Первый очень удивленно смотрит на него.
Второй: – Ну что ты смотришь?.. Как-то зимой… полетели в Питер… Мне нужно было в тот наш офис… а она со мной… Прихватил пару дней… Сидим, ужинаем… И вдруг говорит: «ты женишься на мне?» А мы пять дней вместе… пять дней засыпаем и просыпаемся… И я счастлив от её вопроса… Конечно, говорю, дорогая… Вот тогда и сказал дома.
Первый: – И… что?
Второй: – Да ничего… Скандала не было… Как-то всё тихо прошло… Типа, приняла к сведению.
Первый: – Но вы же не развелись? Насколько я знаю?
Второй (кивает): – Да… Не развелись… Любимая моя исчезла… понимаешь? Вот просто взяла и исчезла. Слетала в Москву… зачем-то… Дня три её не было. Вернулась… Как сейчас помню… мы поужинали… Она сказала, что очень устала… что завтра позвонит… и всё… Не позвонила… Не написала…
Первый: – Подожди… ерунда какая-то! Что? Вообще исчезла?! А ты её искал? Друзья ваши… её… брат её?!
Второй: – Ну… конечно… кое-что разузнал… За границу не уехала, замуж не вышла… Но специально… не искал… Звонил какое-то время… Надеялся в кафе встретить… на улице… Специально мимо её дома проходил… Когда понял, что всё… наоборот… стал избегать всех мест, где мог её встретить… Понимаешь, её телефон перестал обслуживаться… Это же что-то значит?! Сам не свой был… как не спился…
Первый: – Ты меня извини… она ненормальная… Так люди не расстаются.
Второй: – А как расстаются люди?! Вот ты писатель, ты знаешь, как люди расстаются?! А?! А что говоришь тогда?! Как могут, так и расстаются…
Первый: – Ну… извини… Я не хотел её задеть…
Второй (кивает и, не обращая внимания, продолжает): – Как-то всё потихоньку устаканилось… Дома ничего не происходило, жена на развод не подала… Я не дергал её… Тут какая-то… связь образовалась… Вроде и хорошо всё, а что-то раздражало… На самом деле, если совсем уж честно… раздражало, что она не такая. Во всём – не такая… Давай ещё по чуть-чуть?.. День какой-то сегодня…
Первый кивает. Теперь они чокаются.
Второй: – Будь здоров… А потом… где-то через год… любимая появилась… на один день. Вернее… на один ужин… Чтобы сказать, что она меня любит, что жить без меня не может… и что она улетает в Питер… на-совсем… предложили работу… Ну что смотришь? Вот так вот… сюжет тебе, блин!.. И утром улетела… А я как-то сразу понял, что весь этот год жил тут только потому, что надеялся встретить её… Бред какой-то… Через неделю мы назначили сюда управляющего, и я улетел… Ну, а дальше ты знаешь…
Первый: – Я даже не знаю, что тебе сказать… Жалеешь?
Второй: – Кого? Её? Нас с ней? Себя?.. Нет… о нас с ней – ни разу… Просто сейчас как-то очень грустно… Даже не больно… Чёрт! Ведь весь этот город! Всё тут – ОНА! Всюду же были… гуляли… Не поверишь… вот за этим столиком сидел с ней… Она мне голову на плечо положила, а я ей читал… Веллера, что ли? Что-то смешное.
Он закрывает лицо ладонями. Конечно, он говорил неправду – ему очень, просто невыносимо больно.
Первый: – Не надо… всё позади, всё хорошо… Поедем? Что будешь делать сегодня? Может, посидим все вместе? Отвлечешься?
Второй: – Ты поезжай. Я пока – нет. Посижу тут. Потом погуляю. Соскучился я по этому городу… когда ещё приеду?
Первый (встает, пожимает ему плечо рукой): – Я буду на телефоне. Звони, если что.
Второй: – Спасибо, дружище.
В течение всего диалога, в тех его местах, где идут воспоминания, мы видим черно-белый фильм. Мазками, мгновениями. По сути – иллюстрация к истории.
Крупным планом. Открывается дверца секретера. Ворох всякого разного. Бумаги, блокноты, книги, зарядные устройства для телефонов, фотографии, рисунки, карандаши, ручки, банки с чернилами и пр. Рука писателя ворошит это всё, перебирает, сдвигает в сторону, пока не находит то, что нужно. Блокнот. В упаковке. Распечатал. Пролистал – чистый. Дверца захлопывается.
Снова крупным планом – перьевая ручка, баночка чернил. Наполняет.
Теперь мы видим: наш герой, тот, что первый, сидит на кухне. Заправляет ручку. Рядом чашка кофе.
Летнее утро.
Его жена Алена рядом. На ходу глотает кофе, листает какие-то бумаги. Она красива, очень ухожена. Ну, для своих 35–38 лет. Не ярко, но стильно одета. На секунду бросает взгляд на мужа, который на её фоне выглядит несколько неряхой. Расстегнутая навыпуск рубаха, джинсы, щетина.
Алена: – О! Что я вижу?! Ты возвращаешься в большую литературу?! (Продолжает листать бумаги.)
Писатель особо не реагирует на её иронию. Какаято… суровость, внутреннее сосредоточение в его лице.
Алена: – Антон?! Ну чего молчишь?! О чем сказка будет?
Антон (несколько с иронией и пафосом): – Это не сказка… Задумал я роман.
Алена на секунду отрывается от бумаг, оглядывает мужа с интересом. Качает головой недоверчиво.
Алена: – Ты? Роман?! Роман… это же… РОМАН!!!
События… люди! Страсти! А ты же сказки пишешь?!
Антон: – Ну вот… Теперь задумал роман… А ты думаешь, у меня не получится?!
Ему явно хочется поговорить с ней, но та полностью в своих делах. Чертыхнулась, не найдя чего-то, ушла. Вернулась ещё с какими-то бумагами, на ходу перебирая их.
Алена: – Фу! Слава богу! Думала, в офисе оставила… Всё тут. (Складывает бумаги в сумку.) Слушай, а я вот читала, что Хемингуэй начинал писать роман, только когда точно знал первую и последнюю фразу. Ты знаешь?!
Антон (с вызовом): – Знаю!
В разговоре пауза. Алена продолжает собираться.
Алена: – Ну?!
Антон: – Что «ну»?!
Алена: – Какая первая?
Антон (с паузами, с выражением, проникновенно): – Лето. Утро. Но уже жарко. И зачем я только с ней потащился?!
Алена секунду обдумывает.
Алена: – А что? Ничего так… интригует. А последняя?
Антон: – Ты – мой воздух.
Алена (смеется): – Слишком романтично. Не для современного читателя. Опять у тебя сказка получится… Или что-то вроде «Айвенго»… Роман для подростков… Хотя… после сказок, может, так и надо?.. Так, ладно. Я побежала. Жутко важный суд. Пожелай мне ни пуха ни пера. Выиграю – закатим ужин, отметим новую полосу твоего творчества.
Антон: – Ни пуха ни пера!
Алена: – К чёрту! И тебе удачи в твоем романе… Хотя… лучше всего ты писал исковые заявления (наклоняется, целует его). Так… а ты меня?! (Антон тоже целует её)… Сказочник ты мой, пока…
Она убегает. Антон сидит один. Подавлен её невниманием. Повторяет: пока, пока… Долго смотрит на блокнот, на ручку, в окно…
Антон гуляет по городу. Кажется, он рассеянно созерцает жизнь На самом деле он ищет конкретное место. Место, откуда увидит храм. И вот через его плечо нам хорошо видно блистание колоколов. Камера фокусируется то на этом блеске, то на нашем герое.
