Трактир был явно не для знати: хлипкая бамбуковая постройка с кремовыми бумажными стенами кое-как держалась на парочке деревянных столбов. Внутри стояли обшарпанные хромоногие столы. За стойкой располагалась большая бочка сакэ и несколько каменных кувшинов. Краем глаза Джек заметил, как отец служанки торопливо прячет дорогие фарфоровые миски, и задумался, есть ли в трактире черный ход. От наиболее очевидного пути к спасению — раздвижных сёдзи на другом конце зала — его отделяли три самурая.
— Брать живым? — спросил тощий.
— Много чести! Сёгуну и голова сойдет! — ответил главный.
Понимая, что одним мечом врагов не одолеть, Джек вынул вакидзаси и взял оружие на изготовку. Великолепные клинки работы Сизу, величайшего мастера всех времен, ему подарила Акико, самая надежная и близкая подруга. Некогда они принадлежали ее покойному отцу. Джек впервые обнажил эти мечи для боя, и безупречные клинки с плетеными бордовыми рукоятками приятной тяжестью легли в ладони.
Главный замешкался, сбитый с толку странной боевой стойкой соперника. Обычно самураи дрались на катанах.
— Он знает технику Двух небес! — взвизгнул жабообразный.
— И что? — сплюнул главный. — Зато нас трое!
Несмотря на браваду главного, кончик его катаны слегка подрагивал. Легендарной технике Двух небес — сокрушительному искусству боя двумя мечами — обучали лишь избранных учеников Нитэн ити рю, и даже среди них преуспевали единицы. Тех, кому открывался секрет Двух небес, считали непобедимыми. На счету Масамото, основателя школы самураев и бывшего опекуна Джека, было более шестидесяти поединков и ни одного поражения.
— Да он притворяется! Откуда у гайдзина такое мастерство? — фыркнул главный, подталкивая жирного самурая вперед. — Убей его!
— Почему я?
— Потому что я приказываю!
— С-сдавайся, гайдзин, а не то... — забормотал жирный.
— Не то что? — насмешливо переспросил Джек, пользуясь заминкой, чтобы занять удобное положение за столом.
— Я... отрежу тебе голову, — неуверенно ответил тот.
— А если я сдамся?
Самурай запнулся и посмотрел на командира.
— Тогда мы тоже отрежем тебе голову. — Главный растянул губы в хищной ухмылке и кивнул тощему самураю: — ВПЕРЕД!
Все трое разом двинулись на Джека.
Джек выбросил ногу над столом, и жирный повалился на пол, уронив меч. Тощий самурай полоснул катаной у шеи Джека, а главный нацелился в живот. Юноша присел, уклоняясь от первого удара, и одновременно парировал второй своим вакидзаси.
Не давая врагам опомниться, он пнул тощего ногой в грудь и отбросил к деревянному столбу. Хлипкая постройка содрогнулась, во все стороны полетели щепки. Крутнувшись вокруг своей оси, Джек со свистом рассек катаной воздух над головой главного.
— Промазал! — завопил тот.
— Да ну? — невозмутимо отозвался Джек.
Собранные в узел волосы самурая медленно соскользнули с головы на пол. Потрясенный утратой драгоценной прически, главный не услышал угрожающий треск дерева. Вместе с волосами клинок Джека рассек веревки, связывающие бамбук на погодке. От удара тяжелым стеблем по макушке самурай упал и скрылся под кучей бамбука.
Тощий с отчаянным воплем ринулся в атаку, целясь в сердце. Джек отступал к стойке, неутомимо защищаясь, но самурай изловчился и молниеносно полоснул мечом поперек живота.
В последнюю секунду Джек отскочил в сторону, и острый клинок разрубил надвое бочку сакэ. Рисовое вино хлынуло на пол. Жирный самурай, который как раз присел, чтобы поднять меч, едва не захлебнулся в бурном хмельном потоке и, невольно наглотавшись, глупо заулыбался.
Тощий самурай, наоборот, рассвирепел и снова угрожающе занес меч. В тот же миг служанка выскочила из-за стойки и с силой опустила бутыль сакэ ему на затылок. Самурай зашатался и осел на пол.
Джек изумленно посмотрел на девушку.
— Слабак! Всего-то одна бутылка! — невинно улыбнулась она.
Жирный беспомощно барахтался в грязной хмельной жиже. Наконец он кое-как встал на ноги и, окинув мутным взглядом поверженных товарищей, в испуге отпрянул.
— Это неравный бой, — взмолился он, судорожно цепляясь за меч.
— Согласен. — Джек обезоружил соперника приемом «осенний лист» — двойным ударом по клинку.
Самурай поднял руки вверх и забормотал:
— Пожалуйста, не убивай меня!
В мгновение ока Джек полоснул обоими мечами поперек его туловища. Самурай жалобно взвизгнул и заскулил.
— Я не собираюсь никого убивать, — ответил юноша, пряча мечи в ножны. — Просто хочу попасть домой.
Самурай в изумлении огляделся. На нем не было ни царапины, вот только к ногам упал разрезанный оби, а за ним сая, инро и бечевка с монетами. Насмерть перепутанный, жирный самурай пулей вылетел из трактира.
3. Горы Ига
Джек огляделся. И без того ветхий трактир превратился в руины: опрокинутые столы, зияющая дыра в потолке и липкая винная лужа на полу. Хозяин сидел в углу, обхватив голову руками.
Джек поднял бечевку с монетами, оброненную жирным самураем, и протянул служанке.
— Это за ущерб.
Она с поклоном приняла деньги и спрятала в рукаве кимоно.
— А почему ты мне помогла? — спросил Джек, удивленный, что у девушки хватило духу драться, да еще и заступиться за чужака.
— Они вечно донимают завсегдатаев. — Бросив восхищенный взгляд на Джека, девушка добавила: — Ты первый отважился дать сдачи... и победил!
Из-под кучи бамбуковых стеблей раздался стон.
— Лучше уходи, — сказала девушка. — Его приятель приведет подмогу.
— Кто поверит оборванцу, от которого за милю разит сакэ? — отмахнулся Джек.
Служанка хихикнула, но осеклась: на почтовой станции звякнул колокольчик.
— Беги немедленно! — воскликнула она.
Джек торопливо забросил мешок на плечо и выглянул за дверь: к трактиру шагала компания самураев.
— Идем! — Девушка потащила его за стойку, провела через крошечную кухню к черному ходу и сунула в руки соломенную коробку с рисом. — Бери и ступай вон туда на юг. — Она указала на грунтовую дорогу, которая уходила в сторону от тракта и исчезала в лесу.
— Куда она ведет? — спросил Джек.
— В горы Ига.
Джек в отчаянии покачал головой. Меньше всего он хотел попасть в логово ниндзя. Однако выбора не было: самураи с треском выбили дверь трактира.
— Не сходи с тропы и остерегайся бандитов, — посоветовала служанка.
— Спасибо! — Джек прекрасно понимал: ради него она рискнула жизнью. — А как же ты?
