Майкл.
Непривычные к слепящему свету глаза слезились; влажные дорожки на щеках замерзали, на ледяном ветру из теплых становились холодными; щеки кололо. Стоя по колено в снегу, Марика смотрела вдаль. Сделай она шаг, и тут же провалится еще глубже — плавали, знаем, — но этот шаг сделать придется, она сделает его, и сделает с удовольствием. Только чуть позже.
Вместо того чтобы выдернуть ногу и перенести вес на нее, она опустилась задом на ровный, почти отполированный сугроб и, не отрывая взгляда от могучего изумительного пейзажа, прошептала:
— Ну… здравствуй, Уровень: Магия. Ты не представляешь, как же долго я ждала этого момента!
Пять минут спустя пятая точка замерзла, поток благодарностей был излит, а щеки перестали чувствовать холод. Монументальность пейзажей из пафосной и монолитной сделалась привлекательной и вполне манящей, а благоговение сменилось восторгом от предвкушения скорой и крайне долгожданной встречи.
— Так, пора бы в путь, и побыстрее.
Марика быстро стянула с рук перчатки и принялась растирать ладонями лицо.
— Давай-давай-давай, начинай чувствовать…
Через минуту окоченели и пальцы.
— Черт, как холодно. А я и забыла… Все, трогаемся!
И она с радостными криками, проваливаясь в снег по колено и поднимая в воздух искрящуюся под солнцем пыль, понеслась-поехала вниз с горы.
Через час заметенная тропинка сделалась более пологой, а воздух едва заметно потеплел; все так же сверкал под ярким полуденным солнцем снег. Тело вспотело, сердце от быстрой ходьбы выстукивало мерный барабанный бой, щеки стали горячими. А еще через полчаса на тропинке показались чужие следы — она явно кого-то догоняла.
Бодрая и довольная, Марика заспешила вперед. С каждым собственным шагом отпечатки чужих подошв становились четче: тот, за кем она следовала, приближался — ветер уже не успевал заметать следы.
Наконец впереди показалась человеческая фигура. У огромного валуна, привалившись спиной к камню, стояла молодая девушка; растрепанные светлые волосы выбивались из-под огромной, не по размеру, шапки, толстовка казалась объемистым колоколом, в толстых горлышках унтов болтались тонкие, обтянутые спортивными штанами ноги.
Увидев другого человека, девушка встрепенулась — тут же опасливо задвинула за край камня рюкзак, поправила упавшую на лоб шапку и, защищая глаза от яркого солнца, приложила край ладони ко лбу козырьком. А разглядев в чужаке женщину, успокоилась и тут же оживилась:
— Здравствуйте!
Марика, скрипя подошвами по узкой снежной тропе, приблизилась; она в свое время не была такой общительной.
— А вы не знаете?.. — видя, что незнакомка не собирается останавливаться, девушка заговорила быстрее: — А вы не знаете, где здесь взять воду?
Марика легко пожала плечами.
— Снега много. На всех хватит.
Блондинка открыла и закрыла рот; очевидно, эта мысль приходила ей на ум, но пить талый снег она пока опасалась.
— А еду?.. А куда вообще нужно идти, вы можете подсказать? Мне забыли дать карту…
Гостья в спортивном пуховике и толстых штанах следовала вперед без остановки.
— Ну подождите! — в голосе за спиной появились просительные нотки. — Я не знаю, куда здесь идти и что вообще делать… Может быть, вы знаете?
— У каждого здесь свой путь.
Солнце щекотало нос и развевало челку; очаровательное солнце, самое лучистое в мире.
— Я, кажется, заблудилась! Ну подскажите мне хоть что-нибудь!
А-а-а, леди, оказывается, уже пребывала на грани истерики, впервые попав в ситуацию с отсутствием еды, воды и карты. Как знакомо! Как смешно теперь вспоминать. Хотя тогда было совсем не смешно — тогда было страшно.
Марика остановилась всего на секунду и оглянулась.
— Вы все найдете и все поймете. Главное — идите вперед и не останавливайтесь, — вновь заскрипели по тропинке подошвы зимних сапог, удобных сапог, не в пример унтам. Но через секунду скрип прекратился, сапоги вновь замерли. — И да, забыла сказать: главное — не сдавайтесь. И тогда у вас все получится.
Улыбнувшись, она оставила блондинку за спиной и пробубнила себе под нос:
— И не забывайте включать мозги — смотреть, слушать, наблюдать. Будьте бдительны, будьте умны и настойчивы. Вот сколько нужных и важных советов я могла бы дать, но не дам. Потому что каждый должен сам приобретать свой личный опыт. В этом и есть ценность.
Создатель, да она стала совсем как Майкл! Не делится сосисками, потому что знает: так надо. Не говорит лишнего, чтобы человек смог выучиться сам; дает лишь ту информацию, которую стоит дать на данный момент.
Может, из них действительно получится хорошая пара?
Когда-то здесь проходил дед…
А чуть раньше — она сама, только другая «сама», не та, что сейчас. Где-то робкая, где-то смелая, целеустремленная и, возможно, чуть злая. Настойчивая, уверенная в своих целях и желаниях, знающая себе цену и стремящаяся подняться на ступень выше.
И поднялась.
Только на ступень совершенно другой лестницы.
Ниже по склону зазвенели ручейки и появились проталины. Потемневшие, растопленные корочки снега будто заявляли: все, здесь проходит граница между зимой и весной; звонко щебетали птицы.
Тогда она тоже не знала дороги, но шла вперед. Несколько раз хотела сдаться, но не сдалась и сумела-таки наколдовать у тотемов карту, котелок и палатку. А как она ей радовалась, как радовалась… А до этого, помнится, смотрела на орла и не понимала, куда и зачем тот пытается указать путь; просто шла за ним, полагалась на чутье. Уставала, но собиралась с силами и делала новый рывок, и каждые последующие рывки привели в конечном итоге к пилону. Тогда, начиная с первого и самого тяжелого, потекли дни, хорошие дни, светлые, одни из самых светлых в жизни — золотые времена.
А потом был результат великого похода: множество разделившихся слоев сознания, пустая квартира, попытка прижиться в старом месте и утрамбовать туда новое сформировавшееся «я».
Сложный период.
И если бы не Лао…
Отпустить все оказалось самой трудной задачей, но не отпусти она прежнюю радость, на ее место не ворвалась бы новая… Как все сложно и запутанно, но зеркало очень помогло, вовремя дало дельный совет. Не появись золотого листа, не было бы энергии для зеркала; не повстречайся на пути Майкл, не было бы листа. А Майкл появился потому, что она, наверное, искала его, сама того не зная. Всегда искала.
А теперь все было иначе, не так, как в первый раз. Теперь не было ни палатки, ни котелка, ни карты, но царило внутри не сравнимое ни с чем чувство восторга — глубокого и цельного, смешанного с радостью и удовлетворением.
Не нужно дважды пытаться войти в одну и ту же реку. Раньше она не понимала этого высказывания, а теперь поняла. Вода в реке течет и никогда не будет той же самой — тебя всегда коснется новый поток, новые частицы. Это будет лишь называться рекой, как и прежде, но изменится время, изменится ситуация, и вдруг очевидно придет осознание, что другая, новая река может быть не хуже, а лучше. Она не будет той же, но будет другой. Лучше.
