– И как? Помогает? – прищурившись, спросил Люська.
– А пес его знает. Анфиса редко по гостям ходит, так что я не в курсе. Но уж точно не из-за иголок, которые перед ней втыкают. Просто она в каком-то своем мире живет. Но вы не переживайте: Аграфена ее при мне и пальцем не тронет. Она ведь прекрасно знает, что мы родня. Я сейчас к Иванычу загляну, возьму у Анфисы Платоновны показания. А завтра мы что-нибудь придумаем. Анфиса ведь не буйная. И говорит вполне разумно, особенно когда захочет и сосредоточится. Имя, фамилию, когда родилась, какое сегодня число, – все назовет без запинки. Племянница комиссию по ней уже собирала, – участковый улыбнулся. – А дудки! – сказал он задорно. – И в этот раз не выйдет. Но могилу Большакова проверить надо бы. Тем более, вы о каком-то убийстве говорите, – голос его стал унылым. – Сейчас пойду по инстанциям, время до конца рабочего дня еще есть. А завтра утром я вам позвоню.
– Тогда мы пошли? – спросила Люська, оставляя ему номера телефонов.
– Ступайте, – благодушно кивнул участковый.
Они, наконец, покинули местное отделение полиции.
– Во сюжет закручивается! – высказалась подруга, когда Люба вставила ключ в замок зажигания. – Прямо триллер!
– Жалко Стаса с нами нет. Криминал – это по его части.
– Да зачем нам Самохвалов? Сами справимся… Нет, Дамировна, это нечто! Мачеху грохнула и живет себе, не тужит. В деньгах купается. Неужели и этот камешек ей достанется?
– Его еще найти надо, – улыбнулась Люба. – Кстати, как у тебя со временем? Как же теперь твои съемки?
– Да ради такого сюжета я ночи не буду спать! Вечером отснимусь.
– И я вечером, – Люба тяжело вздохнула. – Не отснимусь, конечно, но отработаю. Как бы все успеть…
…Участковый позвонил в девять утра. Видимо, Аграфена Дамировна за ночь поставила на уши всех. Позвонил он Людмиле, а та уже зарядила подругу:
– Собирайся, едем! А не то пропустим все самое интересное!
Люба, зевая, полезла в шкаф за приличествующим такому случаю нарядом. Не в джинсах же? Погода была прохладной, и она надела темный костюм с кремовой блузкой. Поскольку опять накрапывал дождь, пришлось накинуть плащ. В середине августа ощутимо запахло осенью. Это лето матушка-природа разыграла, как по нотам. В июне двадцатиградусное анданте, потом грянуло форте, аккурат на середину лета пришлось мощное крещендо тридцатиградусной жары, и сейчас пиано подкрадывалась осень. Классическое лето средней полосы, без всяких неожиданностей.
На Кольце пришлось постоять в пробке, но Люба была к этому готова. Народ возвращался из летних отпусков. Люська уже ждала ее у ворот кладбища.
– Ну, где ты ходишь?! – прошипела подруга, хватая Любу за руку. – Все уже началось! Идем!
Машин у ворот хватало. Кроме двух полицейских здесь почему-то была и «скорая», рядом стояли ритуальные услуги, Люськин джип, «лексус» Аграфены Дамировны, еще один крутой внедорожник и старенькие «жигули». Зевак от ворот оттеснили, на входе стояли сотрудники полиции.
– Не положено! – заворачивали они любопытствующих. – Здесь, граждане, проводится следственный эксперимент!
– С телевидения, – деловито сказала Люська. И сунула под нос полицейскому «корочки». Журналистское удостоверение.
– Мы свидетели, – поправилась Люба, видя недовольство правоохранительных органов. Только прессы здесь не хватало! – Или понятые, как хотите.
– Проходите, – из-за ворот им уже махал рукой участковый. – Это со мной.
Полицейские у ворот, нехотя, посторонились.
Подруги в сопровождении участкового прошли мимо склепа к собравшейся у могилы Платона Большакова толпе. Аграфену Дамировну буквально зажали в тиски двое дородных мужчин. Люба вспомнила семейные фотографии и поняла, что один из них муж, господин Старков. А второй по идее должен быть адвокатом. Анфису прикрывали Иваныч и молоденький лейтенантик. Тетка с племянницей стояли друг против друга, одна смотрела страдальчески, другая с ненавистью. Сотрудники ритуального агентства деловито взялись за лопаты. Венки уже были отставлены в сторону. Участковый примкнул к группе поддержки Анфисы и легонько сжал ее плечо. Спокойно, мол. Когда в землю вонзилась лопата, Аграфена Дамировна нервно закусила губу.
Несмотря на то что со дня похорон Платона Кузьмича Большакова прошло месяца два, земля была рыхлой и копалась легко. Могилу ведь вскрывали. Самой зоркой оказалась Люська. Именно она завопила:
– Стойте!
Могильщик чуть было не выронил лопату.
– Там рука! – отчаянно закричала Люська.
Старкова ахнула и зажала ладонью рот. Анфиса закрыла глаза и удовлетворенно кивнула. Полицейские кинулись к могиле.
– Осторожнее! – крикнул старший по званию. – Тут, похоже, труп!
Могильщики принялись аккуратно разгребать рыжую землю. Все напряженно смотрели, как из нее появляется рука, потом нога и наконец голова.
– Женщина, – тихо сказал кто-то.
Это, действительно, была женщина, хотя ее труп заметно разложился. Но остатки длинных волос на голове указывали на то, что при жизни это была брюнетка. Ее тело лежало поверх гроба старика. Какое-то время все присутствующие были ошарашены. Стояли и молча смотрели на труп. Они ведь не за тем сюда пришли. Надо было установить факт совершенного преступления. Но другое, более серьезное преступление явилось для полиции сюрпризом, потому что старший опергруппы, нагнувшись над трупом, сообщил:
– Похоже на удар тупым предметом по голове. На лицо криминал. Убили и спрятали тело в свежей могиле. – Он обернулся к участковому: – В округе никто недавно не пропадал? Может, молодая женщина?
– Было заявление от гражданина Беймуратова, – напряженно сказал тот. – С месяц назад пропала его супруга, известная фотомодель. Не пришла домой ночевать. Но она вроде как нашлась. Сбежала с любовником на Кипр, и обоих убили. Беймуратов заявление забрал, а других «потеряшек» не было. Марат Беймуратов с женой в коттеджном поселке жили. Там же, где и эти живут, – участковый кивнул на Старковых. Муж Аграфены Дамировны невольно поежился.
– Мы здесь ни при чем! – заявила Старкова. – Я не знаю никого Беймуратова! И его жену тоже!
– Мы встречались на вечеринке, – мягко поправил ее супруг. – Ника Баринова была моделью.
– Эта подходит, – кивнул следователь на труп. – Похоже, высокая была девка. И фактурная.
Уж какую там фактуру он разглядел в полуразложившемся трупе, на который Люба не могла смотреть без икоты, приходилось только гадать. Но полицейские, видать, немало нагляделись за годы своей службы. Действовали они спокойно и деловито. Тут же появился черный полиэтиленовый мешок, в который аккуратно положили труп. Мешок на носилках отправился в машину «скорой помощи», и в морг, в прозекторскую, на вскрытие и экспертизу. А полицейские принялись осматривать место происшествия, занося подробности в протокол.
