Путешествуя вместе с командой, Фиона проводила много времени с женами других футболистов и не могла отрицать, что чувствовала свою общность с ними. Ей вдруг стало стыдно за то, что она обвинила Генри в погоне за чемпионским титулом. Она прекрасно знала, каким авторитетом он пользуется у товарищей по команде. В то время как у него есть талант и богатство, многим из них не так повезло. Она знала, что некоторых вырастили матери-одиночки, которые пожертвовали всем, чтобы их сыновья стали успешными футболистами. Еще она знала, что карьера игрока, занимающего позицию заднего бегущего, коротка, и несколько членов команды уже совсем скоро, через пару лет, останутся не у дел.
Если она расстанется с Генри прямо сейчас, это плохо скажется на всей команде и уменьшит ее шансы на победу в этом сезоне.
– Когда ты закончишь играть в футбол, у тебя не будет необходимости работать, – сказала она.
Это была абсолютная правда. Семья Рейно очень богата, и Генри играет в футбол не ради денег. Впрочем, заработал он их немало.
– Но я буду это делать, – возразил он. – Мне нужна полноценная работа, за которую мне будут хорошо платить. Я не из тех, кто сидит без дела и от скуки время от времени работает на общественных началах.
Это камень в ее огород? Он смотрит на ее участие в благотворительных проектах как на блажь?
– Что плохого в том, чтобы посвятить свою жизнь благотворительности?
– Этот путь, возможно, подходит тебе, но не мне.
Фиону охватило негодование.
– Ты называешь меня дилетанткой? Сам провоцируешь ссору?
– Нет, – спокойно ответил он. – По-моему, это делаешь ты.
Ей казалось, что его темные глаза смотрят прямо в душу. Она чувствовала, как рушатся ее защитные барьеры, и, охваченная паникой, не знала, что сказать.
– Ты очень сексуальна, когда злишься, – продолжил он, приблизившись к ней. – Возможно, в последнее время мы отдалились друг от друга, но знай, Фиона, сейчас я хочу тебя так же сильно, как в тот момент, когда впервые увидел.
Глава 5
Генри казалось, что он вот-вот взорвется от желания. Ему было просто необходимо прикоснуться к Фионе, заключить ее в объятия. В легком платье персикового цвета и с растрепанными волосами она походила на одну из нимф, которых часто можно увидеть на классических полотнах.
Такая же прекрасная и неуловимая.
Но, подойдя к ней так близко, он почувствовал, что ее тело реагирует на его близость. Тогда он легонько провел ладонью сверху вниз по ее тонкой руке. Фиона повернула голову и встретилась с ним взглядом. Он переплел ее пальцы со своими и притянул ее к себе. Их губы теперь разделяли считаные дюймы. Воздух трещал от напряжения. Ее губы дрогнули в беззвучном «нет», но потемневшие глаза сказали ему, чего она хочет на самом деле.
Несмотря на это, Генри отстранился и коснулся пальцем кончика ее носа.
– Прекрасная леди, вы меня искушаете.
Фиона положила ладони ему на грудь.
– Наша с тобой страсть никогда не была предметом спора, но если продолжим ей поддаваться, это только все усложнит, когда мы будем расставаться навсегда.
Не желая об этом думать, Генри перевел взгляд с ее лица на один из домиков для птиц, установленных ландшафтным дизайнером. Подрядчик обещал, что через несколько лет их сад будет похож на райский.
– Почему ты продолжаешь утверждать, что наш развод дело решенное? – спросил он.
Пальцы Фионы вцепились в его футболку.
– Почему ты никак не можешь принять неизбежное? Почему ты все усложняешь? За последний год мы ни разу не сказали друг другу «люблю».
Ему следовало исправить это прямо сейчас, но почему-то он не мог себя заставить сказать нужные слова.
От необходимости отвечать его спасла забавная сцена в купальне для птиц. Крупная птица плюхнулась в нее, прогнав стайку крапивников. Фиона наблюдала за этой сценой с грустной улыбкой.
– Ты прекрасно знаешь, что я права. Люди разводятся и по менее серьезным причинам. Мы пережили мою терапию от бесплодия, несколько выкидышей, мои операции, стресс, связанный с твоей работой. В общем, в нашем браке было слишком много трудностей, поэтому нам пора расстаться.
Ее слова были жестокими, но она, по крайней мере, была с ним более откровенна, чем обычно. Он даже не догадывался, что его любимая работа – одна из причин ее стресса. Ему нужно как следует над этим поразмыслить.
– Фиона, я тебя внимательно выслушал и понимаю твою точку зрения…
– Я в этом не уверена, – возразила она, накрыв его руку своей. – Мне жаль, Генри, но мне нужно начать новую жизнь.
Она упряма, черт побери, и это его заводит.
– Ты выразилась вполне ясно. Мы подадим на развод после окончания игрового сезона…
– Либо после моего следующего благотворительного вечера, либо сейчас.
– Хорошо, я согласен. Не будем больше об этом. Мы уже договорились, что найдем себе новых адвокатов. Мы сделаем это после твоего мероприятия, чтобы его не омрачать. Раньше нам с тобой было весело вместе. Давай используем время до развода, чтобы расслабиться. Никаких сожалений. Никаких ожиданий. Никаких врачей.
Фиона вздрогнула, но, прежде чем он успел спросить ее, в чем дело, она снова расслабилась и подошла к простым белым качелям, висящим на суку огромного старого дуба.
– Хорошо. Только объясни, что ты имеешь в виду под словом «расслабиться».
– Давай станем друзьями. В этом случае нам не будут задавать лишних вопросов.
Закусив губу, она провела рукой по резной спинке качелей:
– Но кое-кто из семьи знает, что у нас проблемы. Остальные тоже скоро начнут догадываться.
Генри пожал плечами. Ему было все равно, что думают его родные. Все его мысли были лишь о том, как спасти их с Фионой брак.
– Пусть догадываются. Это не их дело.
Легкий бриз поигрывал ее темными волосами.
– Разве ты не хочешь получить их поддержку?
Генри вспомнил счастливые времена, когда при возникновении желания он просто подхватывал ее на руки и относил на кровать, что ее полностью устраивало. Когда они начинали срывать друг с друга одежду на полпути к спальне.
Прогнав мысли, которые лишь отвлекали его от намеченной цели, Генри сорвал с каменистой клумбы несколько маргариток.
– Я просто хочу покоя для нас обоих, – сказал он, обвязывая длинный стебелек цветка вокруг остальных, – и что-то мне подсказывает, что ты тоже этого хочешь.
– С чего ты это взял? – спросила она, подойдя ближе, и Генри протянул ей букетик, помня о том, что Фионе всегда нравились простые цветы.
– Мы женаты без малого три года. Можешь называть это интуицией.
