Когда Александр зашел на кухню, Марина, с мокрыми после душа волосами, в одной лишь его футболке, пританцовывая у плиты, подкинула блин, ловко его подхватила сковородой и похвалила себя, какая она молодец.
– Испугалась, что замуж не возьмут? – засмеялся мужчина. – Ой, еще и мясо. Фаршированные будут блины, да? Отлично!
Александр подошел почти вплотную и заглянул через плечо. Маришка замерла и забыла, как надо дышать.
– У тебя щека в муке, – почему-то хрипло произнес Александр, и девушка обернулась.
Он смотрел на нее так, как там, во сне. Или в воспоминаниях. Маришка тут же почувствовала себя голой, и память радостно подсказала, что на ней кроме футболки действительно ничего нет. Рот сам приоткрылся в ожидании поцелуя…
– Что горит? – спросил Александр.
Маришка со скоростью света обернулась к плите. Ну конечно же! Блины не терпят невнимательности. Не зная, радоваться или огорчаться сорванному поцелую, девушка пошла со сковородой к раковине, под которой располагалось мусорное ведро.
Мужчина не отрывал взгляда от своей блондиночки. Она шла медленно, плавно, красиво, зная, что он смотрит. Вот она немного наклоняется, футболка ползет вверх, но недостаточно высоко. Он готов взять ее прямо здесь и сейчас. И она, кажется, тоже не против.
Да только Марина вернулась к плите и, как ни в чем не бывало, продолжила печь блины.
«Ну ладно, я подожду, – Александр любовался точеной фигуркой девушки и предвкушал. Судя по бардаку в квартире, ночь прошла очень бурно и хорошенькая скромная блондиночка знает толк в страсти. Память впервые его подвела и предполагать, как это было, – себя не уважать, когда можно просто повторить, решил мужчина. – Лена, конечно, меня убьет, если узнает, но сделанного не воротить».
Маришка чувствовала себя странно. Понимание, что тебя хочет такой мужчина, будило фантазию и возбуждало до чертиков. Даже в простой белой футболке и домашних штанах он выглядел как картинка, эдакий образец брутальности. А его взгляд! Марина чуть не спалила очередной блин, когда представила, как он сейчас на нее смотрит и едва удержалась от того, чтобы не прогнуться в пояснице, многозначительно выдвинув на передний план нижние девяносто.
Скромность, по всей вероятности, взяла отпуск без содержания. Марине жутко захотелось сделать что-то такое… восхитительно неприличное, несвойственное ей. Как назло, ничего умнее якобы случайно задранной футболки не приходило в голову.
«Ну, нет уж, совсем позор! Пусть идет как идет» – решила юная соблазнительница и принялась заворачивать начинку в блинчики.
– У меня там икра есть и сметана, можно часть с мясом, часть так съесть, – предложил мужчина.
– Отлично.
Маришка представила, как он откусывает блин и сметана тонкой струйкой бежит вниз, на долю секунды задерживается в ямочке на подбородке. Она стирает ее пальчиком и облизывает…
«Какая я пошлая! Е-мое! – одергивает себя девушка. – Да что со мной такое? И мне даже ни капли не стыдно! Разве так бывает?»
Пока Марина фаршировала блины, Александр достал икру, сметану, джем, разложил по пиалам и сварил кофе. Девушке было непривычно видеть, как мужчина хозяйничает на кухне, ее папа в «женском царстве» появлялся только для еды и мог максимум чаю налить самостоятельно.
– У меня все готово. Иди сюда.
Маришка задохнулась от хрипотцы в голосе. Казалось, каждое его слово имеет сексуальный подтекст. Грудь налилась тяжестью, соски напряглись, предательски виднеясь под тонкой тканью.
– Минуточку, – выдавила она из себя и постаралась сосредоточиться только на блинах, унять бешено бьющееся сердце, не говоря уже о более заметных признаках возбуждения.
Минуты не хватило. Сердце колотилось, отдаваясь пульсацией в ушах, ладони вспотели, горло то пересыхало, то, напротив, наполнялось слюной, и Маришка нервно сглатывала, все больше распаляясь и краснея. Его «иди сюда» словно отпечаталось в мозгу, и Марина не могла думать о чем-то другом. Фантазия рисовала, как она оборачивается, подходит к мужчине. Он кладет руки на ее бедра, плавно скользит вверх, обнимает за талию и усаживает к себе на колени. Снимает и отбрасывает ее футболку…
Маришка не понимала, что последние несколько минут стоит без движения и глубоко дышит. Александр положил руки ей на талию и она вздрогнула. Реальность вторглась в мир фантазий, разрушив тот как карточный домик.
– Ты так напряжена, – губы мужчины почти прикасались к ее уху. – Может быть, поедим позднее?
Маришка молчала и Александр прижался поцелуем к шее. Одна рука плотно обвила тонкую талию, прижала к возбужденному телу, вторая – скользнула и принялась поглаживать налитую желанием грудь. Девушка откинула голову на плечо, подставляя шею его ласкам. Голова не соображала, ноги едва держали, и она обмякла в его руках, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым поцелуем.
Футболка поползла вверх и Марина покорно подняла руки. Прохладный воздух скользнул по разгоряченной коже, но не привел в чувство, не остудил страсть, бушующую в крови, а, наоборот, подогрел ее. В обессилевшую до этого девушку словно вдохнули силы, и она, развернувшись, обняла мужчину и сама потянулась за поцелуем.
«Горяча!» – только и успел подумать Александр.
Глава 11
Настя ликовала! Все получалось словно в сказке: Маришка довольно безболезненно рассталась с Сергеем, не успев наделать глупостей, и нашла, похоже, нормального мужчину – Насте безумно хотелось, чтобы Александр оказался тем самым принцем на белом коне, о котором мечтала подруга, – а сама она теперь с Женей.
«Настя + Женя» – писала девушка на последней странице учебной тетради и рисовала вокруг много-много сердечек с крылышками. Таких же воздушных, красивых и беззаботных, как и она сама.
«Ах, как прекрасно быть влюбленной!» – вздыхала Настя, с улыбкой глядя в окно. Или в стену. Или в потолок. Она полностью погрузилась в себя, свои переживания и не видела ничего кругом! Но это «все» было прекрасно! Замечательно! Феерично! И солнце освещало все вокруг. А, быть может, внутренний свет самой девушки.
«Ах!» – снова вздыхала она от полноты чувств. Хотелось поделиться, выплеснуть хотя бы часть эмоций, впечатлений, но нельзя. Женя просил пока не говорить ничего Маришке, и она терпела. Лопалась от избытка чувств, мыслей, желаний, но молчала.
– Ей пока не стоит знать. Пусть пройдет время, она найдет себе хорошего парня, тогда и скажем. Мало ли, вдруг наши с тобой отношения ее заденут сейчас, – убеждал Женя и добавлял: – Я бы не хотел стать причиной разлада между вами, вы все-таки лучшие подруги. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Вообще, никогда-никогда.
Женина забота и предусмотрительность порадовали девушку, и она лишь уверилась в его идеальности. Бывает же такое! Хороший, добрый, внимательный. А самое главное – ее! – парень!
