В и к т о р. И ты с ним встречаешься?
А н я. Иногда.
В и к т о р. Он кто?
А н я. Занимается бизнесом, ремонт и дизайн квартир. Кстати, тоже художник по образованию.
В и к т о р. Ты меня нарочно дразнишь?
А н я. Чем это?
В и к т о р. Кто он по национальности? И да, я расист.
А н я. Он аварец, и что? Это такой народ в Дагестане…
В и к т о р Я знаю! И часто вы встречаетесь?
А н я. Сейчас не видимся, я же тут.
В и к т о р. А до этого? Какие у тебя с ним отношения?
А н я. Будет восемнадцать лет – скажу.
В и к т о р. Не понял!
А н я. Ну, вы же мне все время: вот будет восемнадцать лет, тогда. То есть я тогда человек, а сейчас не совсем. Вот и я тоже: будет восемнадцать, все расскажу.
В и к т о р. А есть что?
А н я. Конечно.
Молчание. Шаги. Щелчок, а потом бурление – электрический чайник. Льется вода. Постукивает ложечка. Шаги. Скрип кресла.
В и к т о р. Вопрос можно?
А н я. Отвечаю сразу: группового секса у нас не было. Пап, чего ты так смотришь? Вот не надо только делать вид, что ты не знаешь, что это такое. Ты больше меня знаешь в сто раз!
В и к т о р. Ничего не путаешь? Ты с отцом говоришь, и ты не журналистка, Анечка. Что у тебя было с этим… Как его?
А н я. Тагир.
В и к т о р. Я слушаю.
А н я. Давай так. Я рассказываю, что было. И как было. Или как не было. А ты рассказываешь, как ты ухаживал за мамой. На три страницы.
В и к т о р. Хорошо, начинай.
А н я. Нечестно, ты первый.
Пауза. Какое-то поскрипывание.
В и к т о р. У нас все было хорошо и просто. Встретились два человека одного круга, что важно. Быстро поняли, что подходят друг другу. Все. Твоя очередь.
А н я. Мама говорила, ты ей полгода покоя не давал.
В и к т о р. Ну, в общем, да. Не давал покоя. Она сомневалась, потому что, ты знаешь, она человек… Она все взвешивает. И правильно делает.
А н я. А секс у вас когда был, до свадьбы или после?
В и к т о р. Мы были взрослые люди.
А н я. Намек, что я не взрослая? Что мне нельзя?
В и к т о р. Аня, давай без этих… Просто расскажи, что и как!
А н я. В смысле?
В и к т о р. Сама знаешь, в каком смысле. Ну?
А н я. Что?
В и к т о р. Я жду ответа.
А н я. Какого?
В и к т о р. Чего ты дурочку-то из себя строишь? Трахалась ты с ним или нет?
А н я. Я на грубые вопросы не отвечаю.
В и к т о р. Я тебя хоть раз пальцем трогал?
А н я. А хочется?
В и к т о р. Очень. Прямо влепил бы… Ладно. В конце концов, захочешь рассказать – придешь. Я из тебя тянуть не буду.
А н я. Боишься?
В и к т о р. Я ничего не боюсь.
А н я. Ты всего боишься. Ты и смелый такой бываешь – от трусости. Ты боишься испугаться, вот и смелый.
В и к т о р. Умно сказала.
А н я. Так в тебя же!
Молчание. Звуки – Виктор отхлебывает чай.
В и к т о р. Аня… Жизнь – преимущественно печальная штука. Вернее, не простая. Думаешь, я не хотел любить только одну женщину и умереть с нею в один день?
А н я. Никто не хочет.
В и к т о р. Жаль, если ты так считаешь.
А н я. Да никак я не считаю. Ладно, работай.
Шаги.
В и к т о р. Постой. Я не буду лезть в подробности. Просто скажи, ты уже… Ну, понимаешь?
А н я. Девственница я или нет? У мамы спроси.
В и к т о р. А она знает?
А н я. Нет. Но должна догадываться. Типа материнское сердце.
В и к т о р. Аня, я понимаю, у тебя такой возраст…
А н я. А что возраст? Мэрилин Монро вон в тридцать шесть лет отравилась. Считается, что чаще девочки-подростки травятся, а она была взрослая тетенька, но дура. Так что – от возраста не зависит. Тагиру тоже тридцать шесть, а иногда совсем как мальчик, я даже себя старше чувствую. Правда, даже смешно. Они с друзьями на машинах катаются, как пацаны на велосипедах. Кто быстрей.
В и к т о р. Ты дружишь с мужчиной, которому тридцать шесть лет? И с его друзьями?
А н я. Да. И что? Ладно, извини, если помешала.
В и к т о р. Куда ты? Постой, Аня! Аня, иди сюда, я сказал! Аня! Аня!
Шаги.
А н я (тихо). Мудак.
Щелчок. Тишина.
ТРЕТЬЯ ЗАПИСЬ
Аня и бабушка
А н я. Ба, ты обещала.
Б а б у ш к а. Ничего я не обещала.
А н я. Ты хорошо себя чувствуешь?
Б а б у ш к а. Более-менее. Значит, ты знала?
А н я. Про что?
Б а б у ш к а. Все знали! Кроме меня. У моего сына другая семья, дочери пять лет… Берегли вы меня, что ли?
А н я. Я сама только недавно…
Б а б у ш к а. Боялись, разволнуюсь? Милые вы мои, что мне еще делать? Поволновалась бы – все-таки занятие. Нет, я все понимаю. Кроме одного, как можно – одновременно? И там и там? Это даже противно как-то, мне кажется. Или нет, ничего?
А н я. Ладно, потом поговорим.
Б а б у ш к а. А сочинение? Как дедушка трахнул бабушку. Вы так говорите?
А н я. Перестань!
Б а б у ш к а. Сядь и слушай! И вы все, праправнуки, слушайте. Тут меня моя внучка Аня, которая вам тоже уже бабушка, спрашивает про первый секс. Вам тоже интересно, да?
А н я. Уже нет.
Б а б у ш к а. А я расскажу. Мне тогда шестнадцати еще не было, как вашей бабушке, когда я ей про это рассказывала. И была, наверно, такая же дурочка, как она.
А н я. Ба…
Б а б у ш к а. Не перебивай! Как было? Я уже вышла из детдома, но паспорт еще не получила, у меня в октябре же день рождения, а вышла из детдома летом сорок пятого. И поступила в техникум. Это было круто, как выражалась ваша бабушка.
А н я. Хватит бабушкой меня называть, смешно же!
Б а б у ш к а. Я и хочу насмешить. Я прикалываюсь. Так вот, я поступила, а занятия только через месяц. Ночевала в детдоме, разрешали, а кормить – извините, в списках не значусь. Стала худая, синяя, кожа шелушилась, ужас! А у нас в детдоме была завхоз Салихова Рената Руслановна, она говорит: хочешь помогать мне по хозяйству? Я согласилась. У нее с мужем был дом большой, две коровы, свиньи, кур полон двор. И сын женатый с ними, шофером работал, в отъезде все время, а жена беременная, по хозяйству не очень может работать. И другой сын, младше, Рома, не женатый. В город ездил на велосипеде, учился там в институте. Исключительно красивый мальчик был. И начитанный такой, культурный. Отец и мать простые, а он, можно сказать, интеллигент в первом поколении. Ну, и начал вокруг меня кружить. А я уже отъелась, вошла в формы. А он, наоборот, просто сохнет на глазах. И вот признался в любви. Мало того, позвал замуж.
