Площадь Согласия и знаменитый обелиск
Этот человек, будучи еще ребенком, продемонстрировал гениальные способности к изучению языков. В шестнадцать лет он знал уже двенадцать языков и представил Академии наук свой труд о египетских фараонах.
Его брат, Жак-Жозеф Фижак, был ревностным бонапартистом и после возвращения Наполеона с острова Эльба служил у него личным секретарем. Войдя 7 марта 1815 года в Гренобль, Наполеон, несмотря на стоявшие перед ним безотлагательные военно-политические задачи, встречался с молодым Шампольоном и заинтересовался его исследованиями.
На протяжении многих лет Шампольон пытался определить соответствие иероглифов современному коптскому языку, происходящему от египетского. В конце концов ему удалось прочитать иероглифы Розеттского камня, обозначавшие имена «Птолемей» и «Клеопатра». Это позволило ему выдвинуть революционное предположение о преимущественном применении египетских иероглифов не для обозначения слов, а для обозначения звуков и слогов.
Во время многочисленных командировок в Египет Шампольон окончательно подорвал свое слабое здоровье и умер в Париже в возрасте всего 41 года. Ныне его могилу можно увидеть на кладбище Пер-Лашез.
Церковь Святой Марии Магдалины, или Несостоявшийся монумент Славы Великой армии
От площади Согласия отходит Королевская улица (rue Royale), выходящая прямо на величественный фасад церкви Святой Марии Магдалины (La Madeleine), также имеющей отношение к Наполеону.
Строительство церкви началось в 1763 году, и первоначальный проект постройки представлял собой крестообразное в плане сооружение, покрытое куполом. Но в 1789 году началась Великая французская революция, и строительство церкви перестало быть актуальным. И лишь в декабре 1806 года Наполеон вдруг решил вернуться к этому проекту, но теперь это должен был быть храм в честь его победоносной армии.
Церковь Святой Марии Магдалины
Историк Поль-Мари-Лоран де л’Ардеш пишет:
«Наполеон захотел воздвигнуть монумент в память о двух прошедших кампаниях и издал декрет, которым повелевал:
1. На площади Святой Марии Магдалины нашего доброго города Парижа будет за счет казны воздвигнут монумент в честь Великой армии, на фронтоне которого будет надпись:
“Император Наполеон воинам Великой армии”.
2. В зале, внутри этого монумента, на мраморных досках будут написаны имена всех чинов, находившихся в сражениях при Ульме, Аустерлице и Йене, а имена всех павших в этих битвах будут написаны на досках из золота. На досках из серебра будет перечислено, сколько каждый департамент дал солдат в состав Великой армии.
3. Вокруг залы будут помещены барельефы с изображениями командиров всех полков Великой армии с указанием их имен».
Проект, выбранный императором из большого количества поданных на конкурс, был разработан архитектором Пьером-Александром Виньоном, любимым учеником знаменитого Клода-Николя Леду. Заметим, что Наполеон выбрал этот проект лично, несмотря на то что его академики активно высказывались против.
Строительные работы начались и довольно активно продолжались до 1811 года, однако поражение в войне с Россией в 1812 году не дало осуществиться этому новому плану. Испытывая острую нехватку в деньгах, Наполеон заявил:
– Зачем нам этот храм Славы? Наши соображения по этому поводу изменились. Наши храмы нужно отдать священникам: они лучше нас сумеют провести необходимые церемонии и сохранить культ. Пусть храм Славы будет просто церковью: это единственная возможность закончить строительство.
Однако строительные работы были возобновлены лишь после Реставрации: король Людовик XVIII в августе 1816 года постановил, что новая церковь будет посвящена памяти убитых революционерами короля Людовика XVI и королевы Марии-Антуанетты. Продолжил работы все тот же Виньон, именем которого сейчас называется соседняя с церковью улица, но средств по-прежнему не хватало, и он так и не успел закончить свой проект.
Умершего Виньона сменил его коллега Жак-Мари Ювэ, но в 1830 году в Париже вновь началась революция. Полудостроенную церковь хотели было превратить в железнодорожный вокзал, но потом получивший престол Луи-Филипп (сын герцога Орлеанского) решил все же оставить сооружение церковью, но без привязки к памяти ненавистной ему старшей линии династии Бурбонов. В 1834 году он выдал кредит в шесть миллионов франков, и это позволило завершить работы в 1842 году.
Сейчас церковь Святой Марии Магдалины, строительство которой длилось 75 лет, представляет собой храм греко-римского типа. Длина здания составляет 108 метров, ширина – 43 метра. По периметру здание окружают 52 монументальные колонны (высота каждой колонны – 19,5 метра). В отличие от других храмов, церковь Святой Марии Магдалины не имеет боковых окон, и ее интерьер освещается через свод. На восьми колоннах главного фасада покоится монументальный фронтон со скульптурными сценами Страшного суда, на бронзовых дверях главного входа помещены барельефы на сюжеты Ветхого Завета. Интерьер церкви обильно украшен скульптурами и росписями: в их числе мраморные группы «Венчание Девы Марии» и «Крещение Христа», помещенные ниже органа.
Улица дю Роше, где жили мать Наполеона и его братья
Улица дю Роше (rue du Rocher), идущая от вокзала Сен-Лазар (gare St. Lazare) до улицы Монсо (rue de Monceau), известна тем, что здесь в доме № 69 находилась резиденция старшего брата Наполеона Жозефа Бонапарта, а в доме № 28 проживал Люсьен Бонапарт. Последний был любимым сыном Летиции Бонапарт (урожденной Рамолино), и она часто гостила то у него, то у Жозефа, которого, несмотря на корсиканские обычаи, считала весьма слабой опорой.
Историк Фридрих Кирхейзен рассказывает об этой удивительной женщине:
Летиция Бонапарт, урожденная Рамолино
«Летиция, которой было суждено подарить жизнь целому поколению князей и монархов и которая во все моменты своей жизни, даже на вершине блеска и славы, оставалась все той же, значительно превосходила своего супруга силой характера.
Дата рождения ее подлежит сомнению. Но более вероятная – это 24 августа 1749 года. Родилась она, как и ее муж, в Аяччо. Летиция происходила из патрицианского рода Рамолино, который также переселился на Корсику из Северной Италии и при помощи браков связал свою судьбу с одним из богатейших родов графов Коллато. Летиция Рамолино потеряла отца в раннем детстве. Ее мать, урожденная де Пиетро-Санта, вышла в 1757 году во второй раз замуж за Франсуа Феша, уроженца Базеля, капитана швейцарского полка, находившегося на генуэзской службе. От этого брака родился Жозеф Феш, будущий кардинал. Когда вскоре мать Летиции и ее второй муж умерли, она стала второй матерью своему сводному брату.
