А н я. А я и знаю. И про эту женщину, и про Лику. Уже год знаю.
Б а б у ш к а. Лика? Которой ты куклы даришь?
А н я. Да, папина дочка. Гликерия. Ей пять лет.
Б а б у ш к а. Виктор, ты не считаешь, что это слишком? Одна семья в прошлом и целых две в настоящем, это не чересчур?
Голос Виктора.
Б а б у ш к а. Как же одна, если… Знаешь, Аня, ты не расстраивайся, в жизни всякое бывает, но…
А н я. Ты меня успокаиваешь, что ли? Я нормально всё! Ну, есть у него еще одна семья, и что? Кто хочет, тот может!
Б а б у ш к а. Тебе все равно?
А н я. А в чем проблема? Даже если они разведутся, они же для меня останутся. Ну, отдельно, да, и чего? Мама меня любить даже больше будет. А папа подарками завалит. Типа комплекс вины. Пап, да? Машинку подаришь на восемнадцать лет? С мамой напополам?
Голос Виктора.
А н я. Ну, она купит, а ты еще что-нибудь. Ба, ты куда?
Б а б у ш к а. Поздно уже.
А н я. Даже еще не темно! Но завтра закончим, ладно? Про секс спрашивать не буду! Ладно? Ба?
Слышны шаги. Потом неразборчивые голоса бабушки и Виктора. Обрыв записи.
ВТОРАЯ ЗАПИСЬ
Аня и отец
А н я. Бабушка болеет, мамы нет, придется тебе. Я же не прошу каких-то подробностей. Просто – как встретил, как что. Чтобы хватило на три страницы. С одним интервалом.
В и к т о р. Плохо мы воспитываем нашу молодежь.
А н я. Не поняла.
В и к т о р. Спросила бы для вежливости, может, я занят.
А н я. Извини. Ты занят?
В и к т о р. Могу отвлечься, но зачем? Придумай про нас сама что хочешь. Проверять ведь все равно никто не будет.
А н я. Я придумывать не умею. Не хочешь про маму, давай про Лизу. Пригласил бы ее к нам вместе с Ликой. Лика смешная, хорошая. Нет, правда. Вдруг Лиза с мамой подружится? И будет у тебя две жены. У мусульман вот бывает, значит, что-то в этом есть. Нет, я бы так не хотела, но им-то, наверно, нравится, если они… Чего ты смотришь, я серьезно. В ислам заодно перейдешь. Какая разница, говорят, Бог у нас один.
В и к т о р. Анечка…
А н я. Ладно, ладно, ладно, не буду. Тогда давай про первую семью. Почему она с твоим сыном к нам ни разу не приехали? Сыну сколько?
В и к т о р. Тридцать пять.
А н я. А он очень больной?
В и к т о р. Нет. Просто… Ну, некоторые особенности.
А н я. У него с детства было? А то вдруг у меня тоже особенности появятся. От наследственности.
В и к т о р. Не появятся.
А н я. А что ты пишешь?
В и к т о р. Так. Вроде книги.
А н я. Не детскую?
В и к т о р. Почему детскую?
А н я. Ну ты же иллюстрации к детским книгам рисуешь, вот я и…
В и к т о р. Нет. Не детскую.
Тишина.
А н я. Нет, я могу сама, вы же что-то мне рассказывали, но вдруг навру? Считай, что тоже книгу пишешь, только устно. Потренируешься.
В и к т о р. Я не об этом пишу.
А н я. Или давай так, я журналистка и пришла брать интервью. Тук-тук-тук, можно? Я из журнала… Какие сейчас журналы хорошими считаются?
В и к т о р. Понятия не имею.
А н я. Давай из «Космополитен».
В и к т о р. Это хороший журнал?
А н я. Популярный. Начнем. Виктор Алексеевич, а как вы познакомились с вашей будущей женой?
В и к т о р. На личные вопросы публично не отвечаю. Да и не будет журнал «Космополитен» брать интервью у издательского художника-фрилансера.
А н я. Тогда как у просто художника.
В и к т о р. Как просто художника меня никто не знает.
А н я. Почему? Ты же в выставках участвовал, у тебя покупали что-то.
В и к т о р. Ты вот что скажи, зачем бабушке проболталась? Она мне тут такой допрос устроила, что…
А н я. Я не проболталась, а рассказала. Нарочно. Потому что вы к ней как к старухе относитесь. У нее голова отлично работает, она все понимает. Вы сами рано или поздно проговорились бы, было бы хуже. Так что я вам облегчила.
В и к т о р. Мы не как к старухе, мы ее просто бережем. И пока не разводимся, так что… Аня, честное слово, давай потом, а?
А н я. Хорошо, я сама расскажу, как помню, а ты поправишь. Значит, она работала в издательстве, а ты пришел устраиваться на работу?
В и к т о р. Нет. У меня уже была своя фирма, я предлагал рекламные услуги. Слушай, это неинтересно.
А н я. А самый первый раз – как было? Не просто знакомство, а уже – ну, свидание или… Пригласил ее куда-то или как?
В и к т о р. Пригласил или как.
А н я. Да ну тебя. Мне же интересно, я с собой сравниваю. У меня, например, в голове просто реально сканер, я человека вижу и сразу понимаю: или никогда, или может быть. Независимо от ситуации. Всякое же бывает. Идешь, машина останавливается: «Девушка, вас подвезти?»
В и к т о р. Часто предлагают?
А н я. Постоянно. Думаешь, для чего девушки машины покупают? Чтобы вот так вот не приставали на улице. А в метро знаешь как иногда смотрят? Ладно бы молодые, а то стоит дедушка, лет шестьдесят, и просто слюной весь течет, аж пол прожигает! В машине девушка как в танке, ее не достанешь!
В и к т о р. Интересно. Я об этом не думал.
А н я. А ты подумай. В любом случае зависит, какой человек. Тагир вот тоже на машине ехал, что-то там крикнул, я на него ноль, само собой, он тогда выбежал…
В и к т о р. Тагир?
А н я. Чего это ты так насторожился? Расист, да?
В и к т о р. Не говори ерунды. Какой еще Тагир, объясни.
А н я. Человек. Выскочил, чуть под другие машины не попал, и говорит: я понимаю, это ужасно выглядит, когда незнакомый мужчина девушку из машины зовет, я сам таких презираю, но что делать, не мог удержаться. Он говорит, а там пробка сразу, все гудят, ругаются на него, а он такой спокойный, улыбается.
В и к т о р. Хамство. Типичное их хамство!
А н я. Ты все-таки расист?
В и к т о р. И что дальше? Познакомилась с ним? Зачем?
А н я. Кто кому рассказывает?
В и к т о р. Я вопрос задал!
А н я. Чего ты волнуешься? Ну да, познакомилась. У него глаза умные. Для меня это важно. Он говорит: сейчас вся Москва встанет, давайте отъедем.
В и к т о р. И ты села в его машину?
А н я. В виде исключения. Я же вижу, нормальный человек, просто его перемкнуло на мне. И вся улица стояла, в самом деле. Пошли к машине, на него какой-то псих бросился с битой, представляешь? А он на него так посмотрел, так спокойно, улыбнулся так и говорит: все уже в порядке, я уезжаю.
