Она говорила, не в силах остановиться. Это была истерика…
— Лара, Лара, остановитесь! — Монах тронул ее плечо. — Не нужно вешать на высшие силы наши грехи и слабости. Насчет закономерности… в известной мере согласен. Если постоянно делать окружающим гадости, то рано или поздно прилетит ответка… возможно, прилетит, но не факт. Вот и вся закономерность. Если бы мы чаще пользовались головой, а не эмоциями… ну да это из области фантастики. Человек существо иррациональное. Что это было? Не знаю, Лара, на этот вопрос ответа у меня нет. — Он развел руками. — Человек вроде мешка со всяким хламом… никогда не знаешь, что оттуда вывалится. Переступить и идти дальше.
— Мешок с хламом… очень образно! — Лара от неожиданности улыбнулась.
— Мешок с хламом. Нужно только помнить и держать его завязанным… по возможности. Надеюсь, друзья вас не забывают?
— Не забывают. Коля Рыбченко, Савелий Зотов, Леша звонит…
— Абрамов тоже звонит?
— Звонит. Я приглашаю его к нам, но он отказывается, они с отцом не очень ладят. Он хороший человек… Знаете, он подарил мне старинный серебряный медальон, говорит, его мама носила. Я страшно удивилась, не хотела брать, но он настоял. Говорит, копеечный, но с хорошей аурой. И с красным камешком… такой наивный. — Она вытащила из ворота футболки медальон, показала Монаху.
— Красивый, — сказал Монах. — Мы тоже с Лешей собираемся к вам на днях, примете?
— Конечно! Приходите, папе нужны люди.
— Вы не торопитесь?
— Нет, у меня же выходной… а что?
— Собираюсь заглянуть в одно местечко, хотите со мной?
— А это удобно? — Лара оживилась, и Монах подумал, что у нее нет друзей…
— Вполне. Вы только скажите, вы мне доверяете?
— Доверяю? — повторила она удивленно. — Ну, я… в чем?
— Вообще. Смотрите мне в глаза! — сказал он страшным голосом. — Доверяете? Как личности.
Лара кивнула, неуверенно улыбаясь, ожидая бог весть чего.
— Дайте руку! — Он взял ее руку с короткими детскими ноготками в свою большую и теплую лапу, сжал. Лара порозовела.
— Не будете сопротивляться?
Лара вспыхнула до кончиков ушей, зачарованно смотрела на Монаха. Покачала головой.
— Тогда вперед!
— А куда мы?
— Устраиваться на работу! Давно зовут. Леша Добродеев издевается, а мне нужен совет друга и дамский ракурс. Сможете?
— На работу? Но я… не знаю! — Она растерялась. — А какая работа?
— Фантастическая. Сейчас позвоню, и вперед! Только обещайте не смеяться.
— Не буду, — улыбнулась Лара. Она повеселела и оживилась; и все время поправляла мышиный хвостик волос, перетянутый черной резинкой.
Он привел ее к «Малому дворику», одному из бутиков Дома моделей «Икеара-Регия», где их ожидал совладелец Игорек Нгелу-Икеара, зазывавший Монаха в демонстранты одежды для крупных мужчин, — готовился осенний показ «Мачо, вперед!». Пару дней назад Добродеев привел Монаха к Игорьку, с которым дружил, на смотрины, и дизайнер был очарован. Игорек зазывал к себе и Добродеева, но тот стеснялся. Тебе хорошо, сказал Добродеев Монаху, ты без комплексов, вам, волхвам, легче. Поторгуешь мордой лица в дефиле, да еще и заработаешь, да еще и шмотки дизайнерские прикупишь почти задаром или вовсе за так отдадут, а меня в городе каждая собака знает. Монах ухмыльнулся и обещал подумать. Теперь он вел Лару в бутичок с дальним прицелом, и работа здесь была ни при чем. Ему хотелось расшевелить ее, растолкать, заинтересовать тем, что интересует всех женщин. Красивая одежда для нее навсегда связана с матерью, чей образ жизни она воспринимала враждебно. Сможет ли переступить? Ему казалось, он готовится поставить некий волнующий эксперимент. Он чувствовал себя Пигмалионом…
Глава 31. Монах и девушка (окончание)
— Мы пришли, — сказал он, останавливаясь у красной с золотом двери. — Приходилось бывать?
— Мама здесь одевалась, она дружила с хозяйкой, — сказала Лара. Она больше не улыбалась, лицо стало замкнутым. Монах чертыхнулся — а ведь легко было догадаться! И вся его красивая задумка может пойти прахом.
— Мне предложили поработать у них главной моделью, — сказал он, озабоченно хмурясь. — А я не уверен… думаете, стоит? Что вы мне посоветуете, Лара? Как женщина.
— Вас? Моделью? — Она окинула Монаха взглядом. Он приосанился, втянул живот и сделал грудь колесом. Ему показалось, она подавила смешок. — Я не знаю, Олег, я далека от мира моды. Честное слово, не знаю.
— Ну, так идем или… что? Имейте в виду, мне нужна моральная поддержка. Только обещайте не смеяться.
Она улыбнулась и кивнула. Монах сказал «прошу» и рванул дверь. Мелодично звякнул колокольчик. Они вошли.
— Олежка! — закричал колоритный негр в белом костюме и в бусах, бросаясь на шею Монаху и звонко расцеловывая его в обе щеки. Голова его, гладко выбритая, напоминала полированный кегельный шар — казалось, она пускает солнечные зайчики; в ухе посверкивала сережка с изумрудом. Это был культовый дизайнер и совладелец Дома Игорек Нгелу-Икеара, чей папа был нигерийский подданный, а мама — местная женщина. — Молодец, что пришел! Надумал?
— Привет, Игорек! Думаю пока. Это Лара, моя добрая знакомая.
— Лара! Какое прекрасное историческое имя! Как в «Докторе Живаго», очень романтично! Счастлив! — Игорек склонился над рукой смущенной Лары. — Садитесь! Чай? Кофе? Ликерчик?
Они уселись в глубокие кожаные кресла.
— Мне кофе, — сказал Монах. — Покрепче. Надеюсь, не из автомата?
— Обижаешь, Олежка. Ну что, надумал? Согласен? А Леша? Вы не представляете, ребята, это будет бомба! Два известных человека, выше предрассудков, новое слово в дизайне одежды для… э-э-э… больших мужчин. Лара, скажите!
Девушка смутилась. Она покраснела так отчаянно, что Монаху показалось, она сейчас расплачется. Она не привыкла бывать в домах моды, она была равнодушна к одежде и одевалась в первой попавшейся лавке «за углом».
— Для больших мужчин! — с пафосом повторил Монах и похлопал себя по животу. — Ты, мой друг, хочешь сказать «для толстяков»? Говори прямо!
— Упаси боже! — вскричал Игорек. Лара фыркнула, что Монах отметил с удовольствием. — Вы, ребята, не толстяки, вы… вы просто крупные…
…экземпляры, — подхватил Монах. — Ладно, не оправдывайся. Я согласен. Только имей в виду, последнее слово за мной. И если ты собираешься обрядить меня в купальный костюм «Ностальгия», знаешь, такой, до колен, в красную и синюю поперечную полоску, то я категорически против.
Лара рассмеялась.
— Никаких купальных костюмов! — ужаснулся Игорек. — Коллекции для офиса, для путешествий, для спорта. Все очень достойно и благородно, спокойные тона, никакого экстрима, для солидных мужчин. А твоя пижама, извините, Лара, — он прижал руки к груди и закатил глаза, — просто неприлична! И тапочки!
