Она поворачивается, чтобы взять еще одну стопку, и замечает меня:
– Кайман. – Она смотрит мне за плечо. – Что-то случилось?
– Нет. Я просто хотела узнать, не нужна ли тебе моя помощь. – Ты слабачка, Кайман.
– У меня все в порядке. Ты все подготовила для раскрашивания глаз?
– Да.
– Тогда, думаю, мы готовы.
– Хорошо. – Я иду в торговый зал, но заставляю себя вернуться. Мама снова занялась одеждой. Отлично, с ее затылком мне разговаривать намного легче. – Эм… ничего, если в час я пойду погулять с другом?
Она выпрямляется и, отряхивая руки, поворачивается ко мне. Все семнадцать лет я дожидалась закрытия магазина, чтобы чем-нибудь заняться. Моя жизнь распланирована в зависимости от режима работы магазина. И все это для того, чтобы избежать разочарованного взгляда мамы. Но то, что я вижу, только усиливает мое чувство вины – усталость. Она отражается в морщинке на переносице, в опущенном подбородке, лишь голос ее остается бодрым:
– Конечно, Кайман. Повеселись. Чем займетесь со Скай?
– Это не Скай. Это… просто друг из школы.
Я не готова объяснять маме, почему бросила вызов всему, за что она борется и с чем я всегда соглашалась, чтобы отправиться гулять с богатеем. Не стоит ее еще больше расстраивать. Да и какой смысл, если через несколько недель Ксандеру надоест наблюдать за жизнью обычных людей? Ему станет скучно со мной, и в поисках новых ощущений он пойдет дальше.
Мама возвращается к своему занятию:
– Хорошо, в час.
Глава тринадцатая
Когда в магазин заходят десять маленьких девочек, я сразу отравляю их в подсобку и в следующий раз вижу маму, когда она выносит мне кукол, чтобы я раскрасила им глаза. Используя зеленую и черную краски, я полностью сосредоточиваюсь на работе, стараясь не выходить за контуры. Кто-то попросил карие, так что следующей кукле я раскрашиваю глаза коричневым цветом. Затем немного выдавливаю на пластиковую палитру золотистой краски и, взяв самую маленькую кисточку, очень аккуратно добавляю к коричневому золотистые крапинки.
Звенит дверной колокольчик, и я подскакиваю, заходя золотистой краской на черный зрачок.
– Проклятие, – выдыхаю я.
– Я немного пораньше, – говорит Ксандер, когда я удивленно поднимаю голову.
Часы на кассе показывают половину первого. Посиделки должны были закончиться полчаса назад. Я даже не заметила, что уже так поздно. Заметь я это, пошла бы в подсобку и поторопила их, как частенько делала прежде.
Он подходит ближе и потирает пальцем свою щеку:
– У тебя что-то на лице. Возможно, краска?
– Ой, да. – Вытираю щеку.
– Еще осталась.
Он идет ко мне, и я понимаю, что до сих пор держу кисточку с золотистой краской, а на стойке передо мной лежит кукла с глазами в золотистую крапинку.
– Присмотришь минутку за магазином? – выпаливаю я, спрыгивая со стула.
Хватаю куклу и, не дожидаясь ответа, убегаю в подсобку.
– Мам, вы задержались.
– Что? Правда? – Она хлопает в ладоши. – Девочки, пора заканчивать. – Она бросает взгляд через плечо – явное сочетание «извини» и «ну ты же меня знаешь».
Еще как знаю, и этот взгляд вызывает у меня смех.
– Ты закончила с этой куклой? – Она поднимает со стойки электронагреватель, чтобы высушить глаза.
Я смотрю на куклу в своих руках:
– Да. Ой, подожди. Нет. Я ее испортила.
Она рассматривает глаза куклы.
– Выглядит красиво, – говорит она. Золотистая полоска на зрачке смотрится к месту, будто отсвет. – Думаю, стоит оставить так.
– Хорошо. – Я отдаю ей куклу. – Пришел мой друг. – Она окидывает взглядом комнату. – Я побуду здесь, пока девочки не уйдут. Ты оставь все на столе, когда я вернусь, помогу тебе с уборкой.
– Звучит неплохо.
Я разворачиваюсь, а мама тем временем говорит:
– Ладно, девочки, давайте теперь оденем кукол.
Когда я возвращаюсь в зал, Ксандер снова разглядывает визитку.
– В ней нет скрытого послания, – подшучиваю я.
Он кладет ее обратно:
– У тебя нет сотового.
– Это тебе рассказала визитка?
Я закрываю тюбики с красками и оборачиваю кисточки бумажным полотенцем, чтобы помыть их позже. Оглядываюсь через плечо, надеясь, что мама не поднимется в магазин. Как бы, не называя истинную причину, попросить Ксандера уйти из магазина?
– Я никогда не видел тебя с ним, карман джинсов не оттопыривается, и ты не дала мне свой номер.
– Твои навыки сыщика становятся все лучше и лучше. Хотя не думаю, что последнее замечание подтверждает твою теорию. – Я убираю краски в пластмассовый контейнер. – Я сейчас вернусь. Подождешь меня в машине, ладно?
Он не двигается.
– Я быстро. Правда.
– Хорошо.
Дожидаюсь, когда он пойдет к двери, затем несу кисточки к раковине в подсобке, промываю их с мылом и ставлю в банку просушиться. Девочки собирают вещи и сравнивают кукол. Я обгоняю небольшую компанию и, повернув за угол, вижу, что Ксандер до сих пор здесь. Я резко останавливаюсь, и девочки обходят меня. А когда они проносятся мимо Ксандера, тот улыбается. Я разворачиваюсь и, минуя задержавшихся девчушек, загораживаю маме обзор.
– Что такое? – спрашивает она.
– По-моему, кто-то из девочек забыл куртку.
– Хорошо. Пойду схожу за ней.
Одна из девочек останавливается возле Ксандера.
– Ты похож на моего Кена, – лепечет она, глядя на него.
– Правда? – интересуется он.
Она кивает.
– А знаешь, на кого ты похожа? – Он садится на корточки и начинает доставать телефон, но к этому моменту я уже подлетаю к нему.
– Нам пора. – Хватаю его за руку и тащу к выходу.
– Кайман, я вообще-то разговаривал с этой малышкой, – ворчит он.
– Которая явно бредит.
– Ну спасибо.
– Очевидно же, что ты похож на брюнета Дерека, а не на Кена. – Я довожу его до машины, а затем говорю: – Сейчас вернусь.
Когда я возвращаюсь в магазин, мама уже находится в торговом зале.
– Я не нашла там куртку.
– Наверное, я не так расслышала. Прости.
– Да ничего. – Она вздыхает. – Было весело. Именинница не могла оторваться от своей куклы.
– Кажется, они хорошо провели время. – Я нервно переминаюсь с ноги на ногу. – Что ж, меня ждет друг. Увидимся позже? – Я спешу к двери.
