– Да что ты можешь знать об этом?! – вскинулась она.
– Вы правы, ничего. Но не надо поспешно обвинять меня во всех смертных грехах, не зная обстоятельств.
После моих слов повисла тишина. Меня молча сверлили взглядом, и постепенно напряжение спадало. Я овладела собой и взяла себя в руки. Что ж, хотела откровенного разговора между нами – получила. Никто не обещал, что он будет приятным.
– Это все, что ты хотела мне сказать? – холодно спросила она.
Я чувствовала, что время нашей встречи подходит к концу. Секунду колебалась, говорить ей или нет, о своих планах. С другой стороны, вряд ли я еще раз захочу с ней встретиться, если она продолжит обращаться со мной в таком ключе, и было бы неплохо сразу выяснить ее позицию в данном вопросе. Она же была Правительницей, и может, забота о своем народе пересилит ее неприязнь ко мне, и мы сможем с ней общаться хотя бы по деловым вопросам.
– Нет, есть еще один вопрос, который я хотела бы обсудить с вами, – сдержанно ответила я и начала рассказывать о тех реформах, что хочу провести.
Как только я начала говорить, она не сдержала своего удивления, но потом овладела собой и слушала меня с непроницаемым лицом. Это нервировало, но, рассказывая ей о своих планах, я увлеклась и почувствовала воодушевление. Красноречиво убеждала, что такие изменения будут лишь на благо людей. Нам нужны больницы и школы. К тому же после присоединения к империи земель Эгнуса с выходом к морю кентаврам просто необходимы высшие учебные заведения, обучающие мореплаванию.
Выдохнувшись, я горящими глазами смотрела на нее, напряженно ожидая ответа.
– Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я убедила своего сына в необходимости этого? – скептически спросила она.
– Я и сама способна обсудить с Шерриданом эти вопросы, – отрицательно покачала я головой. – Мы недавно вернулись из путешествия. Будучи в гостях, на меня произвела впечатление благотворительная деятельность, что развернула принцесса. – Я специально не стала называть по имени Асю, а упомянула ее титул для вескости слов. – Ею занимаются многие женщины из благородных семей. Я хотела бы нечто подобное организовать и у нас. Надеялась, что вы своими знаниями и опытом поможете мне в этом и станете во главе.
– Чтобы я помогала тебе?! – вырвалось у нее, и это меня задело.
– Во-первых, не мне, а народу, частью которого вы являетесь. И почему вы с таким предубеждением восприняли мои слова? Что плохого в моем предложении? Я предлагаю вам реализовать свой опыт в общественной деятельности.
– В этой стране руководят мужчины, а долг женщины воспитывать детей! Может, прежде чем разворачивать общественную деятельность, ты хотя бы выполнишь свой долг и принесешь империи наследника?
Мне как будто пощечину дали. В груди все заледенело. Так обидно стало. Руки задрожали, и я сжала их в кулаки, пряча в складках платья. Я не заслужила такого обращения. Зачем я распиналась?! Ничего у нас не выйдет, и о теплых родственных отношениях можно забыть. Прав был Шерридан, не желая нашей встречи с ней.
Я встала, и она поднялась вслед за мной:
– В моем мире женщины занимают ключевые посты в управлении страны наравне с мужчинами, и это не мешает им рожать детей, воспитывать их и вести активную жизнь, не ограниченную домом, – ледяным тоном произнесла я. Хотела на этом закончить и уйти, но не сдержалась и добавила: – Не понимаю, почему вы с таким предубеждением ко мне относитесь? Мы только познакомились, и лично я вам ничего плохого не сделала. Моя вина лишь в том, что я истинная пара вашего сына и люблю его. Хотите и дальше лелеять ваши надуманные обиды? Мешать не стану.
Я резко развернулась, чтобы уйти, даже сделала пару шагов, а потом замерла соляным столбом на месте, разглядев того, кто к нам приближается.
Четко печатая шаг, с окаменевшим лицом и яростно сверкающими глазами к нам приближался Шерридан. Он был вне себя и явно явился по мою душу. Интересно, как много он видел? Мы с его матерью были напряжены, и только слепой не заметил бы этого.
«Почему он так быстро? Откуда узнал, что я здесь?» – пронеслось в голове, а потом меня покинули все мысли. Я смотрела, как он приближается ко мне, злющий как черт, взглядом обещающий все кары небесные, и ничего не могла с собой поделать, любуясь им и гордясь. Это мой мужчина! Весь мир сузился лишь до него одного. Он мой воздух, он в моей крови, он центр моей вселенной. И когда он чуть ли не вплотную приблизился ко мне, все, на что я оказалась способна, это поднять к нему голову, скользя взглядом по камзолу, вороту рубашки, шее, твердой линии подбородка и крепко сжатым губам, и улыбнуться ему, встретив взгляд его карих глаз. Всем своим существом радуясь, что он рядом.
Шерридан вне себя, но мне не страшно. Я забыла, что как бы виновата, что не предупредила его, о ссоре с его матерью, о раздражении и обиде… Бог с ней, она подарила мне его. Я тонула в его глазах и ничего не могла с этим поделать.
– Прошу прощения… мама, но мне надо поговорить со своей женой, – отрывисто произнес Шерридан, не отводя глаз. Вспыхнул портал, и, подхватив меня на руки, он шагнул в него, и мы оказались в нашей спальне.
* * *
Остановившись у кровати, он поставил меня на пол и резко рванул на мне платье, разрывая его вместе с бельем. И пикнуть не успела, как обжигающий поцелуй запечатал мне рот. Я взлетела в воздух и оказалась обнаженной на постели. Свою одежду Шерридан тоже практически сорвал с себя, не озаботясь расстегиванием пуговиц и не сводя с меня горящего взгляда при этом.
Никогда его таким не видела. Он был в ярости, и в то же время присутствовало что-то еще. Движения рваные, торопливые. Интуитивно понимала, что меня ждет жесткий секс без долгих прелюдий. Я не боялась – это же Шерридан! Наоборот, рассматривая его широкие плечи, мощную грудь с темно-коричневыми сосками, узкие бедра, мужское достоинство в полной боевой готовности, чувствовала, как все внутри сладко сжимается в ожидании.
Ой! Взгляд задержался на мужском достоинстве. Пока я рассматривала мужа, он успел полностью обнажиться и двинулся на меня.
Не говоря ни слова, он широко развел мне ноги и лег между ними, накрывая мое тело своим. Чтобы не раздавить меня, перенес вес на руки и неожиданно укусил меня за грудь, заставив вскрикнуть не столько от боли, сколько от неожиданности.
– А сейчас, дорогая, я буду тебя учить послушанию, чтобы тебе больше и в голову не пришло своевольничать и до смерти пугать меня! – заявил он.
Вот! Страх – это было именно то, что я увидела в лице Шерридана, но не могла расшифровать, так как никогда не видела его испуганным. Лишь после его слов я поняла, что он испугался за меня.
– Руки за голову! – последовал приказ, и я подчинилась ему. В конце концов, пусть спустит пар. Заведя руки за голову, всем своим видом демонстрировала, что у него самая послушная в мире жена. Довольный, он отстранился и встал на колени на кровати.
– Запомни, сейчас ты наказана и не имеешь права прикасаться ко мне! – отрывисто сообщил он.
