Из наших активно работающих долгожителей могу назвать разве
что Полунина, в его времена «Плейбой» считался крутым порнушным журналом,
АББА – лучшим ансамблем Европы, а Boney M – Америки. Для него
лучший футболист по-прежнему Олег Блохин, он до сих пор удивляется
круглосуточному телевидению и двенадцати каналам, спрашивает фанту, тархун и
байкал, а на пепси смотрит с подозрением, ведь ее разрешил только Хрущев,
кока-кола так и вовсе пришла только с контрреволюцией, а пультом для телевизора
в его время служили плоскогубцы…
В восемнадцать пятьдесят пять я подъехал к главному офису.
Рецепшеонистка мило улыбнулась, у нее по последней моде вытянутый, совершенно
безволосый череп, удивленно вскинутые и умело загнутые дизайнером надбровные
дуги – самих бровей, конечно же, нет – на утонченном кукольном лице.
– Индекс, – произнесла она тепло, как будто
разговаривала с самым близким другом.
Я невольно улыбнулся в ответ, показал свою карточку. Она еще
выше вскинула брови… нет, это все-таки надбровные дуги, я даже не знал, что их
отделили и заставили двигаться, выражая какие-то эмоции, в синих глазах с
лиловыми зрачками проступило великое уважение и даже почтение.
– Проходите, – сказала она, я уловил ее сигнал, что мне
стоит только назвать ее имя, когда буду свободен, и она тут же окажется в моей
постели.
Я из вежливости взглянул на жетон с ее именем и фамилией,
улыбнулся и ступил на эскалатор. Еще четыре минуты на подъем к сто семидесятому
этажу и одна – на путь к двери кабинета всемогущего главы
межконтинентальной корпорации. Холдеманн, едва ли не ровесник мне, легко
поднялся навстречу, протянул руку.
– Рад приветствовать вас, господин Спивак. И вообще рад
лично увидеть… Вы настоящая легенда нашего огромного холдинга. Пятьдесят семь
лет здесь работаете! И как, главное – как! Прошу садитесь, я не
задержу вас надолго.
Рукопожатие его было сильным и дружеским. Я сел в
предложенное кресло, он с живейшим интересом всматривался в мое лицо. Я в
смущении развел руками.
– Я просто работал… Просто совпало, господин Холдеманн, что
сфера высоких технологий еще и моя мечта, мои привязанности, мое хобби. Потому,
когда другие после работы бегут отдыхать, а в отпуска уезжают к дальним
курортам, мне куда интереснее возиться с новыми разработками.
Он улыбнулся.
– Тогда мы оба на месте. Я тоже обожаю направлять финансовые
потоки в те русла, на берегах которых сразу все зацветет.
– Сразу?
Он понял, покачал головой.
– Не обязательно. Но чтоб возникла жизнь, зачирикали птички…
Мы перекупили вашу компанию, когда вы, господин Спивак, были уже главной и
самой яркой звездой. И вы продолжали приносить компании, уже нашей, огромную
прибыль. Но сейчас, увы…
Сердце мое екнуло.
– Отправляете на пенсию?
– Совсем нет, – ответил он быстро. – Совсем нет.
– А что же?
Он широко улыбнулся.
– Вы прекрасно работаете, но вы не двужильный. Я хочу,
чтобы вы прошли программу омоложения. Полного, я имею в виду.
Я снова развел руками.
– Увы, полное мне пока не по карману. Да и не могу оставить
свою фирму даже на сутки. А полное вырвет из моей жизни целую неделю.
– Уже укладываются в четыре дня, – заверил он. –
Проверил на себе.
– Пока что это слишком дорого, – ответил я.
– Уже нет, – возразил он.
– У меня недостаточно накоплений, – напомнил я. –
В вашей службе должны быть все данные.
Он коротко взглянул на небольшой экран перед ним, губы
раздвинула короткая улыбка.
– Есть. К примеру, на вчерашнем закрытом совещании
держателей акций вам выделено… в качестве премии… та-а-ак… ага, вот, четыре
процента акций. Этого более чем достаточно, чтобы пройти полное обновление
организма хоть дважды.
Я замер, боясь поверить. До сих пор я считал себя простым
служащим, хоть на высоком посту и с немалым окладом, все-таки у меня своя
компания с большим штатом сотрудников, но сейчас уже вошел в число держателей
акций. Причем привилегированных.
Холдеманн поднялся, протянул мне руку.
– Поздравляю вас. Добро пожаловать в наш круг. А с
обновлением… не медлите. Четыре дня как-нибудь без вас обойдутся.
Но навалилась срочная работа, потом еще и еще, я все
откладывал, теперь омоложение у меня в кармане, можно не беспокоиться… и через
три месяца внезапный инфаркт сразил меня, как быка ударом молота по черепу.
Вообще-то предынфарктное состояние наблюдалось уже с неделю, но это в последние
годы бывало так часто, и всякий раз снимал блокираторами, что и на этот раз
понадеялся, однако что-то не сработало. Или организм настолько привык к
лекарствам, что перестал реагировать.
Меня доставили в клинику, а затем, пользуясь моим
бессознательным состоянием и руководствуясь прямым указанием Холдеманна,
перевезли в Центр Омоложения. Вся процедура вместо четырех дней заняла две
недели, наконец я вышел из клиники, снизив биологический возраст до тридцати
пяти лет, то есть сбросив больше половины своих реальных лет.
Молодое сердце могучими толчками гнало горячую кровь по
обновленному телу, я озирал мир молодыми очами. В черепе тесно от новых мыслей,
проектов, задумок, что рождаются вот прямо сейчас. Все-таки хорошо быть молодым…
это только подростки полагают, что старость уже с тридцати лет, на самом деле в
сорок-пятьдесят человек только начинает жить в полную мощь, если он, конечно,
не спортсмен, у тех жизнь коротка, но, увы, с возрастом растет мудрость, однако
силы убывают, убывают…
2064 год
Снова заменил зубы, старые стали выглядеть чем-то
реликтовым, вроде чешуи на теле. За два часа заменили всю нижнюю челюсть с уже
предустановленными зубами, оставалась только подгонка под мои вкусы, но я
согласился на базовые, они и так такие, что любой голливудский актер старой
эпохи удавился бы от зависти.
И вообще, как я заметил, была отдана дань моде: больше
коренных, без клыков, клыки – грубо, пережиток дикости, зато резцы –
произведение искусства. Нижняя челюсть чуть массивнее, с расширенными костями
для вживления и горячей замены: если вдруг восхочется вскоре поставить более
совершенные или просто модные. Там же стоматолог, взглянув на мою грудную
клетку и переводя взгляд на мой индекс, посоветовал в соседнем кабинете
подправить чуть ребра, в этом сезоне не модно, чтобы они вот так выделялись
нижними дугами. В старину великосветские дамы вообще удаляли их, чтобы сделать
талию более узкой…
Я заглянул из чистого любопытства, а вышел через три часа
вообще с новыми ребрами и модифицированными сухожилиями, вдесятеро
увеличивающими силу. Предупредили, чтобы не пользовался во всю мощь, не
выдержат суставы. Да и кости у меня не стальные.
