–Профессор Никольсон, – спросила Хельга – что-то я не видела среди багажа оружия.
–Какого оружия? – удивился Никольсон.
–Как какого? Пистолетов там, ружей, пулемета, в конце концов.
–Наше оружие – это научные приборы. Мы едем не стрелять, а исследовать.
–А как же подстерегающие нас опасности?
–Какие опасности?
–Ну, там, саблезубые тигры, например.
Ученые, слушавшие их диалог, на мгновение замерли, а потом дружно рассмеялись.
–Милочка – продолжил Никольсон, отсмеявшись, вы разве не знаете, что саблезубые тигры вымерли миллионы лет назад.
–А вот в дневниках моего дедушки говорится, что он видел одного, и даже стрелял в него, правда не попал.
–При всем уважении к вашему дедушке, он или соврал или ошибся. Впрочем, если это вас успокоит, у Хосе, нашего проводника есть ружье.
–Хельгу это не успокоило, но она решила не продолжать спор, а стала думать, из чего в пустыне можно соорудить лук со стрелами.
Включились двигатели, пилот убрал трап, и собрался закрыть входной люк, и тут Хельга услышала далекий крик. Сначала она подумала, что ей показалось, но затем крик повторился. Теперь она ясно различила слова: «Стойте, подождите!».
–Не закрывайте люк – сказала она пилоту, – мне кажется, к нам спешит еще один пассажир.
–Пора лететь, мисс, это же самолет, а не такси, у нас все по расписанию.
Но Хельга не стала его слушать. Она встала со своего места, подошла к двери и выглянула. Метрах в ста от них прямо по взлетной полосе к ним бежал юноша. За спиной его был рюкзак, в руке огромный чемодан. Это был Бьерн. Пилот самолета сделал движение, чтобы отодвинуть Хельгу от входа и закрыть люк, но на полпути доброта взяла верх над вредностью, он дождался, когда молодой человек добежит до них, и даже помог втянуть на борт его вещи. Бьерн настолько запыхался, что не смог даже толком поздороваться с коллегами. Лицо его раскраснелось, со лба капал пот. Тем не менее, Хельга отметила про себя, что мальчик был весьма хорош собой, с очень добрым мягким лицом, чем-то похож на шефа. Едва отдышавшись, он, наконец, смог произнести слова приветствия. При этом он с любопытством оглядывал каждого пассажира, с которым ему придется провести несколько недель. Он посмотрел на профессора Никольсона, на профессора Ричардсона, на братьев Моби и Хави и тут взгляд его упал на Эстер. Упал и замер. Тяжелое дыхание его сразу утихло. Хельге даже показалось, что он вообще перестал дышать. Затем Хельга подумала, что не совсем прилично так пристально смотреть на молодую девушку. Еще сто лет назад за такое поведение его вызвали бы на дуэль. Но затем она посмотрела на Эстер. Эстер тоже смотрела на Бьерна не мигая и не дыша. Хельга никогда не видела любви с первого взгляда и не верила в нее, но сейчас могла бы дать голову на отсечение, что это была именно она.
Минут через пять Бьерн очнулся (видимо, его организм слишком настойчиво запросил немного кислорода). Следом за ним очнулась и Эстер, стыдливо опустив глаза.
Неловкое молчание прервал профессор Никольсон:
–Что же вы опаздываете, молодой человек? Еще немного, и мы улетели бы без вас.
–Простите, господа. Эта поездка началась для меня совершенно неудачно. Удивляюсь, как я вообще успел. Еще перед вылетом я обнаружил, что у меня нет с собой банковской карты. Наверное, украли. (Хельга прикрыла при этих словах лицо рукой, чтобы никто не видел, как она улыбается: карточку-то наверняка вытащила мамаша, чтобы ее сынок никуда не поехал). Наличных денег хватило только на то, чтобы расплатиться с таксистом. Потом, прилетев в Карсон-Сити, меня схватила полиция. Они решили, что в моем чемодане бомба. Мне пришлось звонить своему преподавателю в институт, чтобы он уладил это дело. Пока я звонил, у меня закончились деньги на телефоне. Преподаватель мой все-таки уладил этот вопрос, но с момента приземления самолета прошло четыре часа, автобус до города уже ушел, а денег на такси у меня не было. Мне пришлось ночевать в аэропорту. Стулья там были очень неудобные, и я всю ночь не мог заснуть. Заснул я только под утро, из-за чего чуть не опоздал на этот самолет. К счастью, теперь все позади.
Обретение Бьерна вызвало в Хельге смешанные чувства. С одной стороны, она теперь может спокойно выполнять задание шефа, с другой стороны, это задание отвлечет ее от других, более интересных занятий: прогулкам по пустыне, поискам скелетов древних, никому доселе не ведомых животных, тихому пьянству по вечерам в собственной палатке… Она задумчиво смотрела в иллюминатор самолета, несущегося над бескрайней, выжженной солнцем пустыней, мастерски облетая пушистые облака. Чувство спокойствия и созерцания пересилило в ней в этот момент жажду приключений, поэтому она даже немного расстроилась, когда самолет пошел на посадку.
Приземлились они на аэродроме возле небольшой деревушки. Вернее, аэродромом это место можно было назвать с большой натяжкой: взлетно-посадочная полоса отличалась от окружающей ее пустыни только тем, что здесь, выравнивая песок, несколько раз проехал бульдозер. Пассажирского терминала тоже не было, была небольшая будка, в которой сидел заспанный диспетчер. Он пересчитал количество приземлившихся пассажиров, подписал какие-то бумаги летчику и отпустил его восвояси. Возле будки был припаркован видавший виды фургон с усатым, ленивым мексиканцем за рулем.
–Здравствуй, Хосе – поздоровался с мексиканцем профессор Никольсон.
–Здравствуйте, синьоры – приветливо помахал рукой Хосе.
Хельга ожидала, что Хосе тут же бросится помогать переносить в фургон многочисленные тюки, чемоданы, приборы и палатки, но тот не повел ни одним своим черным усом, продолжая важно сидеть на водительском сидении. Поэтому в машину все садились изрядно уставшие. Но, наконец, все хлопоты остались позади, и фургон двинулся с места.
Хельга всю дорогу молча смотрела в окно. Раньше, когда они летели в самолете, пустыня не казалась ей такой безжизненной, какой она ее себе представляла: тут и там встречались кактусы, отдельно растущие деревья, пасущиеся на островках травы, овцы. Пустыню пересекали дороги, по которым мчались автомобили, иногда под крылом проплывали ровные квадратики деревушек и маленьких городков. Теперь все изменилось. За время движения Хельга не заметила ни одного живого существа. Да и пустыня, казалось, изменилась: она стала более красной, будто бы более колючей (хотя ни одного кактуса Хельга тоже не заметила). Пейзаж напомнил Хельге фотографии, сделанные роботами на Марсе. На минуту она представила себе, что они действительно находятся на другой, далекой планете. Эта мысль так завладела Хельгой, что ей стоило немалого труда отогнать ее от себя и вернуться в действительность.
Ехали они около четырех часов. За это время солнце начало садиться. На горизонте показалась огромная черная гора. Вернее, она казалась черной, потому что солнце уже зашло за нее. Эта мнимая чернота усилила ее громоздкость и какую-то зловещую загадочность. По мере приближения к ней, она отнимала все больше и больше пространства и, когда фургон, наконец, остановился возле ее подножия, Хельге показалось, что эта гора окружает их со всех сторон. Это была гора Моунт-рок.
