Настя сказала ехидно:
– Может, Володя живет ради зарплаты, потому и зарабатывает
много?
– С тем, что работать ради денег нельзя, – сказал
Коля, – согласны все, поэтому одни работают, не получая денег, а другие
получают деньги, не работая. Если честно, то ничто так не отбивает желание
работать, как зарплата. Если я не найду себе достойной и хорошо оплачиваемой
работы, пойду на психфак наглядным пособием.
2006 год, 31 мая, 01.00
Обратно выбрались за полночь, все-таки у Голембовских
здорово, хоть и бурчим, но кто теперь не бурчит, расставались с сожалением.
Аркадий и Жанна вышли нас проводить, с нами одновременно собрались Светлана и
Юлиан. Он предложил довезти ее, но Светлана напросилась к нам: и по дороге, и
пощебечут с подругой.
Мне показалось, что Юлиан совсем не разочарован, он
вообще-то побаивается слишком сильных и уверенных женщин, да кто их не
побаивается, поцеловал Светлане руку, помахал нам уже от своей машины и хлопнул
дверцей. Светлана и Каролина шушукались всю дорогу, хихикали, пугали меня
инспекторами ГАИ, ведь я все-таки откушал пару фужеров вина, но все прошло
мирно: Светлану высадили возле ее дома, а через десять минут уже подрулили к
нашему.
В лифте я украдкой присматривался к Каролине. Показалось или
в самом деле пару раз в глубине глаз мелькнул страх? А лицо побледнело, даже
такому толстокожему, как я, заметно. Вообще я не очень чувствительный человек,
но кожей чую, когда с любимой женщиной что-то не совсем так.
– Рассказывай, – потребовал я уже на лестничной
площадке, – рассказывай!
Она вздохнула.
– О чем?
– Не прикидывайся, – отрезал я зло. – Думаешь, у
меня глаз нет? У тебя неприятности. Говори, что случилось?
Она ответила с вымученной улыбкой:
– Да нет у меня неприятностей! Успокойся.
Я зло тыкал ключом в замочную скважину, не попадал, сказал с
быстро нарастающей яростью:
– Знаю, это Жанна тебя обидела!.. Эта гадина всегда пыталась
вбить между нами клин.
Она усмехнулась.
– Успокойся. Она положила глаз вовсе не на тебя.
– Все равно, – прорычал я, – эта тварь не может,
чтобы не укусить!.. Слушай, давай не будем больше ходить на эти сабантуйчики?
Нам и двоим хорошо. А новых знакомых будем подбирать осторожно, очень
осторожно…
Она покачала головой, повторила в третий раз:
– Успокойся. Просто у меня настроение что-то…
Линдочка уже виляет обрубком хвостика по ту сторону, едва
дождалась, пока дверь откроется. Каролина присела, давая себя обцеловать,
почесала за ушами. Я закрыл на два оборота, тоже опустился на корточки.
– Ну разве нам не хорошо? – спросил я. – Каролина,
выходи за меня замуж!.. Ну выходи! Выходи. Что тебя держит?
Она засмеялась, как мне почудилось, еще более грустно, чем
обычно, когда я задавал этот вопрос, а я уже спрашивал сто тысяч раз. Каролина
пошла в ванну, донесся плеск воды, я вышел выгулять собаку. Когда вернулся,
Каролина стелила постель.
– Что тебя держит? – спросил я снова.
– Володя… Ну чем тебе плохо вот так?
– А я хочу скрепить узы, – настаивал я.
– Чем, простой печатью на простой бумажке?
– Не простой, – возразил я, – а гербовой.
Наверное, гербовой. А почему бы нет?
Она мотнула головой.
– Нет.
– Почему? – спросил я. – Почему ты не хочешь выйти
замуж по-настоящему?
Она потянулась в постели, переспросила:
– По-настоящему, это как? Разве мы не муж и жена по факту?
– Мне этого мало, – возразил я упрямо. – Я хочу,
чтобы все было и по закону! С печатями.
Она вновь мотнула головой.
– Увы, я девушка старых взглядов. Сейчас это у нас все
воспринимается знакомыми, как баловство, флирт, но замужество… ты же моложе
меня на восемь лет!
Я сказал зло:
– Вон Деми Мур вышла замуж на парня, что ей в сыновья
годится! И все считают, что нормально.
Она покачала головой.
– Нет, нет и нет. Мой муж должен быть не просто моим
ровесником, а старше. Намного старше.
– На сколько? – спросил я довольно глупо.
Она вздохнула.
– Не знаю. На много. Мужчина должен быть старше. Так
принято. Как на меня посмотрят, что я пришла в ЗАГС с ребенком, моложе меня на
восемь лет? Вот если бы старше… да не на восемь, а лет на двадцать… Нет, такие
браки, как был бы наш, недолговечны.
– Я никогда тебя не оставлю, – ответил я.
– Ох, Володя!
– Я никогда тебя не оставлю, – сказал я
клятвенно. – Никогда! Никогда.
Она слабо улыбнулась, но я ощутил по ее молчанию, что не
верит, не видит нас в будущем вдвоем. Я стиснул челюсти, ну как не может
понять, что я действительно люблю, молча пошел в душевую, в кабине вспыхнул
свет, это я однажды настроил, чтобы лампочка загоралась, когда открываю,
включил музыку здесь же в душевой, у меня такая вот продвинутая кабина, долго
смывал пыль и пот, все ждал, вдруг да придет Каролина, не дождался, а когда
вошел в спальню, она уже спит, согнувшись в комочек, подтянув колени к
подбородку, маленькая и настолько беззащитная, что захотелось заплакать от
бессилия, что не могу спрятать ее в груди и носить там, чтобы на нее даже
листок с дерева не посмел нагло обрушиться всем весом и острыми краями.
Тихо-тихо, замирая на каждом движении, я опустился рядом,
подгреб тельце, так умело вылепленное, что все его выпуклости без зазоров вошли
в мои вогнутости, облек ее, как твердая скорлупа жемчужину, мои губы оказались
возле ее уха, так что мое мощное дыхание сделает ее сон спокойным, защищенным,
обхватил и вжал в себя, жалея, что я не осьминог, а еще лучше, кальмар, у того
лап еще больше, долго лежал так, замирая от сладкого щема…
2006 год, 31 мая, 09.00
Утром попили кофе, она унеслась на работу, я просмотрел заказы
на предмет, ехать ли в контору, либо отправиться по вызовам, заглянул в
Интернет и сразу отыскал свеженькое объявление насчет ремонта мака. Сердце
застучало ликующе, люблю мощные машины, да и фирма солидная, такая ремонтников
со стороны не берет, позвонил на всякий случай, там ответили зло и коротко:
приезжай немедленно!
Я ринулся к двери, на подоконнике звякнул телефон. Я
рассерженно сделал крюк, схватил трубку.
– Алло!
– А, это ты, Владимир, – прозвучал в мембране женский
голос, – а Каролина дома?
– Нет, – сказал я, – уехала на работу. Вернется к
вечеру. Что ты хотела, Анжела?.. Скажи, если хочешь, я передам.