– Как?
– Вечером, как всегда, накрыла на стол, и презрительно сказала: «Он всегда был идиотом. В пятом классе залез на дерево, и его оттуда снимали пожарники. И мать у него дебилка. А папаша денег нахапал, скоро под суд пойдет». В семье горе, ребенок стал инвалидом, ослеп, а Клавдия, вместо того чтобы посочувствовать, фактически позлорадствовала! И тут уж я не выдержал. У меня словно глаза открылись. С кем я живу?! Как я могу это терпеть?! Я тут же собрал свои вещи и ушел. Пожил немного на даче, в доме без всяких удобств, по два с половиной часа в один конец ездил на работу. Но даже это было лучше, чем жить с Клавдией. А потом я встретил Олю. В электричке. Случайно разговорились. О предстоящем дачном сезоне, о связанных с этим хлопотах. Оля тоже была несчастна и одинока, пожаловалась, что без мужчины тянуть и дом, и дачу трудно. А бросить жалко, от родителей досталась. Теперь вот, живем вместе, Мишу растим, – он тепло улыбнулся. – А свою дачку я продал, все деньги Клавдии отдал. Я ведь перед ней виноват. Хоть чем-то помочь.
– А Машу не жалко?
– Я ведь не могу забрать у Клавдии ребенка, – Данилов развел руками. – И потом: Маша хорошая девочка. Она больше похожа на меня, чем на мать. И внешне, и по характеру, Конечно, Клавдия портит мою дочку своим так называемым воспитанием. Постоянно говорит: «Учись, а не то так и будешь всю жизнь кричать: свободная касса!» Не исключаю, что Клавдия говорит и так: «А не то будешь, как твой отец, неудачницей».
– Значит, ваша бывшая жена завидует Оксане, – задумчиво сказала Люба.
– О! Это не просто зависть! Это уже болезнь! Мол, Оксанке все, а ей, Клавдии, ничего. Она считает все происходящее чудовищной несправедливостью. Однажды у нее вырвалось: «Ну, хоть бы какая-нибудь беда на голову этой суки свалилась!» И я понял, что это Клавдия об Оксане.
– Понятно, – она машинально кивнула.
Действительно, теперь все стало понятно, после рассказа Эльвиры Родионовны и откровений Игоря Данилова. Осталось провести обыск в квартире у Клавдии.
Упаковку с фенобарбиталом нашли быстро. На кухне, в буфете, почти на самом виду. Гардеробщица даже не потрудилась спрятать главную улику. Данилова ведь ничего не знала ни об эксгумации, ни о возбуждении уголовного дела по статье «убийство». С того момента, как умерла Кристина, прошло больше месяца, и Клавдия чувствовала себя в безопасности. Она буквально упивалась страданиями своей давней соперницы. Полиция нагрянула внезапно.
– Откуда у вас это лекарство, Данилова? – спросил следователь.
– Мне его выписывают вместе с обезболивающим. Я инвалид. Страдаю болями и бессонницей.
– Именно этот препарат нашли в организме у Кристины Красильниковой.
Клавдия словно поперхнулась, лицо посерело.
– Похоже, его подсыпали в сок в буфете, а не в раздевалке, как мы изначально предполагали. Девочки зашли перекусить перед тем, как отправиться делать селфи. Вы подошли к дочери, спросили, как дела. Когда она домой собирается. Она вам ответила, что перекусит здесь и отправляется на съемки вместе с Кристиной. Та, мол, хочет сесть на шпагат на подоконнике, в окне на последнем этаже. У вас с собой оказалась упаковка фенобарбитала, за которым вы перед работой зашли в аптеку. Лекарство выдается только по рецепту, поэтому аптекарша вас запомнила. Вы смотрели на Кристину и злились, невольно сравнивая ее с дочерью. А тут еще Оксана Красильникова мимо проходила, как хозяйка. Вы видели, как все перед ней заискивают, а вас в упор не видят. Что называется, накипело.
– Вы не имеете права допрашивать мою дочь! Она несовершеннолетняя!
– Да, но буфетчица совершеннолетняя. Ваш разговор слышали, Данилова. Вы незаметно положили таблетки в сок. Кристина его выпила. Девушки еще с полчаса сидели в кафе, болтали и разглядывали фотографии, срок вполне достаточный, чтобы снотворное начало действовать. Встав на подоконник на большой высоте, Кристина потеряла ориентацию и сорвалась вниз. Остается выяснить мотив: зачем вы это сделали?
Клавдия Данилова молчала.
– Давнее соперничество, где из года в год, из этапа в этап побеждала Оксана, – объясняла вечером Люба Апельсинчику. – Красильникова и чемпионкой стала, и замуж удачно вышла, и в деньгах купается, и дочь у нее красавица, да еще и сына родила в сорок лет! У Клавдии оставалась надежда, что богатый муж Оксану бросит. Заведет молодую любовницу, другую семью. Но маленький сын укрепил семью Красильниковых. Оксана буквально расцвела. Похудела, похорошела, опять стала вести групповые занятия. Каково это было видеть Клавдии? Она бы ушла из фитнес-клуба, но кто бы ее взял на работу? Ни образования, ни профессионального стажа. Либо вахтершей, либо также, в гардероб, но на общих основаниях. Чем больше Оксана помогала Даниловой, тем сильнее та ненавидела свою благодетельницу. Мол, крохи с барского стола. Тебе все, а мне ничего. Начинала-то я круче. Примой, а ты только в групповых упражнениях. И надо же, не повезло! Травма на ровном месте! Когда-то Клава Кириллова страстно мечтала, чтобы из рук соперницы выпала булава. Девочки давно выросли, ушли из большого спорта, и в этой взрослой жизни произошла переоценка ценностей и потерь. Бизнес, дети, здоровье. Клавдии хотелось отобрать у своей извечной соперницы хоть что-то. Чтобы та сломалась, запила или подсела на наркотики, опустилась. Разрушить семью Оксаны, посеять меж супругами раздор. И Данилова решилась. Она просто устала ждать, когда все случится само собой. Дел-то всего: пару-тройку таблеток бросить в стакан с соком. Вскрытия не будет, все очевидно: несчастный случай. Тема смертельных селфи в топе, она постоянно муссируется в СМИ. Следователь тоже стал жертвой статистики. Ничего не подозревающая Кристина выпила сок, а дальше – нистагм, атаксия. Нарушение координации движений. На подоконнике, с усилием открыв окно, девушка пошатнулась и сорвалась вниз.
– Что же теперь будет с Машей?
– У нее есть отец. И это хорошо, что именно он будет воспитывать девочку. Я, грешным делом, думала и на Машу. Не она ли подложила подруге лекарство в минералку? Вдруг Маша такая же завистливая, как и ее мать? Но я рада, что ошиблась.
Вот так и закончилась эта история. Хотя, нет. Не закончилась, потому что Людмила Иванова пригласила-таки к себе в студию всю компанию: Анастасию Петровну Галкину, ее дочь Алену, модель Ксюшу, Анфису с Иванычем, Оксану Красильникову. Тех же, кто не захотел или не смог по каким-то обстоятельствам прийти, «озвучили». Использовали показания Марата Беймуратова и Клавдии Даниловой. А также прижизненное интервью Ники Бариновой. Поскольку Людмила свое дело знала, этот выпуск имел неплохие рейтинги, хотя и не тянул на сенсацию. Все случившееся нельзя было отнести к явлениям паранормальным, скорее, к нормальным: деньги, зависть, ревность, и, как всегда, стечение обстоятельств.
Выходя из студии, Люба с грустью думала, что это ее последнее «дело». Муж сказал: больше никаких авантюр и никаких расследований. Хотя Интернет развивается бурно, и лучшие мозги работают над тем, как позабавить публику. За ее деньги, разумеется. А другие мозги с такой же неутомимой энергией изыскивают способы залезть в чужой карман или использовать ноу-хау в своих корыстных интересах. И это никогда не кончится.
