— А кто же тогда владелец этой торговой империи?
Владимир Викторович внимательно посмотрел на дочь, потом какое-то время молчал, словно раздумывая, стоит ли делиться с ней этой информацией. И наконец произнес:
— Это знают лишь несколько человек. Я, разумеется, Илья Семенович, который подписывал учредительные документы от имени анонимного инвестора, немного в курсе начальник службы безопасности ОАО «Крона»…
— Михеев, — кивнула Варя.
— Михеев Николай Сергеевич, бывший майор милиции, начальник районного ОМОНа… А еще Олег Омельченко, мой бывший партнер, которого я взял в «Крону» учредителем, а потом выставил оттуда… Хотя о размере нынешней твоей доли он вряд ли догадывается. И, пожалуй, никто больше не знает. Даже мама не подозревает.
— Так кто же владелец?
— Владелец сети гипермаркетов — ты, Варя.
— Я-я? Зачем? Почему ты решил так сделать?
— А другого пути не было. На Илюшу Бедрика оформлять — чревато. На себя и маму — опасно: у государства полно средств отобрать бизнес… Вернее, не у государства, а у чиновников, которые отбирают все, что приносит мало-мальский доход, а тут такие прибыли. Вот почему я решил оформить все на анонимного инвестора, которого сложно будет найти: в крайнем случае, выйдут на консалтинговую компанию в городке Рино, штат Невада. И на этом закончат поиски.
— Ты хочешь сказать, что компания зарегистрирована в том самом здании на улице Либерти…
— Какая ты образованная! Именно в том самом здании, где находится и прокуратура штата, и суд, и одна из крупнейших адвокатских контор США, и инвестиционный фонд Ротшильда.
— То есть теперь я руковожу представительством американской консалтинговой компании, которая на самом деле является опять же моей собственностью…
Варя растерялась, и даже не оттого, что стала вдруг сказочно богатой, не ударив для этого палец о палец, и не оттого, что мистер Бедрик — вовсе не мультимиллионер, каким она его считала… Просто отец столько времени притворялся обычным человеком, бедным и скромным, не мечтающим о богатстве, то есть оказался таким скрытным… Конечно, она и сама управляла предприятием с неплохим оборотом, знала, что отец богат, но чтобы настолько! Она никогда не думала о том, чем владеет отец, сколько у него денег. Считала, что миллион или два евро, но чтобы столько!
— Я помню, как мама выпрашивала у тебя каждую копейку, чтобы купить какую-нибудь мелочь, а ты будто бы брал в долг у коллег…
— Ну я же не только о себе думал. Если бы ты, Варя, знала, как сносило крышу у совсем еще недавно скромных женщин и девушек, когда им казалось, что с деньгами они могут позволить себе все, что захотят. А ведь были вполне приличными. Но я тебе признался не за тем, чтобы…
Отец поднялся, шагнул к двери и остановился.
— Я хочу попросить тебя только об одном: оставайся такой же, какой была до сегодняшнего дня. Сейчас тебе всего хватает, а будет нужно — попроси. И не надо ни с кем делиться тем, что я тебе сообщил, даже с очень близким человеком… Ни школьная подруга, ни этот Андрей ничего не должны заподозрить… Пусть знают тебя такой, какой ты была прежде. А что касается твоего молодого человека, то тебе принимать решение. Если хочешь за него замуж, я запретить не могу — ты взрослая.
— Я не собираюсь за него замуж, — ответила Варя и тут же уточнила: — Пока не собираюсь.
— Ну вот и славно, — улыбнулся отец и после этих слов снова посмотрел на дверь, очевидно стремясь поскорее уйти.
— И все же, — остановила его Варя, — какие-то люди уже пытались заявить свои права…
— Вот именно, какие-то! Но не надо о них думать. Я успел вернуть им все, что получил, вернул, кстати, с хорошей прибылью. Если они считают, что я им что-то недодал, это их проблема. Но вряд ли они что-то будут требовать. К тому же из трех человек, которые тогда со мной договаривались, двое до сих пор в тюрьме. А третий каким-то образом выкрутился, получил условный срок, вернулся к себе на родину, в какой-то городишко, растратил там все, что нажил непосильным трудом, и вроде как спился. И если кто-то вдруг попытается что-то потребовать, я посчитаю, кто кому сколько должен. Если выяснится, что я должен, заплачу, если окажется, что ничего не должен, то мне заплатят те, кто попытается меня побеспокоить.
Владимир Викторович наклонился и поцеловал дочь. А потом поспешно покинул бильярдную.
Варя поднялась с кресла, подошла к столу, на котором оставались кий и шары незаконченной партии.
«Зачем он столько лет скрывал это? — подумала она. — Скрывал, обманывал меня и маму. Мама до сих пор в неведении, она довольна тем, что у них хороший дом, а у нее самой есть собственные деньги, которые положил на ее счет муж. Этих денег хватает на обновление гардероба, на подарки мужу, дочери, знакомым к их юбилеям. Она даже миссис Бедрик ко дню рождения недавно подарила перстень с александритом. Сокрушалась только, что подарок недостаточно дорогой, ведь Светлана с таким мужем, как Илья Семенович, привыкла щеголять в брильянтах и изумрудах, а потому вряд ли оценит. Бедная мама, она, как и Варя, считала, что их сосед сказочно богат, а он оказался всего лишь высокооплачиваемым менеджером, работающим на ничего не подозревавшую до сегодняшнего дня младшую Синицыну!
Кстати, миссис Бедрик тот подарок оценила. Взглянув на перстень, сразу сказала:
— Очень качественный хризоберилл. Спасибо.
— Это александрит, — уточнила мама.
— Так это одно и то же. Я одно время в ювелирном салоне работала, так чтобы глазами не хлопать, как другие продавщицы, немало литературы о камнях изучила. Кстати, александрит стараются женщинам не дарить, потому что у него есть еще одно название — «вдовий камень». Но этот очень красивый. С зеленоватым оттенком, а при электрическом освещении наверняка станет пурпурно-красным.
Как-то неожиданно отец оказался очень богатым. Варя, конечно, знала, что он владеет акциями нескольких предприятий. Предприятия не маленькие, но и не особо крупные. Владимир Викторович уверял, что у него совсем мизерные пакеты акций, но и доходы по ним позволяли жить не бедно. А вдруг он так же, как и в «Кроне», — полновластный владелец этих успешных фирм? То есть не он, а она — его дочь? Размышлять об этом больше не хотелось. Варя посмотрела на расстановку шаров. Подстав не было, но на центральную лузу мог пройти своячок, достаточно сложный. Поскольку, чтобы закатить шар, надо было оторвать биток от борта.
Девушка взяла кий.
Когда появился этот дом и эта бильярдная, Варе приходилось часто играть с отцом. Она приезжала сюда из Англии на каникулы, то и дело встречалась с Жанной, но почти все вечера были свободны, и тогда они собирались здесь всей семьей. Правда, мама только наблюдала, уверенная, что у нее все равно ничего не получится, а вот Варя постигала сложную науку игры на бильярде, и постигала с удовольствием. Иногда у нее получались очень сложные удары.
И теперь она тронула кием верхнюю часть прицельного шара и произнесла вслух, так же как это обычно делал отец:
