– Охранять выставку – это ваша работа, моя работа – информировать публику! Единственное, что я могу вам посоветовать, – усильте меры безопасности.
Ряпушкин побагровел. Казалось, он сейчас лопнет от возмущения, как перегретый паровой котел.
Журналистка взглянула на него с насмешкой и снова повернулась к камере:
– На этом мы заканчиваем репортаж. Следите за развитием событий в наших следующих выпусках. С вами была Настя Одинцова.
Проговорив эту финальную фразу, она развернулась и покинула выставку, чеканя шаг. Оператор едва поспевал за ней со своей камерой на плече.
Проводив съемочную группу мрачным взглядом, начальник службы безопасности достал мобильный телефон и набрал номер. Услышав ответ, он проговорил вполголоса:
– Выставку нужно закрывать. Ну, или, по крайней мере, убрать отсюда это чертово яйцо. Что значит – нельзя? Тогда я снимаю с себя всякую ответственность!
Маркиз, который как бы случайно оказался рядом с Ряпушкиным, переглянулся со своей боевой подругой и шепнул ей:
– Все, уходим.
Лола пожала плечами и поплелась за ним к выходу.
Только на улице, точнее, когда они уже сели в машину, она осведомилась неприятным, скрипучим голосом:
– Что это было?
– Ты о чем, Лолочка? О выставке? Это были замечательные образцы русского ювелирного искусства…
– Не валяй дурака! – прошипела Лола. – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Во-первых, кто эта черноволосая мымра в солдатских башмаках, во-вторых, что за конский цирк ты устраивал на выставке… есть еще «в-третьих», «в-четвертых» и так далее, но ответь хотя бы на первые два вопроса!
– Ну, Лолочка, с первым вопросом – я даже не понимаю, в чем вопрос: ты же видела, что это – ведущая криминальных новостей с Десятого канала Настя Одинцова…
– Не прикидывайся идиотом! – перебила его Лола. – Ты прекрасно понимаешь, что я хотела спросить. Что у тебя за дела с этим солдатом в юбке?
– Во-первых, она была не в юбке, а в джинсах…
– Только мне и дела, что разглядывать ее штаны!
– А во-вторых, у нас с Настей – чисто деловые отношения!
– Вот не надо рассказывать мне сказки! Тоже мне, Арина Родионовна! Я тебе в жизни не поверю! Я видела, как она на тебя смотрела!
– Лолочка, да ты никак ревнуешь? – медовым голосом проговорил Маркиз.
– Вот еще! – фыркнула Лола. – Больше мне делать нечего!
– А тогда я не понимаю, в чем заключаются твои претензии. Кстати, нам нужно поторопиться.
– Куда это ты так заспешил?
– Домой. Мы должны успеть к трехчасовому выпуску новостей.
Когда они вошли в квартиру, из гостиной доносились громкие ненатуральные голоса.
– Ну вот, как всегда! – возмущенно проговорила Лола.
Звери дружно сидели на диване и следили за перипетиями очередного мыльного сериала.
Это было их любимое развлечение в отсутствие хозяев. Обычно Пу И находил пульт от телевизора, где бы ни прятал его Маркиз, а Перришон клювом нажимал на нем кнопки. Аскольд оставлял за собой общее руководство.
– Уйди из моей жизни навсегда! – говорила с экрана хорошо откормленная брюнетка спортивному блондину фальшиво-взволнованным голосом. – Уйди и закрой за собой дверь!
– Опять они смотрят эту дрянь! – Лола повернулась к Маркизу. – Это все – твое воспитание!
– Лолочка, ты когда-нибудь видела, чтобы я смотрел сериалы?
Ответить утвердительно Лола не могла, не уклоняясь от истины. Ответить отрицательно – значило бы согласиться с Маркизом, а это было выше ее сил.
– Но ты всегда попустительствуешь Аскольду!
– Кстати, ребята, – обратился Маркиз к разношерстной компании, – где пульт от телевизора?
Попугай скосил на него круглый глаз и издевательским тоном выкрикнул:
– Пр-ропал! Пр-ропал!
– Шутки в сторону! – рассердился Маркиз. – Мне нужно переключить на другую программу. Отдайте пульт!
– Пр-рочь! – отозвался Перришон.
– Вот видишь, к чему привела твоя соглашательская политика! – злорадно проговорила Лола. – И если ты думаешь, что я буду тебе помогать в поисках пульта…
– Да уж знаю, что не будешь! – Леня оглянулся на буфет и проговорил вполголоса:
– Кажется, у меня где-то было ореховое печенье…
При упоминании любимого лакомства Пу И отвернулся от телевизора и с надеждой взглянул на хозяина. Левое ухо его поднялось, что говорило о крайней заинтересованности.
– Пу И, дружище, я предлагаю взаимовыгодный обмен: ореховое печенье взамен пульта. Как тебе такое предложение?
Пу И взволнованно задышал, соскочил с дивана и потрусил к высокому кашпо с фикусом.
– Пр-редатель! – выкрикнул вслед ему попугай.
Пу И виновато оглянулся, но все же сунул мордочку в кашпо и вытащил оттуда пульт.
– Молодец, парень! – Маркиз протянул обещанное печенье, забрал пульт и переключил телевизор на десятый канал.
Там как раз начался сюжет о ювелирной выставке.
Настя Одинцова хорошо поставленным голосом сообщала о готовящемся преступлении, оператор снимал экспонаты выставки и посетителей, но чаще всех на заднем плане мелькал Маркиз. Он суетился, что-то измерял, что-то записывал, время от времени, заметив камеру, прикрывал лицо или прятался за чью-нибудь спину, но это ему не очень помогало.
– Ты же всегда говорил, что при нашей специальности не нужна скандальная известность! – ехидно напомнила ему Лола.
– Для дела я могу поступиться даже самыми основополагающими принципами! – ответил ей Маркиз, явно довольный такой чеканной формулировкой.
– Для дела? – насмешливо переспросила Лола. – В чем же ты видишь пользу делу?
– А как тебе кажется – что подумает Доктор, увидев этот сюжет?
– Честно?
– Разумеется, честно.
– Он подумает, что у тебя что-то не в порядке с головой.
– А мне кажется, он подумает, что я собираюсь украсть яйцо.
– Ну-ну…
Сюжет о ювелирной выставке закончился, и ведущий передачи сообщил:
– Только что нам стало известно, что после записи сюжета для «Криминальных новостей» руководство музея приняло решение закрыть выставку раньше намеченного срока. Таково было требование страховой компании. Поскольку на завтрашний день уже продано много билетов, завтра выставка еще будет работать, но в конце выставочного дня она будет разобрана, и экспонаты, в первую очередь знаменитое яйцо Фаберже, будут возвращены владельцу.
– Вот так! – удовлетворенно проговорил Маркиз. – Именно на это я и рассчитывал!
