– В общих чертах, – сказала Люська и кивнула официанту: еще шампанского. Рите явно было скучно, и она порядком набралась. Поэтому от вина не отказалась и, чокнувшись с новыми знакомыми, в запой начала сплетничать:
– Нам ведь ее всегда в пример ставили. Мол, учитесь, девочки, как надо. Потому и обидно. Тоже мне, пример для подражания! Я, живая, здоровая, пью французское шампанское и закусываю устрицами, а она… Как вы сказали? В могиле старика? Ха-ха! – Рита нетрезво рассмеялась. – Она ведь тоже. Девочка из провинции. Из такой дыры, что даже название ее выговорить трудно. Задрипанск, в общем. Где-то за Уралом. И вот в семнадцать лет Нике удалось выиграть местный конкурс красоты. Баринова бог знает что о себе возомнила! О ней же в местной газетенке написали! И Ника, недолго думая, собрала вещички и с этой сраной статейкой рванула в Москву. Заявилась прямо в известное модельное агентство. Где над ней, разумеется, посмеялись. Сказали: вы бы, Мисс Задрипанск, сначала зашли к парикмахеру да прикупили абонемент в фитнес-клуб. Да ногти в порядок привели. Такой маникюр, как у вас, пардон, вот уже лет десять, как не носят. Я ее тогда не знала, Баринову, но девчонки говорят, выглядела она… – Рита с чувством осушила бокал. – В общем, как помойка. Девочка из о-очень глубокой провинции, где в бархатных платьях ходят на рынок за картошкой, потому что больше некуда. – Бывшая модель закатила глаза и с чувством стала пить шампанское, которым официант по Люськиному кивку вновь проворно наполнил опустевший бокал.
– И что дальше? – укоротила Люба возникшую паузу.
– Ни в одно модельное агентство Баринову не взяли, сказали, данных нет, во все театральные вузы она провалилась. Тут дорожка проторенная – в официантки. Или же на панель. Вот Баринова и устроилась… В vip-сауну.
– Выбрала вариант номер два, – прищурилась Люська.
– Чего у Бариновой не отнять, так это чутья на мужиков. Она умела выбирать себе клиентов. Так все говорят, кто ее тогда знал. Ведь как оно бывает? Приходит дядечка, одет непрезентабельно, понты не кидает, машина скромная, вид потрепанный. Ну прямо бухгалтер! Что называется – от зарплаты до зарплаты. А он, оказывается, блин, миллионер! Они ведь почти все с чудинкой. А иной подкатывает на шикарной тачке, бабла полные карманы, костюмчик от «Армани», на руке «Роллекс». А наутро приходят менты и вяжут его. Парень, оказывается, решил оторваться напоследок. Костюмчик у хозяина «одолжил», часики тоже. Заели шестерку серые будни. Или собирается компания человек десять. Подвыпившие мужики все равно что бойцовские петухи. Начинают бахвалиться. Послушать их – так все олигархи! А хозяин сидит в сторонке, в простынку завернутый, пивко потягивает да над мальчиками посмеивается.
– Я вижу, у вас богатый опыт, – не удержалась Люська. – Вы прямо картины маслом пишите из жизни vip-сауны.
Люба дернула подругу за руку: молчи! Видишь, девушка разговорилась? Но девушка уже слушала только себя и шумящее в голове шампанское, поэтому на Люськины слова не отреагировала. Продолжала свой обличительный монолог:
– Так вот Баринова никогда в мужиках не ошибалась. В любой компании она сразу безошибочно определяла, кто тут главный. И подсаживалась к нему. Она этих дядечек прямо облизывала. Пела им в уши о том, какая у них прекрасная душа и чуткое отзывчивое сердце, а количество денег в кошельке вовсе не важно. И клиентура у Ники подобралась солидная. Все отмечали ее ум и умение слушать. Она и в самом деле умела превращаться в стенку. Клиент мог перед ней часам душу изливать. Не всем ведь нужен секс. Кто-то просто не находит в семье понимания. Или на работе. В итоге Нику Баринову порекомендовали в эскорт-услуги. Она к тому времени пообтесалась, имидж сменила, в фитнес-клуб записалась, с маникюром разобралась. Стала просто красоткой. И в эскорт-услуги вписалась, как спелый персик в натюрморт. Едва увидев вазу, все сразу обращали внимание на этот сочный персик.
– Какое изумительное сравнение, – похвалила Люба.
– А что вы думаете? Я, между прочим, филфак закончила!
– И кто вы, Рита, по образованию?
– Уч… ик… учительница. Официант! Еще шампанского!
– В модели-то вас как занесло? – сочувственно спросила Люська.
– А как и всех. Денег захотелось и славы. Мужика богатого. Отоварили сполна! – Рита схватила с барной стойки еще один бокал. – В общем, Фортуна любит настойчивых и наглых. На одной из тусовок Баринова познакомилась с известным фотографом и уговорила его на съемку. Хочу, мол, иметь от вас портфолио, никаких денег не пожалею. Что уж там она ему напела, не знаю, но после этой фотосессии гламурный парнишка был от Бариновой без ума. И сам пошел с ее фото в глянцевый журнал. А поскольку парня знала вся Москва, Баринову пропечатали. Теперь в то же самое суперраскрученное модельное агентство она вошла с парадного. С кучей рекомендаций и с портфолио известного фотографа. Плюс публикация.
– Молодец какая! – похвалила Люба.
– Да уж, молодец. Тогда-то я с ней и познакомилась. Подругами мы не стали. У Бариновой вообще не было подруг. Мисс Благоразумие не пила, наркотики не употребляла, даже не курила. Был у нее один пунктик.
– Какой? – Люба подалась вперед.
– Баринова обожала власть. Она все время нам тыкала: видите, чего я, деревенская девочка, добилась. И это не предел. Я так далеко пойду, что вы еще ко мне на прием будете записываться. А я подумаю, принять вас или нет. У нее все было рассчитано. Она говорила: «Сразу за олигарха я, конечно, не выйду. Надо адекватно оценивать себя и обстоятельства». Она выстраивала лестницу, как она сама говорила, в небо, ступеньку за ступенькой. А оказалась в итоге в могиле старика, ха-ха! А кого ж тогда в кабриолете расстреляли, а?
– Вот и мы бы хотели это узнать. А скажите, Рита…
– Девчонки! – та вскочила. – Как я по вас соскучилась!
К барной стойке летела стая длинношеих лебедей. Царь птицы шипели от злости.
– Водки! – сказала зеленоглазая брюнетка, рухнув на барный табурет, который был высотой аккурат по «лебединую» попу. Его сиденье начиналось там, где заканчивались девичьи ягодицы. Люба никогда еще не видела таких высоких девушек в таком устрашающем количестве.
– Викуся, что случилось? – удивленно спросила Рита.
Та хлопнула рюмку водки и тут же сказала:
– Повторить! – А потом: – Ненавижу эту собачью работу! Представляешь, сережка под тумбочку закатилась! Нас всех заставили раздеться до трусов и облапали! Все вещи перетряхнули! Все наши сумки! Да нужна мне была их поганая сережка! – Викуся чуть не разрыдалась. – Господи, как же это унизительно! В итоге сказали, что кто-то нарочно это сделал. Спрятал сережку под тумбочку, чтобы потом под шумок забрать. Одну сережку! Ладно бы две… Ненавижу! – Она всхлипнула и почти что детским кулачком размазала по лицу грим. Руки и ноги у Викуси были, как спички.
– Успокойся, – попыталась утешить ее Рита. – Бариновой, вон, хуже. Ее труп в могиле какого-то старика нашли, представляешь?
– Нашу Мисс Благоразумие? – округлились глаза у брюнетки. – Да ты что! Как же ее угораздило?
