– Были в нем какие-то особенности? Молодой или старый? Мужской или женский, в конце концов?
– А почему вообще вы об этом спрашиваете? – на лице бывшей секретарши проступило недоверчивое выражение. – Почему вы задаете все эти вопросы?
– Ну… мне казалось, что вам нужно с кем-то об этом поговорить. Мне казалось, вам будет легче, если вы выговоритесь.
– А мне кажется, что у вас есть какая-то своя собственная цель. Вообще вы, извините, кто? – Она немного смутилась и добавила: – Конечно, вы меня поддержали в трудную минуту, но все же, согласитесь, это как-то странно. Как вообще вы оказались в нашем офисе? Зачем сюда пришли? Что вы здесь делаете? Я чувствую, что вы – человек с двойным дном…
Леня Марков не был бы специалистом в своей редкой профессии, если бы не умел ловко забалтывать собеседников, вешать им лапшу на уши, обводить их вокруг пальца, водить за нос, в общем – вводить в заблуждение, проще говоря – врать. Но он не был бы специалистом экстра-класса, если бы не понимал, что в некоторых ситуациях вранье, даже весьма изощренное, не проходит, в некоторых ситуациях лучше говорить правду. Пусть даже не всю правду, но хотя бы полуправду.
Так вот сейчас он понял, что с бывшей секретаршей Валентина Горбушина его история про тараканов не пройдет, что она расколет его в одну секунду и ее доверие, с таким трудом завоеванное, будет утрачено раз и навсегда.
И он решил выдать ей краешек правды.
– Вы правы! – произнес Леня серьезным, уважительным голосом. – Я пришел сюда с целью сбора информации.
Маркиз сделал выразительную паузу, чтобы собеседница прочувствовала его слова, и продолжил:
– Понимаете ли, это строго конфиденциальная информация, но дело об убийстве вашего бывшего шефа Валентина Горбушина снова открыли. То есть на самом деле его и не закрывали, но оно было приостановлено из-за того, что не было никаких реальных шансов его раскрыть – ни серьезных улик, ни конкретных подозреваемых. А сейчас вскрылись новые факты, и руководство решило активизировать следственную работу.
Женщина порозовела:
– Слава богу! Я так надеялась, что этим делом займутся всерьез! Мне было так больно, что на трагическую гибель Валентина Петровича всем было, извините, наплевать!
Она внимательно взглянула на Маркиза и спросила:
– Значит, вы сотрудник полиции?
– Скажем так – я сотрудник правоохранительных органов, – ответил Леня туманно.
– Это все равно, – женщина решительно кивнула головой, – я готова вам помочь в пределах моих возможностей.
– Вы мне уже очень помогли. То, что вы рассказали о странном звонке, после которого Валентин Петрович уехал в загородный дом, освещает события того дня новым светом.
– Чем еще я могу вам помочь?
– Ну, во-первых, как я уже говорил, вы можете вспомнить тот звонок. Какой был голос?
– Женский… молодой и довольно приятный. Думаю, звонившей женщине было в районе тридцати, не больше. Голос, как я говорила, мелодичный, приятный, речь правильная, очень вежливо попросила она к телефону Валентина Петровича. Я уж, грешным делом, подумала, что звонок этот личный, что завелась у Валентина Петровича сердечная привязанность. Порадовалась за него даже.
– Вот как? – Маркиз поднял брови.
– Да, потому что с женой у него нелады были. Один раз сам мне в сердцах сказал, что не разводится только потому, что замучает она его с разделом имущества.
– И никого у него не было, вы точно знаете?
– Да уж, как не знать… – вздохнула женщина, – секретарь такие вещи всегда знает. А Валентин Петрович в последние два месяца такой нервный был, дерганый. Конечно, на фирме дела неважно шли, он переживал очень. Потом наладилось все худо-бедно, но все равно в себя никак не мог прийти, я даже подумала, не болен ли он. Так что, когда женщина та позвонила, я думала, все у него хорошо станет, а оказалось… – женщина смахнула с ресницы слезу.
– Он после разговора мрачный стал хуже тучи. Буркнул мне что-то и уехал. И все, больше я его не видела…
– Спасибо. Еще один вопрос. Вы помните, на какой машине уехал в тот день Валентин Петрович?
– Да, конечно, помню. Он уехал на своей служебной BMW. Он чаще всего на ней ездил.
– А какого она цвета?
– Темно-зеленая, с металлическим отливом.
Леня вспомнил краску, которую нашел на заборе загородного дома. Темно-красная. Явно не от машины Горбушина.
Значит, это краска от автомобиля Доктора? Или там побывал еще кто-то?
Маркиз ушел из дома спозаранку, Лола выждала какое-то время и встала. Ночью ее осенило. Она не станет валяться в кровати и копить свои обиды. Она не будет делать этому паршивцу Леньке мелкие гадости. Ишь, чего выдумал – угрожать, что ее бросит! Ясно, что он это не всерьез – куда он без Лолы денется. Так, вылетело, сорвалось с языка. Но за такие вещи надо наказывать.
И Лола отомстит ему по-своему. Она сама расследует это дело и выяснит, в чем, как говорится, прикол.
Лола еще раз прислушалась к себе и поняла, что она не верит Камилле. Вот не верит – и все! И дело тут вовсе не в фальшивых собачьих сертификатах.
Лола вспомнила весь вчерашний разговор в ресторане и поняла, что Камилла явно что-то недоговаривает. Причем что-то важное. И Ленька, ослепленный давним соперничеством с Доктором, мог этого не понять! Есть в этой Камилле какая-то тайна, что-то она скрывает. И уж Лола обязательно узнает что. Вот так-то.
Поэтому Лола решила не тратить времени даром и заняться поисками сейчас же. Пересказывая Лоле историю с изумрудными сережками, Ленька, разумеется, распустил хвост и расхвастался. И проболтался про то, что директор магазина «Фермуар», а также администратор ресторана «Микрон» тоже работали раньше в НИИ «Микрон», то есть могут знать кое-что о Камилле. Ох, не в добрый час она рассказала про этот «Микрон», Лола все запомнила и намотала на ус.
Сейчас она быстренько привела себя в порядок, выбрала одежду дорогую, но не слишком шикарную, не бросающуюся в глаза. Кому надо, тот поймет и оценит.
Потом Лола вдела в уши скромные бриллиантовые сережки, поглядела на себя в зеркало напоследок и сказала Пу И, болтавшемуся в прихожей:
– Прости, дорогой, я никак не могу тебя взять! Ты слишком заметный, тебя каждый запомнит, а мне это сейчас ни к чему.
«Не больно-то и хотелось!» – обиделся Пу И.
В магазин «Фермуар» Лола поспела к самому открытию. Народу не было никого – рановато, да и кризис все-таки. Приветливая продавщица (Лола пригляделась к ней внимательно и поняла, что дурочку Агееву все-таки уволили) с улыбкой выслушала ее пожелания. Лола показала свои серьги и сказала, что хотела бы подобрать к ним кольцо, чтобы был комплект.
Девушка предложила ей несколько колечек, Лола примерила и покачала головой – все не то.
