– Ты глянь на чешую. У всех, кого мы видели, она сразу зеленеет – это цвет страха. А у неё – и красный, и оранжевый присутствуют, и даже чёрные пятна вот здесь… и здесь. – Дракониха достала тонкую палочку и указала на крылья Ореолы. – Она говорила ровно и бесстрастно, словно читала лекцию про каких-нибудь жуков.
– Да просто маскируется, – хмыкнул третий. – Обычное дело у радужных.
Ореола злобно прищурилась, нарочно вспыхивая самыми яркими оттенками пурпура.
– Вот видите? – наставительно произнесла ночная дракониха. – Следует безотлагательно доставить этот экземпляр в лабораторию для самого тщательного изучения, а пока рекомендую не кормить и не снимать путы.
– Ерунда, – проворчало сопящее «чудище». – Радужные все одинаковые – ленивые и бесполезные твари.
– А кроме того, – добавил четвёртый, – королева Доминанта очень не любит, когда её распоряжения нарушаются. – Он шагнул вперёд с какой-то покрытой шерстью тухлятиной в лапах. – Сейчас время обеда, а насчёт дальнейшего можешь подать прошение её величеству.
– Так я и сделаю, – ответила дракониха, отступая к выходу. – Своё мнение я высказала, а вы делайте, что хотите. – Взмахнув крыльями, она поднялась в воздух над потоком горящей лавы.
Осталось только трое, с удовлетворением подумала Ореола. Возможно, тем, кто пока изучал только яд мирных и напуганных радужных, предстоит сильно удивиться.
Дракон со шрамом вытащил из ножен за спиной длинное копьё с трезубым наконечником. Отточенные острия зловеще сверкали в красноватых отблесках раскалённой лавы. Перехватив поудобнее древко, стражник злобно ухмыльнулся, поигрывая чёрным раздвоенным языком и словно приглашая узницу дать ему подходящий повод.
Ненавидит, поняла Ореола. Шрам, ну конечно. Интересно, у кого из радужных хватило духу плюнуть ядом в своего мучителя? И тот выжил! Она вздрогнула, осознав, что королева Пурпур могла выжить тоже.
Вонючая меховая тушка упала на пол у её лап, и двое других ночных в свою очередь потянули из-за спины трезубцы. Ореола глянула на предложенную еду. Кинкажу не преувеличивала: зверёк умер давно и уже вовсю разлагался. Трудно было даже определить, мускусная крыса это или кто-то ещё. Почерневшая рана в боку почти повторяла ту, что была у несчастного ленивца.
Один из стражников потянулся к пленнице копьём, и она отскочила с глухим рыком.
– Стой смирно, если хочешь жрать! – рявкнул тот, что со шрамом. – А не хочешь, так помирай с голоду, нам плевать.
Судорожно сжав лапы, Ореола смотрела, как зубья наконечника приближаются к её пасти. Она не могла ясно видеть, что происходит, но почувствовала, как они входят в какие-то отверстия в медном обруче. Что-то повернулось, звякнуло, и обруч упал на пол. Ночные тут же отскочили, выставив вперёд копья.
Они не успели.
Глава 22
Оскалив ядовитые клыки Ореола рванулась вперёд и сжала лапами ближайшее копьё. Дёрнула к себе и плюнула в потерявшего равновесие стражника. В последний миг он успел отвернуть морду, и струйка яда обрызгала спину и крылья.
Выпустив оружие, ночной дико взвыл и, шатаясь, бросился к выходу, но дракон со шрамом отпихнул его и выскочил первым. Ореола попыталась направить копьё на третьего, но перевязанные лапы плохо слушались. Он сделал выпад, целясь в горло, она уклонилась и плюнула в него. Однако, к её удивлению, ночной сумел поднырнуть под смертельные брызги. Он перекатом ушёл вбок, а затем мощным ударом повалил узницу и прижал к полу, не давая обернуться. Острые зубья копья упёрлись ей в шею.
– Неплохая попытка, радужная, – злобно прошипел он, – только меня не так просто… А-а-а! Уаууу!
Бросив пленницу, он закрутился на месте, оглашая пещеру воплями. Ореола вскочила и увидела рядом Кинкажу. Малышка стояла, в ужасе закрыв лапами пасть.
– Неужели я это сделала? – пискнула она. – Три луны, ты только глянь на него!
Ночной прислонился к стене, держась за шею. Туда угодило всего несколько капель яда, но чёрная чешуя уже пошла пузырями, дымясь и растворяясь. В его взгляде, обращённом к радужным, пылали ярость и боль.
– Какой ужас! Мне так жаль! – в отчаянии вскрикнула маленькая радужная. – Как же это должно быть больно!
Ореола подтолкнула ночного к краю обрыва и пинком отправила его в пропасть, не забыв выхватить у него оружие. Слышно было, как он трепыхается в темноте, беспорядочно хлопая крыльями.
– Ой, как же… – в страхе пискнула Кинкажу.
– Да ничего с ним не случится, если вспомнит про свой огонь… а нам пора сматываться.
– Я никак не думала, что ты решишься бежать вот так, – воскликнула малышка, ярко-жёлтая от возбуждения, – в смысле, прямо сейчас! Ну, ты отчаянная! Ужас, какая отчаянная!
Ореола поморщилась.
– Ты краски-то приглуши, не то все слетятся, когда нас увидят. Лучше стань как эти. – Она кивнула на стражника, лежащего у выхода, и стала сама перекрашиваться в блестящий угольный цвет. – Если что, я Ореола.
– Ясно. – По чешуе Кинкажу, словно чернила, начали разливаться оттенки ночного неба. – А как мы перелетим через лаву?
Вот тебе и на, совсем голова пустая! Поймала шанс применить яд, а о прочем и не подумала. Просто Цунами какая-то! А меж тем, сбежавшее «чудище» со шрамом вот-вот вернётся с подмогой.
Она изо всех сил рванула зубами ткань, которая обматывала лапы. Повязка с треском порвалась, верёвки слетели. Схватив трезубец, принялась ковырять наконечником узлы на крыльях.
– Солдаты! – пискнула малышка.
– Притворись ночной и задержи их! – Торопясь разделаться с путами, Ореола поцарапалась и зашипела от боли. Перехватила наконечник и снова стала ковырять.
– Поняла, будет сделано! – деловито кивнула Кинкажу, уже совсем почерневшая.
Она кинулась к выходу, где стонал и корчился ночной. Казалось, он пытается вылезти из собственной чешуи. Малышка задумалась на миг, потом приподняла крыло раненого, закрывая им свой ошейник, и высунулась наружу, в красноватый мерцающий полумрак.
– Эй, скорее! – крикнула она, заставив Ореолу подскочить от неожиданности. – Вон она, ловите! Туда полетела! – Маленькая чёрная лапка махнула, указывая вниз по склону. – Скорее! Здесь я сама справлюсь! Хватайте её, она опасная!
Хлопающие крылья пронеслись мимо входа, в пещеру дохнуло раскалённым воздухом. Ореоле наконец удалось просунуть остриё в середину узла. С силой повернув древко, она прорезала верёвку… но узлов оставалось ещё четыре. Она с ужасом поняла, что не успеет. Ночные вот-вот догадаются об уловке и вернутся.
Надо перелететь через лаву, но как? Может быть, удастся перейти по камням?
Она подскочила к выходу и вытянула шею, осматриваясь. Кинкажу не сводила с неё глаз, в которых светилась надежда.
Отряд из пяти стражников удалялся, спускаясь вдоль склона горы к берегу, усыпанному чёрным песком. Дальше плескались хмурые волны штормового моря.
