Элис заглянула через руку в мобильник:
– Что-нибудь хорошее?
– Каждый звонок за четыре недели из телефонной будки, где погибла Клэр Янг. Двое с судимостью, один за грабеж, другой из списка судимых за сексуальные преступления.
– За что именно?
– Не написал.
Отдаленный рокот перешел в оглушающий рев дизеля, и эдинбургский поезд втащил на вокзал цепочку сине-бело-розовых вагонов.
Девчонка с плакатом радостно запрыгала на цыпочках. Мистер Пиджак-с-Галстуком взглянул на часы.
Элис ссутулилась:
– А что думает детектив-суперинтендант Джейкобсон?
– Понятия не имею, ты только ему не говори.
– Эш…
– Парня из списка навестим после визита к Раскольнику Макфи. Не нужно, чтобы Джейкобсон или еще кто-нибудь нам помешал.
Раздался писк, двери поезда с шипением открылись, и на перрон вышли человек десять. А вот и она, наша силовая поддержка.
Офицер Барбара Кроуфорд сменила тюремную черно-белую униформу на джинсы и футболку с логотипом футбольного клуба, татуировки напоказ. Под мышкой кожаная куртка, на плече большой рюкзак.
Осталась стоять, ожидая, когда остальные пройдут через турникеты.
Парень в костюме воркотал что-то нервного вида даме в бежевом костюме-двойке. А девочка-тинейджер просто стояла и смотрела на пустую платформу, и угол плакатика болтался у ее ног. Потом она повернулась и пошла, волоча его за собой.
Бабз так и осталась стоять, где стояла. Кивнула:
– Друзья из высших сфер, так что ли, мистер Хендерсон?
– Эш. Мы больше не в тюрьме. – Кивнул налево. – С доктором Макдональд вы знакомы.
– Элис, если не возражаете, так приятно видеть вас не в униформе, офицер Кроуфорд, нет, никакой двусмысленности, как будто я рисовала вас обнаженной или что-то вроде этого, просто вы отлично выглядите, не подумайте, что я на вас наезжаю или что-то в этом роде, но это так здорово, вы не поверите, не правда ли, встретиться с человеком вне его, так сказать, обычного рабочего контекста?
Правая бровь Бабз удивленно поползла вверх.
– Сейчас она более разговорчива, чем в тюрьме.
– Не может остановиться, когда нервничает, не обращай внимания, Бабз. Ты к этому привыкнешь. Так ты готова?
– Деньги мои принес?
– Нет. Не знаю, что у тебя за договор, но это все между тобой и детективом-суперинтендантом Джейкобсоном.
– Ясно. – Достала билет и вышла на перрон. – Мне дробовик нужен.
* * *
Элис остановила «сузуки» у обочины и стала выбираться из машины, прижимаясь грудью к рулевому колесу. Край двери упирался в покрытую ржавыми потеками металлическую стену высотой метра в три, исчезавшую в темноте. Сооружение венчали кольца колючей проволоки. Поблекшие желтые таблички сообщали: «ВНИМАНИЕ: ТЕРРИТОРИЯ ОХРАНЯЕТСЯ БОЛЬШИМИ ЗЛЫМИ СОБАКАМИ!» и «МОЛИСЬ О СПАСЕНИИ ДУШИ СВОЕЙ, ИБО ОН ГРЯДЕТ!»
Бабз заполнила переднее пассажирское сиденье машины, как тонна цемента с битыми стеклянными бутылками. Шмыгнула носом.
– Один приятель из тюряги в Барлинни слил на него информацию. Правильный чувак. Очень о семье заботится.
Горизонт в огне, похож на кусок запекшейся крови с медью под крышкой угольно-черного облака. Прямо перед нами – свалка. Высокие двустворчатые ворота из тех же самых проржавевших листов металла, с витками колючей проволоки поверху. Белой краской, едва различимой в свете фонарей, надпись: «ФРЕЙЗЕР МАКФИ И СЫН, УТИЛИЗАЦИЯ ОТХОДОВ, ОСН. 1975».
– Большими злыми собаками… – Бабз откинулась на спинку кресла. По ее лицу расползлась улыбка, как кровь по кухонному полу. – Круто. – Подмигнула мне в зеркало заднего вида. – Судя по информации, которой меня снабдил мой приятель, у мистера Макфи имеется жестяная коробка от печенья, набитая человеческими ушами.
Я расстегнул привязной ремень:
– Ушами?
– Ну да, засушенными и подкопченными, вроде вяленой говядины. И каждый раз, когда он пытает кого-нибудь, он вынимает из жестянки ухо и съедает прямо перед ним. Так что они сразу понимают, что их ждет.
– А твой друг тебе не рассказывал про случай, когда Раскольник Макфи набросился на патрульную машину констебля Барроклу? С бензопилой? Полкрыши снес, пока его смогли остановить. Барроклу свалился на пол, руками уши закрыл и маму звал на помощь. Так после этого и не оправился…
– Да к нему спецкоманду нужно посылать, с ордером на арест.
– Это у них семейное. Видела бы ты его папашу, Фрейзера Макфи, кличка Паяльная Лампа. – Я с шипением засосал воздух сквозь стиснутые зубы. – Просто Терминатор.
Элис облизала губы. Поерзала на кресле. Откашлялась.
– Мы правда уверены, что это хорошая идея?
Да какая, к черту, хорошая.
– Бабз, будет очень здорово, если никто из нас не окажется в отделении неотложной помощи сегодня вечером, так что ты должна будешь позаботиться об Угольке и Пепле.
Она повернулась и прищурилась на меня:
– Уголек и…
– Немецкие овчарки. Большие. Ты ведь ладишь с животными?
Снова улыбнулась:
– Чудесно. – Вылезла из машины, протопала к багажнику, щелкнув, открыла его.
А я вытащил мобильник и набрал номер Хитрюги. Подождал несколько гудков.
Багажник захлопнулся, Бабз появилась у водительского окна в пуленепробиваемом жилете поверх футболки. Под мышкой короткоствольный дробовик.
– Ну что, мы готовы?
«Сузуки» качнуло, когда я выбирался в холодную ночь. Слабый запах дизельного топлива и рыбы смешивался с медистым запахом ржавого металла. Кивнул на дробовик Бабз:
– Потом сберкассу пойдешь брать?
Она щелкнула затвором, и стволы опустились вниз, выставляя напоказ внутренности.
– Ты даже представить не можешь, как часто Тэтчер мне помогала. Она очень преданная девочка.
Пара толстеньких красных патронов скользнула в отверстия, щелкнул затвор.
– А что, сообщить о нас хочешь?
Я моргнул пару раз.
– Все в порядке, только если кто-нибудь спросит, ты говори, что свою девочку в доме нашла, ладно?
Пожала плечами. Потом ссутулилась и похромала к воротам. Широко расставила ноги и нажала на кнопку звонка.
Ничего.
Пока Элис выбиралась из машины, я подошел к багажнику и вынул лом. Он был достаточно длинный, почти с трость для ходьбы. По крайней мере, одна рука будет свободна. Достал строительный нож, проверил лезвие, сунул в карман брюк.
Где-то в глубине свалки раздался приглушенный вой. Потом ворчание и лай, все громче и громче, топот лап. А потом – БАМ! – что-то большое врезалось в ворота с другой стороны, отчего металлические листы вздрогнули. А потом оно отскочило назад, и еще один удар – БАМ!
