И низкорослый.
И с пивным животом.
А вот рогов и копыт не наблюдалось.
Меня черт оглядел с не меньшим вниманием, чем я его. И осклабился:
– Чем обязан?
– Мне нужно лекарство. Для моего сына.
– О… Прошу за мной. Коняшку оставь снаружи.
Горбунок обиделся на «коняшку» и повернулся к хозяину невзрачного дома хвостом. А я отправилась в недра ада… Да, ремонт тут не делали со времен свержения черта с небес, видимо. Как можно жить в этой помойке? Повсюду тараканы… Крысы!!! Фэ-э…
Но вот мы пришли. В комнату из красного кирпича, почти все пространство которой было заполнено водопроводными трубами, а на полу кое-где валялись раскаленные угли.
– Что это? – спросила я.
Черт ответил многозначительно:
– Моя красная комната…
– Больше похоже на котельную.
Но хозяин комнаты перебил:
– Я предлагаю тебе ДОГОВОР. Я даю тебе лекарство, которое гарантированно поможет твоему ребенку. Но только в обмен…
– На мою душу?
Черт поморщился:
– На фига мне твоя душа? Я живу здесь и сейчас!
– Тогда что? – не поняла я.
– Мне нужно твое тело. В полное обладание…
– Ты хочешь вселиться в мое тело? – уточнила я.
Мужичок закатил глаза:
– Елки, женщина, ты что, не смотришь телевизор? Я – доминанта!
– И над кем же ты доминируешь? – с сомнением спросила я, оглядывая его низкорослую фигуру.
– Над теми, с кем я подписал договор! – нетерпеливо пояснил черт. – Они становятся «нижними», ясно?
Я фыркнула:
– И это, по-твоему, доминирование? Версия для бедных!
Но собеседник осклабился:
– Так тебе нужно лекарство или нет?
Я помрачнела:
– Нужно.
– И на что ты пойдешь ради него?
– На все.
– Тогда… – он облизал губы. – Подписывай договор.
– Как лекарство попадет к моему ребенку? Если по договору я должна буду остаться здесь?
– Твой конь отнесет. – отмахнулся черт. – Не переживай, я сдержу свое слово, ведь в противном случае, договор будет признан недействительным… А я собираюсь оставить тебя здесь на веки вечные! Кстати, я говорил, что один час здесь как семь лет снаружи?
Я сухо ответила:
– Такое невозможно даже если наша планета окажется впритык к черной дыре.
Хозяин дома поморщился:
– Ну, ладно, пусть не семь, но там время бежит быстрее! Чем здесь, в моей красной комнате… Ну что? Каково твое решение?
– Подписывать кровью?
– А? Нет, вон ручка. За швабру закатилась. Ты хорошо подумала? Обратного пути не будет…
Я поставила подпись.
* * *
– Начнем с простого. – и черт вытянул в руках шелковый платок и подергал его несколько раз как ремень. – С рук.
– Разве его носят на руках? – вяло удивилась я.
– Им хорошо связывать руки. – вкрадчиво пояснил мужчина. – Следов не оставляет… Становись к трубе.
– Какой именно? – уточнила я, так как комната была забита водопроводными трубами.
– Той, что над твоей головой. И подними руки! Чтобы я мог их связать… О, ЧЕРТ!!!
Последняя реплика относилась не к крайнему нарциссизму, а к тому, что из коридора раздался какой-то стук, вроде равномерных ударов деревянной палкой.
А обладатель шелкового платка впал в панику:
– Проклятье-проклятье-проклятье!!! Прячься за швабру!!! А, нет, не получится… ПРОКЛЯТЬЕ!!!
– Да что случилось? – не поняла я.
– Чертова бабушка!
– В смысле, твоя бабушка?
– И это тоже!
И тут дверь отворилась и в красную комнату заглянула интеллигентного вида старушка, опирающаяся на трость. Увидев нас, она заулыбалась:
– Владленчик! У тебя гостья! А что это вы в котельную спряталась?
– Эээ… Ничего, бабуль. Просто так.
Внезапно пожилая дама резко посуровела:
– Что это у тебя в руках? Мой шарф? Зачем ты его взял?
– Баб… Перевязать кое-что надо было! – неловко выкрутился черт.
– Дай-ка сюда! – сурово протянула сухонькую руку старушка. – Это не для игр! А если надо, то возьми тот шарфик, который я тебе из верблюжьей шерсти связала! Тебе опять спину прихватило?
– Да, нет, ба, все нормально! – пытался быстрее от нее избавиться мужчина, но та не сдавалась:
– А вы идите в гостиную, что вы сюда забились? Еще ошпаритесь!
– Хорошо-хорошо! – не выдержал черт, схватил меня за руку и поволок куда-то. – Мы пойдем ко мне!
– А я пока чайник поставлю! – обрадовалась старушка.
– Ба, мы не хотим чаю!
– А ты не отвечай за гостью! – снова посуровела дама. – Что ты ей слова вставить не даешь?
– Ба, мы торопимся! – прорычал мужчина и почти силой затолкал меня в одну из соседних комнат.
* * *
– Ни звука! – прошипел доминанта. – Теперь ты не имеешь права говорить без моего разрешения!
Я равнодушно пожала плечами.
– Прекрасно! – обрадовался он. – Давно бы так… Я теперь – наручники.
И он приковал мои руки к спинке кровати, а затем потянулся к длинному хлысту:
– Ты знаешь, как в аду наказывают грешников? – он щелкнул хлыстом по полу. – Вот так. И черти делают это для того, чтобы доставить СЕБЕ удовольствие…
Вжжж!
Он снова щелкнул хлыстом, на этот раз по спинке кровати, совсем рядом с моими прикованными руками.
– Молилась ли ты на ночь?
Внезапно сверху громко забарабанили по батарее, а затем раздался недовольный голос чертовой бабушки:
– Владлен, что там за шум?
– Ничего, ба!
– Что это за звук был? Ты что, опять взял отцовский хлыст?
– Ба, я показываю моей… гостье, как надо объезжать лошадей!
– Ясно. – почему-то удовлетворилась этой версией старушка, хотя она прозвучала весьма двусмысленно.
Ну а мужчина вернулся к своему хлысту:
– Итак, на чем мы остановились? Кажется, на этом? – он щелкнул хлыстом по кровати, на которой я лежала. – Не бойся. Боль только в твоей голове…
В этот момент из коридора раздалось:
Скрип-скрип-скрип-скрип.
