Джейкобсон еще раз боднул стену головой:
– Таким образом, мы возвращаемся на круги своя, черт возьми.
Я опустил трость:
– Не обязательно.
* * *
– …совершенно бесполезная трата времени. – Детектив-инспектор Смит бросил на меня взгляд, затем отвернулся и помчался по коридору, сжимая руки в кулаки.
Детектив-сержант Стивен посмотрела ему вслед, вздохнула:
– Завтра над ним на работе весь народ смеяться будет. – Провела рукой по лбу. Затем кивнула на допросную комнату: – Зайдем?
Запах внутри был точно такой же, как и раньше, – мерзкая смесь из вонючих ног и несвежего дыхания, с добавлением кислятины и пота.
Детектив-сержант Стивен снова уселась на свой стул и потянулась рукой к вмонтированному в стену блоку записи. Вынула пленки, положила на стол.
Адвокат Робертсона поджал губы и хмуро взглянул на камеру в углу. Красные огоньки не горели.
– Это для чего? Моего клиента запугивать? Нас не будут записывать, чтобы вы потом могли ему угрожать?
Джейкобсон сел рядом с сержантом Стивен:
– Вам, несомненно, хорошо известно, что бесполезная трата времени полиции является серьезным правонарушением, не так ли, мистер Робертсон?
Адвокат положил ему руку на плечо:
– Не отвечайте на этот вопрос.
Я занял позицию за Джейкобсоном. Прислонился к стене. Скрестил руки на груди:
– Вы умудрились стать самым плохим частным детективом всех времен и народов.
Молоток Робертсон посмотрел на меня. Стиснул челюсти – шрам, шедший от носа к горлу, потемнел.
– Без комментариев.
– Только тупить не надо. У нас Макфи внизу сидит, он нам все рассказал. Вы шпионили за его дочерью, потом ему докладывали. – Я нацепил на лицо широкую улыбку. – Только приличный частный детектив не позволит, чтобы его заметили все, кому не лень, да еще гонялись за ним, и не один раз, а два.
Адвокат напрягся:
– До тех пор пока вы не включите видеозапись, мой клиент не станет отвечать на ваши вопросы. Это грубейшее нарушение…
– В вас медсестра пустыми бутылками бросалась. Это, конечно, не «Частный детектив Магнум», правда? Нет, серьезно, насколько надо быть тупым, чтобы…
– Я хороший частный детектив! – Робертсон привстал со стула, лицо стало наливаться кровью. – Такое наружное наблюдение должна вести группа из трех человек… Место наблюдения набито потенциальными свидетелями, люди входят и выходят круглые сутки. А я один всем занимался. Шесть недель! – Сделал пару глубоких вдохов и снова сел на стул. – В смысле, без комментариев.
– Не будьте идиотом, ваш клиент у нас внизу сидит. Мы с ним поговорили. Мы все знаем.
Адвокат:
– Мой клиент сказал – «без комментариев».
Джейкобсон наклонился вперед:
– Понимаете, Алистер, – я могу называть вас Алистер, не так ли? «Скальный Молоток» звучит как-то по-американски, вроде как прозвище у рестлера. Нам прекрасно известно, что вы вели наблюдение за Джессикой Макфи. Могу предположить, что вы также вели фотосъемку, не так ли?
Тот не шевельнулся.
– Потому что, если вы вели фотосъемку, вполне возможно, что на одной из этих фотографий находится настоящий Потрошитель.
Я кивнул.
– Мистер Макфи хочет, чтобы вы передали нам все, что у вас есть. И еще он просил передать, что, если вы нас кинете, он сам вами займется. Так или иначе, но мы эти фотографии получим. С одной только разницей – захотите вы попасть в реанимацию или нет?
Скальный Молоток покусал губу, отчего шрам на его лице перекосился. Посмотрел на адвоката.
– Или… – Джейкобсон предупреждающе поднял вверх указательный палец, – мы будем говорить с вами о сопротивлении при задержании и нападении на двух офицеров полиции.
* * *
Пока мы шли по коридору, улыбка Джейкобсона превратилась в ухмылку.
– Мистер Хендерсон, теперь можешь называть меня Медведь. – Потер лапой распухшую щеку. – Так. Получаем фотографии, отдаем в лабораторию, пусть там над ними поколдуют, и потом устраиваем шикарный банкет с китайской едой.
– Не могу. – Я протестующее поднял вверх руки. – Элис это любит, но если я с ней не пойду, наши браслеты перестанут контачить, и появится ваша вооруженная стража.
– О-о. – Джейкобсон слегка нахмурился. – Вы уверены?
– Я бы с удовольствием, но вы сами понимаете… Может быть, завтра?
Если, конечно, миссис Керриган нас раньше не прикончит.
* * *
«Ягуар» пыхтел и трясся, пока его мотор остывал под покрытым вмятинами капотом. Я сунул руку на заднее сиденье, ухватил Боба-Строителя за мягкую голову.
Вокруг заброшенная промзона. Холодный свет уличных фонарей да холодный моросящий дождь – вот и вся наша компания.
Элис провела кончиками пальцев по рулю:
– Может быть, еще не поздно позвонить…
– Это ведь не как в «Охотниках за привидениями». У нас тут – «Кто сам себе помогает, тому помогает Бог». – Липучка в промежности Боба с треском разошлась.
Вытащил пистолет, проверил, стоит ли он на предохранителе, вынул магазин – все еще полный – и вставил его на место. Потом слегка наклонился вперед и сунул пушку за пояс брюк на спине:
– И что нужно делать, если все пойдет не так, как надо?
– Ты уверен, что мне не стоит…
– Уверен.
Вздохнула, еще крепче схватилась за руль:
– Правило номер один – бежать.
– Хорошо. Ты не околачиваешься поблизости, не геройствуешь, не упираешься своими красными маленькими кедами в землю, а тупо убегаешь.
– А ты…
Я показал через лобовое стекло на проход, исчезавший в темноте между оптовым складом и шеренгой разлагавшихся морских контейнеров. Туда, где тени были особенно густыми и темными.
– Через этот проход. Здесь они тебя не заметят.
– А если я…
– Нет. Ты убегаешь. – Я положил ей руку на колено. – Обещай мне.
Она посмотрела на меня, потом снова опустила взгляд на руль:
– Обещаю.
– Идешь к дыре в заборе, которую мы проделали. Не геройствуешь. Не останавливаешься. Не оглядываешься. – Сжал ее коленку рукой. – А если кто-нибудь тебя схватит, бьешь ему по голове молотком.
– Не оглядываться. – Она выпустила из рук руль, взяла мою руку. – И ты, пожалуйста, сделай так, чтобы тебя не порезали, не подстрелили и не избили. И вернись, пожалуйста, живым. Обещай.
– Обещаю. – Я открыл дверь, потом наклонился и поцеловал ее в щеку. Она пахла мандаринами и манго. – А сейчас – быстро, тащи свой зад вон туда, где безопасно.
