Действие первое
Просторная зала, обращенная в сад, две двери по правой стене и одна – по левой. В центре круглый стол со стульями, на столе книги, журналы и газеты. Слева на авансцене окно, рядом с ним небольшой диванчик и столик для рукоделия. Зала переходит в зимний садик с огромными окнами, он несколько ýже залы и отделен от нее стеклянной стеной. В правом углу зимнего садика дверь в сад. Сквозь стеклянную стену виден фьорд, подернутый унылой пеленой дождя.
У садовой двери топчется колченогий плотник Э н г с т р а н д, сапог на левой увечной ноге подбит деревяшкой. Р е г и н а, с пустой лейкой в руках, не пускает его в дом.
Р е г и н а (тихо шипит). Что тебе надо? Стой где стоишь. С тебя же льет.
Э н г с т р а н д. Это дождь Господень, детонька.
Р е г и н а. Черт его наслал, дождь этот.
Э н г с т р а н д. Бог мой, Регина, ну и выражения. (Прихрамывая, делает несколько шагов в комнату.) Но я хотел поговорить с тобой о другом.
Р е г и н а. Эй, потише клацай своей деревяшкой. Молодой хозяин спит.
Э н г с т р а н д. Спит? Средь бела дня?
Р е г и н а. Не твое дело.
Э н г с т р а н д. Я вчера выпил с ребятами…
Р е г и н а. Кто бы сомневался.
Э н г с т р а н д. Да, детонька, человек слаб.
Р е г и н а. Что да, то да.
Э н г с т р а н д. И несть числа искушениям в этом мире. Однако ж я, вот тебе крест, поутру в полшестого уже работал.
Р е г и н а. Да, да, а теперь отчаливай. Разводить с тобой рандеву у меня охоты нет.
Э н г с т р а н д. Чего тебе неохота разводить?
Р е г и н а. Неохота, чтобы ты тут кому-нибудь на глаза попался. Так что ступай своей дорогой.
Э н г с т р а н д (делает еще шаг в комнату). Э нет, не уйду я, разрази Господь, пока с тобой не поговорю. Сегодня к вечеру я закончу дела на стройке и ночным пароходом отчалю в город.
Р е г и н а (бурчит). Скатертью дорожка!
Э н г с т р а н д. Спасибо на добром слове, детонька. Завтра открытие приюта, веселье-гулянье, без хмельного не обойдется, понятное дело. А так уеду, и никто не скажет, что Якоб Энгстранд нипочем перед искушением не устоит.
Р е г и н а. Хо!
Э н г с т р а н д. Да, публика соберется почтенная. Сам пастор Мандерс ожидается с города.
Р е г и н а. Он сегодня приезжает.
Э н г с т р а н д. Вот видишь. А на черта мне сейчас позорить себя в его глазах, сама посуди.
Р е г и н а. Вот оно что. Опять козни строишь…
Э н г с т р а н д. Какие козни?
Р е г и н а (пристально глядя на него). Такие, чтоб оплести пастора Мандерса. Что теперь придумал?
Э н г с т р а н д. Тсс, тише, с ума сошла? Вовсе я не думал оплести пастора Мандерса… Он ко мне всегда с дорогой душой, разве ж я могу… Но потолковать я о другом пришел: хотел сказать, что нынче ночью еду в город.
Р е г и н а. Жду не дождусь.
Э н г с т р а н д. Дак я хочу забрать тебя с собой.
Р е г и н а (разинув рот). Ты хочешь… Чего ты сказал?
Э н г с т р а н д. Хочу, чтоб ты вернулась со мной домой.
Р е г и н а (насмешливо). Да ни в жисть я к тебе не вернусь!
Э н г с т р а н д. Это мы еще посмотрим.
Р е г и н а. Да уж посмотрим, еще как! Я, значит, выросла в доме госпожи камергерши Алвинг. Меня, значит, здесь почти как родную держат. И чтобы я уехала к тебе? В твой-то дом? Тьфу!
Э н г с т р а н д. Что за черт? Отцу перечить вздумала?
Р е г и н а (бормочет, не глядя на него). Ты сам вечно талдычишь, что я к тебе не касаюсь.
Э н г с т р а н д. Ну нашла, что вспомнить.
Р е г и н а. А не ты честил меня, обзывал меня словом… Фи донк!
Э н г с т р а н д. Нет, упаси Господи, этакого слова я никогда не говорил.
Р е г и н а. Угу, а то я не помню, какими словами ты меня крыл.
Э н г с т р а н д. Ну, разве когда перебрал малость. Несть числа искушениям в этом мире, Регина.
Р е г и н а. Ух!
Э н г с т р а н д. Притом это когда мамаша твоя мне перечила. Там уж чего не выдумаешь, чтоб ее позлить. А то она обожала цацу строить. (Передразнивает.) «Ах оставь меня, Энгстранд! Не тронь меня! Я три года служила в Росенволде у камергера Алвинга!» (Смеется.) Вот умора, прости Господи. Все не могла забыть, что капитан стал камергером аккурат, когда она тут служила.
Р е г и н а. Бедная мама… Ее ты быстренько доконал.
Э н г с т р а н д (вполоборота). Я во всем всегда виноват, знамо дело.
Р е г и н а (в сторону, вполголоса). Да еще нога эта. Тьфу!
Э н г с т р а н д. Что ты сказала, детонька?
Р е г и н а. Пье де мутон прямо.
Э н г с т р а н д. Это по-английски, что ль?
Р е г и н а. Да.
Э н г с т р а н д. Учености ты тут набралась, да. Вот и пригодится как раз.
Р е г и н а (помолчав). А на что я тебе в городе сдалась?
Э н г с т р а н д. И ты еще спрашиваешь, на что отцу его единственный ребенок? Тем более одинокому вдовцу, как я?
Р е г и н а. Мне ты голову не морочь. Зачем я тебе понадобилась?
Э н г с т р а н д. Ладно, скажу. Я решил начать свое дело.
Р е г и н а (презрительно фыркнув). Опять? Сколько начинал, хоть бы раз что путное вышло.
Э н г с т р а н д. Но теперь сама увидишь, етить мою печенку…
Р е г и н а (топает ногой). Не ругайся тут!
Э н г с т р а н д. Молчу, молчу, детонька, ты права, права. Я хотел только сказать, что прикопил на стройке приюта немало деньжат.
Р е г и н а. Правда? Повезло тебе, при деньгах будешь.
Э н г с т р а н д. Здесь-то в деревне их и потратить не на что.
Р е г и н а. Ну? И что?
Э н г с т р а н д. Я, вишь, решил вложить деньги, чтоб иметь верный доход. В этакое заведение для моряков…
Р е г и н а. Вот ведь…
Э н г с т р а н д. Настоящее приличное заведение, не какой-нибудь там свинюшник для матросни. Нет, дери меня черт, только для чистой публики – капитанов, штурманов.
Р е г и н а. А я, значит, буду…
Э н г с т р а н д. Ты будешь помогать. Чтобы все выглядело галантерейно, ну, ты меня понимаешь. Детонька, тебе не придется хребет ломать. Устроим все, как ты захочешь.
Р е г и н а. Ну-ну.
