– Да кыш же вы все! Надоели, сколько можно!!! – в сердцах воскликнула, наконец, Серафима и, осененная внезапной догадкой, сделала движение снять кольцо.
Моментально все замерло.
– Нет!!!.. – метнулся к ней из толпы старичок в одеждах звездочета из ее позавчерашнего сна и умоляюще уставился на нее. – Не снимай кольцо, царица! Пожалуйста…
– Пожалуйста!.. – все белесые человечки, как по команде, опустились, кто где или на ком стоял, на колени. – Не снимай кольцо, царица Елена!..
– Это почему еще? – испытующе вперилась она подозрительным взглядом в Звездочета.
– Тогда ты не сможешь нас видеть, – развел руками тот.
– А зачем мне вас видеть? – не унималась царевна.
Звездочет потупился.
– Чтобы мы могли напугать тебя…
Серафима озадаченно захлопала глазами.
– Напугать? Меня?… Зачем?
Теперь настала очередь привидений удивляться.
– А разве ты не знаешь?
– Привидения должны пугать живых людей.
– Мы пробовали пугать мышей…
– …куриц…
– …лошадей…
– …но это все не то…
– Они нас не боятся.
– Глупые животные!..
Еще несколько привидений вздохнули.
– Никто нас здесь не боится…
– А вам обязательно надо, чтобы вас боялись? – нахмурилась Серафима.
– Потребность организма, – извиняясь, развел руками Звездочет. – Если привидения никто не боится, оно слабеет, бледнеет, уменьшается в размерах и…
– Болеет? – предположила царевна.
– Исчезает…
– А разве это плохо? – непонимающе нахмурилась она. – Я всегда думала, что вечный покой – цель жизни любого призрака.
– Покой – да, – согласился Звездочет. – Но он наступает только тогда, когда наш убийца получает по заслугам. А если привидение теряет силу и исчезает до этого…
– …оно попадает в такое место, откуда нет возврата…
– …там нет жизни и нет смерти…
– …и судьба его плачевна.
– Извините, ничем помочь не могу, – сухо пожала плечами царевна. – Я вас не боюсь. Вы не страшные. А, кстати, голос твой мне что-то знаком. Это не ты надо мной издевался, когда и вчера… и сегодня… и свечку сейчас задул?…
– Я, признаюсь… – смутился Звездочет.
– А просто сказать нельзя было? – обиженно выпятила нижнюю губу Серафима.
– Я думал, что ты меня не слышишь…
– Спасибо, – кивнула она. – Значит, когда тебя не слышат, людям можно говорить всякие гадости, по-вашему.
– Нет, но я не думал… – извиняясь, развел крохотными ручками Звездочет, и чуть не стукнул призрачным посохом по голове другому привидению – толстому стражнику – зависшему под ним, и тот едва успел отбить его своей алебардой.
– Я так и поняла, – хмыкнула она. И тут же, без перехода: – Значит, если я сниму это кольцо, то не смогу ни видеть вас, ни слышать?
– Да, – кивнуло еще одно близко парящее привидение – матроны в пышном туалете, с целым облаком перьев и кружев.
– Только не снимай его, пожалуйста! – умоляюще сжал ручки Толстый Стражник.
– Не снимай!
– Не снимай!..
– И кому нужно было делать такое бесполезное кольцо?
– Вообще-то это кольцо не так уж и бесполезно, – вмешался усатый высокомерный придворный. – С его помощью ты можешь общаться с нами.
– Вот счастье-то приперло, – кисло хмыкнула Серафима.
– Это кольцо ночного видения, – продолжил объяснение Звездочет. – Видишь, тот, кто его делал, когда был жив, я хочу сказать – его сейчас с нами нет, он где-то в другом крыле замка – выбрал символом своего кольца кошку, как зверя, который хорошо видит в темноте. Но не учел, что, кроме мышей, в темноте кошка видит еще и призраков. И теперь это кольцо помощники царя хотели выбросить вместе с другими бесполезными артефактами – те, кто его пробовал носить, говорили, что мы их отвлекаем и раздражаем.
– Как комары, – угрюмо добавил Толстый Стражник.
– Ха. Брак в работе.
– Тебе смешно, – угрюмо насупившись, вступило в разговор еще одно привидение – офицера в шлеме с конским хвостом. – Не тебя же сравнили с комаром! А между прочим, без этого кольца нас уже точно никто и никогда больше не увидит. Огонь в башне царя и его постоянные занятия магией высасывают всю магическую силу в округе, не оставляя ничего для нас! Смотри – ты, даже надев кольцо, смогла разглядеть нас только в почти полной тьме, и то не сразу! А скоро не сможешь и этого! Мы обречены исчезнуть!.. Растаять!.. Раствориться!.. Превратиться в ничто!.. В пустоту!.. Сгинуть!..
– Офицер, не будьте бабой! – презрительно фыркнула Матрона.
Офицер смущенно смолк, торопливо развернулся и быстро исчез в стене.
– Хм… – задумчиво помяла подбородок Серафима. – А если подойти к проблеме другим путем? Если воздать по заслугам тем, кто вас… так сказать… в такое состояние вверг?
– Не тем, – покачала головой Матрона. – Тому. Это Костей. Мужлан, мерзавец и самозванец, он ни перед чем не останавливался на пути к трону. Мы все этому свидетели. Но он неуязвим, и значит, наш конец очевиден и неизбежен.
– Мы пропали, – обреченно воздохнул Тощий Стражник – сосед Толстого.
– Ах, Костей… Ну, этого вам долго ждать… – мрачно поджала губы царевна.
– Но мы не можем ждать!..
– Мы таем!..
– С каждым днем!..
– Надежды нет…
Призраки замолкли. Воцарилась угнетающая тишина…
Прерванная внезапно Серафимой.
– Ха… А почему бы и нет… – пробормотала еле слышно она, похоже, отвечая на заданный самой себе же вопрос, и подняла палец, призывая к всеобщему вниманию.
Призраки повиновались.
– По этому поводу мне в голову, кажется, пришла еще одна идея. Только ответьте мне сначала на один крошечный вопросик. Свечу мне затушили вы или все-таки ветер?
– Мы.
– А кочергу уронили?
– Тоже мы.
– Хм. Уже лучше. А что вы еще можете? Видите ли вы, простое выскакивание из-за предметов и завывание – вчерашний день, – Серафима заходила по комнате взад и вперед, не обращая на попадавшиеся на пути привидения никакого внимания. Она то оживленно размахивала руками, то останавливалась и замирала, делая театральные паузы, как заправский профессор на лекции, и все до единого призраки следили за ней горящими надеждой глазами. – Правильно пугать людей – это целая наука! И ее первое правило: у обычного человека есть шесть чувств, и чтобы заставить его лишиться пяти из них, надо воздействовать на шестое. Какое, спросите вы? Хорошо, я отвечу. Воображение.
