– Не надо, Ваня. Не говори так.
– Не обижайся, Верушка. Я не со зла. Я тебя больше жизни люблю. До брусничного суземья доберемся, свадьбу сыграем. «Айвазовский» на нашей свадьбе тамадой будет. Ведь я его от четырех бандитов спас, которые все его творчество сперли, а его грохнуть хотели, чтоб концы отрубить. Тамада у нас с высшим образованием и лауреат многих премий по прикладной живописи.
– А свидетели кто?
– Глухари, белки… Может, медведь на свадьбу пожалует…
– Из префектуры? – неожиданно пошутила Вера.
– Ну да, а еще лиса придет, его секретарша, – с каким-то надрывным смехом отшучивался Иван, торопливо укладывая палатку в розвальни, и вдруг из-под нижнего слоя сена достал карабин. – Только бы ветер не поменялся. Если гости московские, у них все схвачено.
– И здесь схвачено?
– И здесь. Либо вертолет появится, либо бронетранспортер, а то и самолет небольшой.
– А если местный розыск?
– Местный розыск – альтернатива главному. У местных ищеек кишка тонка.
– Вот как.
– Их интересуют бандиты, которые даже в тюрьмах могут приносить хорошую прибыль. А с меня что возьмешь?! Рукописи о бессмертии душ, связанных с солнечным родником, да вот еще трактаты о мирной жизни.
– Что это такое?
– Это разные способы, как уйти от гражданской войны.
– От какой гражданской войны?
– Между богатыми и бедными.
Вера знала про гражданскую войну еще со школы. Но там ее учили, что война была между белыми и красными, а не между бело-синими и оранжевыми. То есть между существовавшей тогда властью и революционерами. А то, что рабоче-крестьянская нищета поднялась против богачей, сделавших ее бесправными рабами, деликатно умалчивалось.
– И как ее избежать? – поинтересовалась она.
– Отрезать дороги ко всем богатствам России и защищать их от хапающих господ без чести и совести.
– А как узнать, порядочный господин или бандит-оборотень?
– Конечно, сразу не разберешь, но богатство должно принадлежать мудрым, разносторонне грамотным людям, умеющим ценить не только свое личное добро, но и добро людей, с которыми тебя свела судьба. Человек с большим капиталом должен быть талантливым, честным. А в нашей жизни, Верушка, все наоборот. Богатеют и процветают чаще всего преступники, лицемеры и добытчики, думающие только о себе. Как умалишенные хищники, они мчатся по просторам России и пьют свежую кровь у тех людей, которые столетиями, а может быть, тысячелетиями создавали ее уклад, веру, братство, взаимопонимание. Я даже стихи написал про этих хищников.
– Прочти, Ваня…
– Может, потом. Надо же, и сюда забрались. – не мог успокоиться он.
– Прочти, Ваня, я давно стихов не слышала.
Иван достал из охотничьего жилета кусок бересты и нараспев прочел корявые строки, написанные углем.
Там, где в продаже «телки»,
Осквернены кресты.
Мчатся по миру волки
Дьявольской красоты.
Их красота, как буря
Злобная, не спасет:
Скрутит, сметет, ошкурит,
Стойких с ума сведет.
Родина, дай мне волю
Солнечного луча,
Только не волчью долю
Хищника-палача.
Там, где в продаже «телки»,
Мощи святых, кресты,
Люди живут, как волки, —
Души у них пусты.
Деньги куют от страха
И на слепом пути
Правды боятся, краха.
Господи, их прости!
– Браво, браво, Ваня! Они очень похожи на волков, потому что у них нет Родины. ничего святого.
– Верушка, они хуже волков! Волки напьются крови, и бай-бай… А эти напьются, а потом выплевывают ее и тут же ищут новую. У них главное – процесс собственного превосходства, личной продвинутости, от которой партнеры и прочие их сотоварищи падают обескровленными и двигаются в другую сторону.
– В сторону кладбища?
– Ну да. Это сумасшедшие.
– Их Родина там, где есть «бабло», – подхватила его мысли Вера.
– Они потеряли всякую связь с духовным миром и сказку Пушкина «О золотой рыбке» либо никогда не читали, либо Пушкин для них не авторитет. Нельзя быть богатым, когда у тебя нет бескорыстных друзей, когда ты передвигаешься, как преступник с охраной, и не задумываешься о честности.
– А есть она, честность, Ваня?
– Если б ее не было, то я бы и в самом деле в могиле лежал. А тебя затащили бы в Эмираты или в Африку. Там такие женщины, судя по объявлениям, спросом пользуются.
– И какая я женщина?
– Прости, Верушка, но лукавить тебе грех. В моем представлении ты мало похожа на женщину..
– Как это так?
– Не знаю даже как выразиться.
– Говори, Ваня! Как думаешь, так и говори. Я тебе многое прощать буду… Я тебя люблю, Ваня, люблю.
– На мартовскую кошку, – вдруг строго сказал Иван и, боясь говорить в лицо ей, чтобы не видеть обиду, отвернулся в сторону, – обалдевшую от одного желания поскорее лечь в постель и завернуть ноги так, чтобы они за уши цеплялись. Может быть, профессия сделала тебя такой ненасытной нимфой. Разум твой на уровне горностайки, которая еще не вылупилась, а уже пару ищет.
– Не говори так, Ваня.
– Я чую это, не обижайся, но это не главная твоя беда. Самое страшное, что ты одинока.
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю это потому, что я такой же одинокий волк, как ты, только с лагерной закваской. Твои чувства легки и переменчивы. Но пока они, несмотря на твою молодость, спят беспробудным сном. Они, словно блудливые зайцы перед ненастной погодой. Ты одинока, Верочка, совсем одинока.
– Но у меня, Ваня, есть друзья в Москве, и довольно богатые…
– Они есть потому, что ты молода и красива и, наверное, ни в чем им не отказываешь?
– Тебе надо знать об этом?
– Я должен знать о тебе все, потому что я люблю тебя тоже. Очень люблю. Я голову потерял с тобой. Вместо того чтобы ехать обратно в лес, я пошел в библиотеку и купил астрологический словарь.
– В библиотеке?
– Ну да. За ягоды выменял. Денег библиотекарша не берет, а ягоды и рыбу берет. Словарь мне поможет узнать тебя еще больше. Ты кто по знаку?
– Весы.
– А встретились мы с тобой при сильно ущербной луне.
– Это имеет значение?
– Еще какое. Я должен знать о тебе все, все.
– И я, Ваня. Со мной происходит что-то очень странное. Ты у меня в голове не укладываешься. Кто ты такой? Ты случайно не инопланетянин? Ведь ты совсем не похож на современных людей.
– Особенно на тех, кто забыл о солнце! – неожиданно вспылил Иван. – На тех, кто хочет разбогатеть за счет обмана других, называя это бизнесом.
