– Пока не знаю. Мне нравится наука, но что мне с ней делать? – Если бы я это знала, то думала бы, что у меня есть выбор. – Почему ты?
– Почему я?
– Почему ты должен наследовать семейный бизнес? Почему не братья?
– Потому что я ни в чем не отличился. Нет склонности к чему-то определенному. Вот папа и выбрал меня. Он говорит, что я силен во многих областях, и это значит, я должен быть лицом бизнеса. Поэтому они отправили меня в реальный мир.
– Какой бизнес у твоей семьи?
Он наклоняет голову, будто пытается определить, всерьез ли я спрашиваю.
– «Конец дороги».
Я пытаюсь понять, что это значит.
– Вам принадлежит отель?
– Что-то типа того.
– Что значит «что-то типа того»? Либо принадлежит, либо нет.
– Их пять сотен.
– Ясно.
– Это сеть.
– А… – Вот теперь я поняла. – Они все принадлежат вам?… – Офигеть! Этот парень не просто богат, он БОГАТ. Все мое тело напрягается.
– Да. И меня готовят к тому, что однажды они станут моими. Все как у тебя.
Все как у меня.
– Да, мы очень похожи, прям один в один. – К этому моменту мы доходим до школы. Так вот почему он стал тусоваться со мной? Мне хочется сказать ему, что он ошибается, если думает, будто наши ситуации чем-то похожи. Но я не могу заставить себя это озвучить. И не знаю, пытаюсь я пощадить его чувства или свои. – Увидимся… – В этот раз я ухожу первой и без оглядки.
Глава одиннадцатая
Впервые за все время, что я себя помню, в магазин приходят сразу два покупателя, и оба нуждаются в консультации.
Я не особо лажу с детьми – вероятно, именно поэтому во время вечеринок я отправляюсь раскрашивать глаза, – так что мама, даже не обсудив это со мной, идет к женщине с маленькой дочкой, а мне достается дама в возрасте.
– Добрый день. Вам чем-нибудь помочь?
– Да. Я была у вас несколько месяцев назад – а может, с полгода, точно не помню – и увидела здесь куклу.
Видимо, продолжать она не собирается, поэтому я говорю:
– Придется с этим разобраться. Нам не по душе, когда в магазин заходят куклы.
У нее вырывается робкий смешок. Может, даже нервный.
– Знаю, нужно больше подробностей. – Она идет вдоль стены, пристально разглядывая каждую куклу.
Я следую за ней.
– Если сможете ее описать, я проведу опознание подозреваемых.
– Темные волнистые волосы, ямочка на левой щеке.
Женщина явно описывает себя. Многие влюбляются в кукол, похожих на них самих. Поэтому я внимательно рассматриваю женщину и пытаюсь определить, какая из наших кукол может быть похожа на нее.
– Тина, – наконец объявляю я. – Она сидела?
– Да. – Женщина широко улыбается. – Да, кажется, ее звали Тина.
– Она должна быть здесь. Сейчас гляну. – Иду в угол магазина, где последний раз видела Тину, но ее там нет. – Пойду посмотрю на складе. – Мы почти всегда снова заказываем тех же кукол, что у нас уже купили.
Боковая стена склада занята полками, на которых стоят огромные коробки с куклами, отчего помещение немного похоже на склеп. На каждой коробке написано имя. На средней полке замечаю «Тину». Подтаскиваю лестницу и достаю коробку, которая кажется слишком легкой.
И только на полу, порывшись в упаковочном материале, я понимаю, что куклы нет. Странно. Пару секунд я в недоумении рассматриваю пустую коробку, а затем возвращаюсь в торговый зал и перебиваю маму на полуслове:
– Простите. Мам, можно тебя на минутку?
Она поднимает палец, прося меня чуть подождать, заканчивает разговор с клиенткой и идет со мной за стойку с кассой:
– Что случилось?
– Я пошла взять Тину со склада, но, похоже, ее похитили.
– Ох да, извини. Я недавно продала ее и, должно быть, забыла положить в ящик карточку с ее именем.
– А, понятно. Просто я испугалась. Скажу клиентке, что мы можем ее заказать. – Я направляюсь было к покупательнице, но мама тихо окликает меня:– Кайман.
– Да?
– Может, сначала попробуешь продать то, что у нас есть, прежде чем заказывать еще одну куклу?
Я киваю. Конечно. Теперь все встало на свои места. Мама хочет сначала продать то, что есть, и только потом делать новый заказ. Хорошая идея выбраться из долговой ямы. Мне становится намного легче от мысли, что она знает, как убрать красное число из бухгалтерской книги.
– Извините, – говорю я своей клиентке. – Тина уже нашла себе дом, но у нас есть куклы, которые очень на нее похожи. Давайте я покажу вам свою любимую. – Любимая – понятие относительное, просто мне эта кукла кажется наименее неприятной.
Однако женщина не клюнула на приманку. Я показала ей пять похожих на Тину кукол, но каждый раз она расстраивалась только сильнее. Голос ее начинает дрожать, уголки рта опускаются вниз.
– Я хочу именно Тину. Может, ее можно как-то заказать? У вас есть каталог?
Мама прощается со своей клиенткой и присоединяется к нам:
– Я могу вам чем-то помочь?
– У вас была кукла, которая мне понравилась, но ее купили.
– Тина, – напоминаю я маме.
– Кайман показала вам других кукол?
– Да, но они мне не нравятся.
– В Тине есть что-то особенное?
– Да. Когда я была маленькой, папа купил мне куклу. Я подросла, и куклу отдали, а потом я потеряла папу. Когда несколько месяцев назад я увидела Тину, то едва поверила своим глазам, она так похожа на мою куклу. Тогда я ее не купила, но так и не смогла забыть. Я просто хочу эту куклу. – С ее ресниц срываются несколько слезинок, и она поспешно их вытирает.
Я смущенно отвожу взгляд. А может, дело вовсе не в смущении. Может, я ревную: надо же, у кого-то такая сильная связь с отцом, что даже после его смерти одна лишь мысль о нем вызывает бурю эмоций. Когда я думаю о своем отце, то ощущаю лишь пустоту.
Мама легко поглаживает покупательницу по руке:
– Я прекрасно вас понимаю.
Но так ли это? Ведь ее отец от нее отрекся. Думает ли она об этом, пока успокаивает женщину? Думает ли она об этом вообще? Или она, как и я, пытается затолкнуть свои истинные чувства в самый дальний уголок сознания в надежде, что никогда снова их не испытает, особенно в присутствии посторонних?
– Примите мои соболезнования, – продолжает мама. – Порой даже незначительные мелочи могут вернуть нам особенные воспоминания. – Она указывает на меня: – Кайман иногда слишком увлекается, но мы можем заказать вам эту куклу. Возможно, мы вам даже сделаем специальную скидку.
