–Работаем в поте лица – отмахнулся он, давая понять, что дальнейший диалог нежелателен, а затем переключился на Хельгу:
–А как вам, мисс Хельга?
–Очень красиво. Знаете, пожалуй, я организую приезд сюда целой делегации из моих коллег. Пусть приедут, полюбуются. Это будет иметь огромное значение для нашего сотрудничества. Например, через месяц. Как вам?
–Отлично. Только лучше месяца через три, когда все уляжется.
–Что уляжется? – вмешался в разговор Петров.
Э! – подумала Хельга – да этот Петров что-то знает, задает правильные вопросы. Возможно он, как и я, находится здесь не просто так. Надо будет заняться им. Хорошо, что я согласилась пойти в баню. Думаю, я узнаю там много интересного.
Сковородкин опять покраснел и замялся. Он явно сболтнул лишнего.
–Погода уляжется, а то, знаете ли, дожди, ветры и все такое.
Ответ этот был достаточно бестолков. Даже Хельга знала, что в Москве дожди и ветры – явление случайное и предсказать их за месяц, а тем более за три, невозможно, но Петров не стал продолжать допрос. На этом они расстались.
Вечером была баня. Хельга к неудовольствию Сковородкина, целиком закуталась в простыню. Сам Сковородкин ограничился полотенцем, обернутым вокруг пояса, из которого выглядывало круглое волосатое пузо, и шерстяной шапкой в форме буденовки с огромной красной звездой.
Петров чуть-чуть припозднился. Хельга напряженно вглядывалась в полуоткрытую дверь кабинки, где он переодевался: вот он снимает пиджак, расстегивает рубашку, снимает ее… черт! Он без лифчика! Неужели, действительно жене покупал? Даже не интересно. Но тут ее размышления прервал Сковородкин:
–Мисс Хельга, пока Сергей не пришел, пойдемте-ка мы с вами попаримся! По-нашему, по-русски!
–Благодарю вас, я что-то неважно себя чувствую!
–Ну что вы, сейчас я вас веничком постегаю, всю хворь как рукой снимет.
Сковородкин встал и протянул Хельге руку.
–Не сопротивляйтесь, пойдемте скорее!
Сковородкин сделал движение, намереваясь взять Хельгу за плечо. Должно быть еще немного, и ей пришлось бы оказывать физическое сопротивление, что нарушало все планы, но к счастью, вошел Петров. Одет он был несколько скромнее Сковородкина: помимо полотенца, обернутого вокруг талии, он как плащом, был накрыт простыней.
–А давайте сначала выпьем за знакомство! – произнес он, едва войдя в дверь.
Сковородкин, задумавшись, поглядел сначала на Петрова, потом на Хельгу. В глазах его отражались сомнения и тягостные раздумья: с одной стороны, он уже почти уговорил Хельгу пойти с ним в парилку (как он сам считал), а это сулило ему (по его собственному мнению) немало удовольствий, с другой стороны – предлагали выпить водки! В итоге, водка пересилила.
–А вы, Хельга, будете?
Хельга прекрасно помнила наставления Вована, но не пить совсем ей показалось не вежливо. Поэтому она решила выпить рюмочку, чтобы сойти за свою, а потом только пригубливать. Водка была холодная и вошла хорошо. Когда налили вторую рюмку, Хельга решила, что рюмочки, в общем, достаточно маленькие, и от второй ей тоже ничего не будет. После третьей, ей уже захотелось пойти париться со Сковородкиным, но тому уже было не до нее: он горячо дискутировал с Петровым на то ли футбольную, то ли хоккейную тему. Хельге стало скучно. Она налила себе еще немножко водки и, не дожидаясь остальных, выпила.
Что было дальше, она не помнила. В себя она пришла уже в полдвенадцатого ночи, судя по часам на стене. Сковородкин заметно поутих. Этап горячих споров давно прошел. Наступил момент расслабления и задушевных бесед.
–Да ты не знаешь, откуда пошла русская земля? – спросил Петров.
–Ну, как же, знаю, – отвечал Сковородкин – позвали варяга, Рюрика, и он навел у нас порядок…
–Да это все байки для школьников. Настоящую историю от нас скрывают. У них там (Петров показал пальцем наверх) договор с иностранцами, чтобы правда была никому не известна. Потому что они нам завидуют.
–И что же это за настоящая история? – спросил Сковородкин. Ему было совершенно не интересно, но, по его мнению, отвязаться от Петрова другим способом было нельзя.
–А вот, слушай, – начал свой рассказ Петров.
Началось все с извержения вулкана. Дым от этого извержения был настолько густым, что почти заслонил солнце. Начались неурожаи, а затем и голод. И тогда два брата, Тимофей и Харитон, отправились в разные части света, чтобы воздвигнуть храмы в честь бога солнца Ярилы и тем умилостивить его. Тимофей сел на ладью и отправился за океан, а Харитон пошел прямо на юг. Там он пришел на берег большой реки. Вокруг нее был только песок. Здесь он и построил свой храм.
–А что, он один его там строил?
–Нет, ему помогали местные жители. Немного. Но Харитон пользовался технологиями, которые сейчас забыты. Храм этот он воздвиг всего за три месяца, а стоит он уже много тысяч лет. Аборигены не могли выговорить его имя – Харитон и называли просто – Хеопс, а бога Ярило – Ра. Сейчас этот храм называют пирамидой Хеопса.
–А что, второй брат?
–Тимофей приплыл на материк, который сейчас называется Америкой, и тоже воздвиг там храм. Теночтитлан называется. На языке инков это означает «храм бога Солнца, построенный Тимофеем».
–Враки это все. Ты еще скажи, что Россия – это родина слонов!
–А что ты смеешься, все верно. Подумай сам. Предок человека был волосатым с головы до ног. Мы все видели его на картинках. Современный человек – почти безволосый. Также как и современный слон. А был ли волосатый слон? Был! Мамонт! Значит, мамонт – предок слона. А где водились мамонты? В России!
–Да, лихо загнул.
–И все так. Любое изобретение – родом из России. Просто, иностранцы, чтобы унизить нас, присвоили эти изобретения себе.
–А, например, бумагу – китайцы изобрели.
–Бумагу – китайцы. Потому что, зачем русским нужна была бумага? Мы всегда на бересте писали. И ничего. Бумажку закопай в землю, от нее через неделю ничего не останется. А береста, вон, веками лежит.
Хельга, чтобы окончательно прийти в себя, выпила еще немного водки. Что было дальше, она так никогда и не узнала.
Был уже глубокий день, когда Хельга очнулась в квартире Вована, в своей собственной постели. Она совершенно не помнила, как добралась сюда.
«Так, проведем оценку состояния своего организма: руки-ноги целы. Честь девичья тоже, вроде, не задета. Жбан раскалывается. Пищеварительная система – в отвратительном состоянии, но процесс восстановления уже запущен.»
Дверь приоткрылась. В комнату вошел верный Вован с чашечкой кофе на подносе. Да, это то, что нужно. Проявив неимоверное усилие над собой, выпив литр кофе, приняв два раза холодный душ, уже через час Хельга пришла в себя настолько, что смогла выйти из дома.
