природная осмотрительность – прежде чем наносить удар, хотелось бы как следует оценить обстановку. В следующий миг заговорил другой голос:
– Эй, поторопись! Давай, кончай уже! Надоело следить за тобой. Мне ведь тоже хочется. Рука устала, честное слово. Дай мне ее всего на разок. Потом можешь кувыркаться с ней, сколько тебе угодно.
Теперь Юлий узнал голос Пыра. Тот стоял довольно близко к потайной двери, и если бы не занавес, центурион вполне мог протянуть руку и схватить его за горло. Быстрым движением левой руки отдернув занавес, он с силой вогнал нож в шею охраннику и, не вынимая лезвия, ладонью оттолкнул негодяя в сторону. После чего, в два шага преодолев расстояние до кровати, Юлий схватил Плюху за шиворот как раз в тот момент, когда насильник понял, что происходит. Сдернув громилу охранника с женского тела, центурион положил руку ему на грудь и с силой толкнул его. Пролетев через всю небольшую комнату, Плюха больно ударился о дальнюю стену. Юлий кивком велел Аннии оставаться на месте и, пока оглушенный ударом Плюха на пару секунд растянулся на деревянном полу, обошел кровать и задвинул на двери все три задвижки.
