Через день от неё смс – была счастлива видеть. Целую. Пишу в ответ – и я. Но это уже просто вежливость. Не так я видел нашу встречу.
За пять лет она написала мне ещё несколько раз. Я не ответил ни на одно.
А «Амаро Рамазотти»?! Я пью его в горах. Никому из нашей компании он особо не пришелся. Ну и хорошо. Есть повод сказать – я пошел пить «Амаро Рамазотти»… И посидеть одному…
Айа, Айа?! Где это всё?! Где твои руки?! Где сияющие глаза?! Где улыбка?! Где ожидание встречи?! Сперва – каждый день. Потом – двадцать четыре года?!
Вот и сбылась одна моя маленькая мечта…
Никто и никогда… так мне не говорил…
Коньяк
Вообще-то, она говорила про виски.
– Вино – это чудесно. Но для облика нужен виски. Немного брутальности.
Но я стал пить коньяк. Не шло мне виски. Не в смысле – внешне не подходило. Просто не мой напиток. А коньяк – чудесно. Красивый бокал. Красивый цвет. Аромат, послевкусие. Ну, и закусить лимончиком.
– Коньяк, это тоже неплохо. Хорошо смотришься. Костюм, платочек, рюмка коньяка, сигарета и твой блокнот. Удивила меня таким заявлением. Оказывается, давно за мной наблюдала, встречая по вечерам в кафе.
– А тебе надо очки носить. Ты многое без них упускаешь.
Мы познакомились случайно. Поздно вечером оказались в кафе за соседними столиками. Я услышал их разговор о её дне рождения – двадцать пять лет. Поймал её взгляд и рассказал анекдот про идеальный возраст женщины. Тоже 25 лет. Рассказал просто так, но получилось как-то двусмысленно. Она только посмеялась, очень искренне. Когда её подруга ушла, спросила, сколько лет мне. Пришлось сказать. Мне тогда было сорок семь.
Уже позже, она как-то сказала с грустью:
– Наверное, в этом есть что-то закономерное. Мужчин под пятьдесят тянет к молодым девушкам. А молодых девушек к взрослым мужчинам… Закономерное, хотя и странное.
– Почему странное? Мужчина в пятьдесят во многом лучше даже самого себя в двадцать пять.
– Да, конечно, – соглашается она, – особенно если следит за собой. – Просто, их уже ничего ждет.
Ничего не ждет?! Ну, может, в двадцать пять так и можно рассуждать. Что такое месяц? Даже год? Но мне-то почти вдвое больше. И любовь молодой девушки, пусть лишь несколько месяцев, да пусть месяц! – это совсем даже не «ничего»…
Она всё время смеется надо мной. Что бы я ни делал, куда ни пошел – всё повод для иронии, основной смысл которой – ну, нам, москалям, нужно всё самое крутое.
– Саксофон?! Круть! Ты играешь? Слушай, а есть такая штука – баян называется… видел хоть раз?! А зря…
саксофону до него далеко.
– Пойдем, отвезу тебя в правильную парикмахерскую… Вот – «Десанж». Твой формат. Всё то же самое, только в пять раз дороже.
– А-а-а-а?! ВорлдКласс?! Ну да… у нас, извини, ничего моднее нет.
Что её толкало?! Ведь ей точно было интересно со мной. И точно не смущала её разница в возрасте… Что?
Может пыталась сохранить какое то расстояние на тот случай… вернее, на тот день, когда… ну, на ТОТ день… Чёрт! Да на тот день, когда мы расстанемся…
А может, стеснялась своего положения? Положения любовницы? Причем любовницы без шансов стать женой… Не знаю… В конце концов она знала, кто я и что я… Что я с ней всюду, куда угодно, всё время… Но вот в это, например, место – не могу, не надо, чтобы нас видели. А вот на это мероприятие – ну, ты извини, это статусное мероприятие, туда только с женами… Во всяком случае как-то в ресторане у нас был разговор, который позволял так думать.
– Убери руку с моего плеча, – сказала.
– Что такое?
– Ничего, мне в этом городе ещё замуж выходить.
– А если бы тебя увидели с другим мужчиной?
– С другим – ничего страшного. Ну, не сложилось у людей. Бывает… А с тобой сразу видно – любовница. Зацепила москаля. Насасывает теперь.
– Что у тебя за язык иногда?
Как ни странно, именно в такие минуты… ни когда говорила и плакала после ссоры, ни когда обнимала в постели… именно в такие минуты, когда мстила, пыталась задеть, понимал – в самом деле ведь любит…
Я не знаю, чем она занималась, когда я летал в Москву в командировки или к семье. Старался не думать об этом и никогда не спрашивал. Но она всегда встречала меня. Даже если самолет задерживался на несколько часов. Её легко было увидеть – стройная, высокая фигура. Всегда в стороне от толпы, где-то слева.
Как-то, встречая, спросила:
– Назови мне хоть одну причину, по которой я ДОЛЖНА всё бросать, и мчаться встречать тебя в аэропорт? Ты что мне? Любимый муж? Старенький папа? Брат? А?!
– Что-то случилось, пока меня не было?!
– Ничего не случилось. Просто думала… И поняла, что мне это надоело. Зачем? Что дальше?
– Я сам себе задаю этот вопрос всё время? Зачем ты со мной?
– А ты почему со мной?
– Ну… тут я тебе не отвечу, наверное. А любой ответ, типа… люблю, вызовет другой вопрос – почему не разводишься? И поехало… Но… зато я знаю только одну причину, по которой мне следует расстаться с тобой.
– Какую?
– Моя собственная совесть.
– Какая-то неубедительная у тебя совесть.
– Тогда почему мы до сих пор вместе?
Она молчит. Молчит, пока идем к машине. Пока смахиваю снег. Пока едем. Только паркуясь у моего дома, она произносит, не глядя на меня:
– Не знаю. Я очень люблю тебя. И это не проходит.
Вот так. А мы вместе уже восемь месяцев.
Притом, что если ей верить, она ставила срок нашим отношениям месяца полтора. Максимум – два.
– Всегда заранее решаешь – на какой срок у тебя отношения?
– Всегда.
– Слушай?! А когда у тебя был последний мужчина? Ну, до меня?
– А никогда… Мы с тобой познакомились – у меня был мужчина.
– И что? Ты что… встречалась с двумя?
– Нет. Мы с тобой познакомились, и в тот же вечер я с ним рассталась.
– Почему?
– Потому что познакомилась с тобой…
Мне сорок семь, ей – двадцать пять. У неё мужчина. Но она знакомится со мной и в тот же день его оставляет. И ведь неизвестно – получится ли что-то у нас?
Всё запутывается и запутывается…
…А потом она исчезла. Как сон. Во сне… Я проснулся, а её нет… Ночью что-то чувствовал… не так, как всегда… прикосновения… её ладони на груди… шепот… поцелуи… пальцы на лице… кажется, плакала… А у меня не было сил – страшно устал в тот день…
Утром ходил по комнатам. Болела голова. Не мог понять, почему она уехала? Где она? Что случилось? Почему не разбудила? Ничего не сказала?.. Звонил ей раз, другой, третий. Не брала трубку. Потом отключила телефон… Потом… что-то всплыло из памяти… шепот… самый любимый… родной… единственный… самый-самый…
