А Потрошитель все еще на свободе.
Конец, по сути дела, не самый жизнеутверждающий.
Добро пожаловать в реальный мир.
10
– …это был «Мистер Боунз» с песней «Снег любит зиму». С вами Джейн Форбз, которая держит оборону, пока Стив Великолепный разбирается со своей семичасовой «Утренней Бонанзой», программой для тех, кто завтракает за рулем машины. Присоединяйтесь к нам, это будет… УЛЕТНООО!
Я посмотрел на потолок, моргнул. Потолок был другой, и свет совсем не такой, как обычно. Какого черта они…
Дыхание с шумом вырвалось из груди, стих пульсировавший в ушах шум. Еще выдох.
Теперь порядок. Я больше не в камере.
– Следом новости и погода. Северный ветер принесет нам осадки, но сначала давайте послушаем «Хафхед» с рождественским синглом «Секс, Насилие, Ложь и Мрак»…
Из динамиков электронного будильника потекли звуки гнусавого пианино и заунывных гитар.
Голос солиста – что-то вроде замоченной в патоке колючей проволоки.
– Кости в саду, их блаженный распев…
Повернулся, посмотрел на табло – без четверти шесть. Зачем вытаскивать из тюрьмы, если утром нельзя поваляться в постели? Чертов Джейкобсон.
– Тени резки, горят изнутри…
Утренние молитвы в штаб-квартире полиции. Это будет весело. Весьма возможно, что мне повезет и никому не придется ломать челюсть…
Так, сохранять спокойствие. Ничего необдуманного. Не беситься. Не делать ничего, что может снова отправить меня в тюрьму, прежде чем с миссис Керриган случится очень неприятный несчастный случай.
– Ее тело бесчувственно, голос хрипл и болезнен…
Никого не бить. Цель поставлена.
Давай, Эш. Пора вставать.
Еще минуточку.
Раскинув руки, вытянулся во весь рост под пуховым одеялом, занимая своим телом всю кровать. Просто приятно, что можно это сделать.
– И горечь, словно лезвие ножа, озлобленность и гордость уязвленная…
Переполненный мочевой пузырь все испортил. Постанывая, приподнялся, выпростал ноги из-под одеяла, вздохнул. Покрутил правой ступней, сначала в одну сторону, потом в другую. Пошевелил пальцами на ногах. Заставил крохотные лезвия раскаленного железа расползтись по костям, царапаясь под скрученным узелком шрама, оставленного пулей. Прямо метафора всей моей проклятой жизни, вся здесь.
– Секс, ложь, жестокость, острота любви…
Нет смысла откладывать. Вставай.
Похромал к комоду.
– Поддерживать огонь, отпугивая тьму…
Порывшись, обнаружил в третьем ящике пару полотенец. Обернул одно вокруг пояса, взял трость, открыл ключом замок спальни. Песня из электронного будильника перешла в проигрыш. Весь такой минорный и унылый.
Из коридора доносилась приглушенная мелодия старых добрых «Стереофониксов», с кухни ей подыгрывал свист кипящего чайника. Из гостиной выглянул Хитрюга, ухмыльнулся. Глаза ясные и блестят, несмотря на то что вчера выпил шампанского и виски столько, что этим количеством можно было бы заполнить ванну. И даже чисто выбрит.
– Надеюсь, что ты голоден, у нас тут продуктов хватит на семью из шести человек. Завтрак на столе ровно через пять минут, придешь ты или нет. – И опять исчез.
– Доброе утро, Хитрюга.
Подергал ручку двери в ванную. Заперто.
Изнутри послышался голос Элис, слова звучали глухо и как-то округло, как будто рот чем-то забит.
– Одну минуту… – Громкий плевок и звук бегущей в раковину воды из крана. Потом дверь распахнулась, и на пороге появилась она, в махровом халате и с полотенцем на голове. У нее за спиной клубилось облако пара, пахнущего апельсином.
– Ты еще не одет, а у нас в семь часов утренний брифинг и еще…
– Что случилось с похмельем?
– Кофе. Кофе просто великолепен, на самом деле отличный, и это, фууууух, совершенно точно, если выпить его с самого утра, кажется, я встала среди ночи выпить воды, и мне снился очень странный сон, что я попала в автомобильную аварию, и еще там была собака, и я гналась за кем-то и очутилась на железнодорожном вокзале, а потом все превратилось в рок-концерт, и там была женщина в синем спортивном костюме, и все были потные, правда, странно? – Она протиснулась мимо меня и открыла дверь в свою комнату. Замерла на пороге. Между бровей образовалась морщинка. – Наверное, это все из-за пиццы, не стоило есть quattro formaggio перед самым сном, но только мы еще не собирались ложиться спать, правда, это было что-то вроде позднего ужина, а я люблю сыр, ты ведь тоже его любишь, и это…
– О’кей. – Я предостерегающе поднял руку. – Кофе тебе больше нельзя.
– Но я обожаю кофе, это просто здорово, и еще Дэйв принес с собой такую металлическую штуку, вроде маленького чайника, его ставишь на плиту и засыпаешь сверху кофе, а внизу кипит вода, и получается великолепный эспрессо…
– Хитрюга сказал, что завтрак через пять минут.
– Да, конечно, пора одеваться, но ты попробуй этот эспрессо, он просто восхитительный, он…
Я проскользнул в запотевшую ванную и закрыл за собой дверь на замок.
* * *
Элис наклонилась ко мне, понизила голос почти до шепота:
– Так это был не сон?
Должно быть, комнату для брифингов совсем недавно покрасили, от стен все еще тянуло приторной химической вонью. Вокруг стола в передней части комнаты на стоявших полукругом пластиковых стульях расселись люди в униформе и в штатском, расстояние между ними отмечало принадлежность к разным племенам. Спереди слева – мужчины и женщины, в чью обязанность входило патрулирование улиц. Спереди справа – мальчики и девочки из Специального криминального подразделения, выглядевшие довольно заносчиво в своих отутюженных костюмах. За ними – криминальный отдел Олдкасла, нечто вроде бардака в благотворительном секонд-хенде, с ручками и блокнотами наизготовку.
И наконец, в задней части комнаты, Специальная экспертная группа по ведению следствия и оценке результатов, в порядке очередности – Джейкобсон, констебль Купер, профессор Хантли, доктор Константайн и Элис. Я плюхнулся на стул рядом с ней, с самого краю. Вытянул правую ногу, палку повесил на спинку стула перед собой. Дежурный сержант продолжал монотонно перечислять задания на день.
– …угоны машин в этом районе увеличились на пятнадцать процентов, так что глаза протирайте. Дальше, магазинные кражи…
Я поерзал на стуле:
– Конечно, не сон, тебе захотелось сказку на ночь, я и рассказал.
Элис взглянула на меня:
– Ты рассказал мне сказку? Как мило.
– Про то, как сбежал Потрошитель.
