— Но как ты могла дать ему клятву?!
— Он застал меня врасплох, — сказала чистую правду Лил. — Но говорить об этом запретил.
Гарат и в самом деле посоветовал ничего о нем не рассказывать, но клятву не взял, надеясь, что Корди не придет в голову допрашивать племянницу. Хотя сама Лил считала иначе и точно знала: только появление Инка в личине Юдгана отвлекло от нее внимание дядюшки, да и то на время.
— Ничего, — мстительно прошипела Лавиния. — Густав его найдет, и этот искусник еще очень пожалеет, что покусился на племянницу самого Корди.
— Мне все равно, — поднялась со скамьи Алильена и направилась прочь, размышляя, как предупредить Инквара о планах дядюшки.
Или постараться и близко к нему не подходить? Достаточно уловок Ленса. Как бы ни относилась она к Корди, но забывать о его хитрости и проницательности все же не стоило. Как и о том, что ее разговор с матерью он будет знать до последнего слова, и не важно, где они беседовали. Лавиния и сама доложит в подробностях, Алильена же не слепая, видит, как упорно та старается добиться полного доверия родственника. И очень надеется, что маменьке удастся все-таки обмануть Корди, хотя до сих пор таким успехом не могла похвастать ни одна из женщин.
Инквар раскрыл глаза ровно через два часа после того, как лег на кушетку, но он вовсе не спал все это время. Хотя никто не смог бы догадаться, чем он занимался на самом деле. А искусник проверял внутренним взором, которым с каждым днем пользовался все увереннее, защитные амулеты, установленные в самых неожиданных местах выделенных Ленсу комнат, и менял или ослаблял заложенные в них условия.
Да, черные искусники не могут наполнять силой исключительно светлые заклинания, но защита защите рознь. Свободные мастера вкладывают в амулеты щиты, которые при нападении неприятеля встают куполом над хозяином и ослабляют направленные на него удары. А вот защита темных искусников огрызается огненными или ледяными иглами, злыми молниями или ядовитыми каплями. И слушает эта защита лишь того, на кого настроена.
А в этом замке, как твердо были уверены все старшие мастера из высшего круга, все щиты подчинялись воле только одного человека — самого Корди. И можно даже не сомневаться в жестокости, с какой наказывали тех рабов, которые пытались схитрить или заложить в свои амулеты какие-нибудь дополнительные приказы. Вот потому и ходил барон по собственному дому так спокойно, не опасаясь ненависти окружающих его рабов. В случае малейшего неповиновения или попытки нападения на смутьяна обрушится мощь сразу нескольких амулетов. В том числе и тех, которые обитатели дома носят по приказу Корди на шее и поясе якобы для собственной сохранности.
Но пока злобный барон еще и подумать не может, как маю ему осталось наслаждаться надежно сплетенной защитой собственного замка. И вряд ли он когда-нибудь узнает, что привел в свой дом справедливое возмездие по собственной воле.
Пятеро высших искусников вовсе не отдыхали несколько дней, проведенных в тесноте и духоте различных повозок, постепенно приближающихся к Гавру. Собратья спешили научить Инка всему, что умели и знали сами, и одновременно все вместе старались придумать такой план, в котором у Корди не оставалось бы ни малейшей лазейки для победы.
Одновременно стремясь не забывать про хитрость, осторожность и звериную недоверчивость барона. И Инквар очень надеялся, что им все удалось.
Искусник небрежно откинул покрывало и вскочил с постели, пора было прогуляться по замку. Однако не успел он добраться до умывальни, как во входную дверь вежливо постучали. А через пару секунд — еще раз.
— Аленс, — позвал Инквар, догадываясь, кого на самом деле желают видеть настойчивые посетители, — к тебе стучат.
И спокойно скрылся за дверью умывальни. А через четверть часа, вернувшись в гостиную свежим и в желтой рубахе, вышитой не менее затейливыми рунами, убедился в собственной правоте. Барону потребовался вовсе не Ленс.
— Господин Корди просил вас прийти в его кабинет, — стараясь не показывать испуга, почтительно склонился перед Юдганом худой мужчина в обычной для прислуги барона фисташковой одежде. — Вашего помощника можете не брать.
— Иду, только выпью стакан сока, — согласился Инквар, делая вид, будто не замечает разочарованного взгляда ученика.
Прошел к столу, налил из кувшина сока, пригубил — и, сморщившись, выплюнул прямо на ковер.
— Аленс, разве у тебя бессонница?
— Нет, — в притворном испуге распахнул глаза парнишка.
— Значит, кто-то перепутал, — пожал плечами Инквар и, незаметно подмигнув ученику, направился к выходу. — Показывайте, куда идти.
Секретарь брел впереди него бледный, как тень, начиная с ужасом понимать, как опасно сейчас ошибиться, проявить излишнее рвение или неточно выполнить какое-нибудь указание. И не только самого Корди, но и вот этого, яркого, как попугай, свободного искусника.
Корди встретил их у дверей кабинета, повелительным взглядом отстранил секретаря и, широко улыбаясь, указал Юдгану на накрытый к чаепитию стол:
— К сожалению, мне не всегда хватает времени ходить в столовую. Присоединишься?
— Спасибо, — не стал отказываться искусник и, сев на предложенное место, спокойно взял кувшин с напитком. — А я, когда просыпаюсь, всегда хочу пить.
Налил полную кружку клубничного лимонада и выпил большими глотками.
— В гостиной Аленсина нет графинов с напитками? — Приподняв бровь, Корди вопросительно глянул на замершего у двери секретаря.
— Там случайно оказалось снотворное, — мученически сглотнув, принял тот на себя первый гнев господина.
— Мелочь, не стоит внимания, — отмахнулся нагружавший тарелку Инквар. — Мальчишка жаловался на видения, наверное, его не так поняли.
— Ты слишком добр к тем, кто ошибается так грубо, — прищурился Корди.
— Я же искусник, — светло и доверчиво улыбнулся Инквар. — Мы всегда верим людям и помогаем им исправлять ошибки.
— А как ты узнаёшь, какое зелье добавлено в питье? — тотчас задал каверзный вопрос барон.
— Так я же уже почти тридцать лет занимаюсь алхимией! — с подкупающей лучезарностью улыбнулся искусник и тотчас запечалился: — А вот узнаю далеко не всегда.
И, словно забыв про разговор, с аппетитом принялся за еду.
Корди тоже пил чай, задумчиво рассматривая еще влажные волосы искусника и его необычную одежду, потом вскользь поинтересовался:
— Можно нескромный вопрос — почему ты так одет?
— Ничего, меня все спрашивают, — снова обезоруживающе улыбнулся Инквар. — Я же везде так хожу. Это для безопасности. Когда я ходил в простых штанах, меня не пускали в города, проверяли, обыскивали и даже били. Я думал, ты это знаешь.
— Знаю, — с неожиданной усмешкой согласился Корди. — И у меня есть для тебя подарок — несколько клоунских костюмов. Их шили к празднику для комедьянтов, иногда я нанимаю бродячих.
