9
Свой-чужой
В этой главе рассказывается, откуда берутся донорские роговицы и какие последствия для глаз несут инфекции
Порой бывают ситуации, когда ты неожиданно для себя сталкиваешься с трудностями уже в процессе начатой операции. Вначале тебе вроде бы всё было ясно и понятно, но его величество случай врывается в накатанную схему и требует принятия точных и быстрых решений. Такова работа хирурга, и поэтому ответственные хирурги регулярно испытывают большой стресс на работе.
Как-то ко мне пришёл президент одной крупной строительной компании. У него было заболевание – кератоконус на обоих глазах. При этой болезни роговица постепенно истончается и вытягивается, и зрение постепенно падает, если не прооперировать вовремя, вплоть до перфорации роговицы и потери глаза. В таких случаях очень важно вовремя сделать операцию.
– Ваша роговица совсем истончилась и помутнела. Вам нужно сделать пересадку донорской роговицы. Других вариантов уже нет…
– Донорскую? А откуда вы берете такие роговицы? Донорские… Они трупные что ли?
– Кто ж добровольно от своей откажется?!
– Вот всегда хотел понять, а как такие «органы» достают? Ну, чтоб не испортились…
– Раньше использовали свежий донорский материал. Роговицу брали у умершего человека, но время от момента смерти до момента забора роговицы должно было составлять не более 12 часов (ещё лучше 6 часов). И ещё в течение 2–3 часов нужно было провести операцию. Если дольше, то был повышен риск помутнения роговицы. Это была очень сложная логистика. Ведь еще нужно было за это время успеть провести анализы донора на инфекции, чтобы не инфицировать реципиента. Теперь существуют технологии консервации донорской роговицы, которые позволяю её пересаживать через 4–5 дней от момента забора.
– Ох, как-то это странно! Но, я так понимаю, у меня других вариантов нет? А как пересадка будет происходить? Я что, всё видеть буду?
– Пересадка донорской роговицы – дело тонкое. Специальным круглым трепаном мы высечем центральную часть вашей роговицы, затем высечем такой же формы трансплантат донорской роговицы от того самого трупного глаза. И пересадим, а затем по кругу пришьём.
– А я при этом что-нибудь чувствовать буду?
– Перед операцией Вам будет проведена хорошая местная и внутривенная анестезия, поэтому никакой боли не будет. Специальной подготовки не требуется, но до операции нужно сдать анализы по списку, который я Вам дам. После операции, на следующий день Ваше зрение уже будет лучше, но ещё как в тумане. Постепенно туман будет рассеиваться, и ваше зрение будет улучшаться. После операции в первые дни, а иногда и недели происходит эпителизация донорского трансплантата, а сам трансплантат становится всё более прозрачным. Вместе с этим уходит туман и зрение улучшается. Обычно мы снимаем швы с роговицы через полгода после операции. Причём швы снимаются не все сразу все, а постепенно, дозированно, так, чтобы корригировать астигматизм, который в той или иной степени неизбежно возникает после операций подобного типа.
Договорились о дне операции. Подготовили донорскую роговицу. Провели обезболивание. Начали… Ещё во время операции я заметил, что оставшаяся часть роговицы, к которой пришлось пришивать трансплантат, довольно тонкая и дряблая. А после операции происходила очень медленная эпителизация донорского трансплантата, в течении 21 дня. Из-за глубоких трофических нарушений роговицы швы как бы начали проползать в ней, прорезаться, резко начал увеличиваться астигматизм.
– Доктор, что-то идёт не так?
– Понимаете, у вас за много лет заболевания роговица глаза слишком сильно пострадала, говоря простым языком. Ваши ткани стали очень тонкими и подшить к ним донорскую роговицу оказалось очень непросто. Думаю, надо делать вторую операцию…
– И чем это поможет-то?
– Есть два типа швов – непрерывные и узловые. Я подрежу и укорочу уже сделанные швы и заменю их новыми, узловыми. В этом случае вероятность благоприятного исхода очень велика.
Он согласился. Ко второй операции я уже был подготовлен: подрезал и укоротил швы, освежил края роговицы, поменял швы на узловые. Всё прошло хорошо, зрение восстановилось.
– Ну, что я говорил? Всё прошло удачно!
– Спасибо, доктор. Думаю, этого зрения мне до старости хватит.
Но до старости не хватило… Правда, не зрения, а жизни. Прошло немного времени и вдруг звонок:
– Алло.
– Привет, Арсений. Это…
– Ты чего такой взволнованный?
– А ты что, новости не смотришь? Помнишь, пациент К. у тебя был? Ну тот, строитель, которому еще две операции вместо одной делать пришлось?
– Ну?
– Так он погиб, представляешь? Говорят, автомобильная катастрофа…
Этот человек провел в моём кабинете не так много времени. Но он очень долго был моим пациентом, и я вложил в него часть своей души. А это, знаете, связывает людей и завязываются некие дружеские «отношения»: мы чувствуем ответственность за тех, кого излечили… Равнодушным оставаться уже попросту невозможно. Вот и сейчас, думая об этом, ощущаю какую-то тихую грусть.
Нередко заболевания глаз проявляются как осложнения после перенесенных инфекций или их недолечивания. По принципу «одно лечим, другое калечим».
Пришёл как-то ко мне пациент из высоких милицейских чинов. У него произошла отслойка сетчатки.
– Добрый день! И давно у вас началась потеря зрения?
– Понимаете, доктор. Много лет назад я переболел вирусным гепатитом. Ну и лечили меня долго очень дорогостоящими препаратами…
– Ага, понятно. Последствия лечения тут ожидаемые – серьезные сдвиги иммунитета. И это может осложнить, а иногда и спровоцировать отслоение сетчатки.
– Да, уже через некоторое время после приёма препаратов стало сильно падать зрение. Сейчас совсем плохо…
– Ну что ж, попробуем вам помочь. Благоприятный исход – 50%.
Положили его на операцию. Отслойка была очень небольшая, с верхним разрывом. Решили сперва использовать газ. Операция называется пневморетинопексия. Это такой способ, когда микроскопической иглой в глаз вводится небольшое количество расширяющегося газа. В течение 2-3-х дней газ расширяется в 3 раза, блокирует разрыв сетчатки и выдавливает из глаза лишнюю жидкость, в том числе из-под сетчатки. Сетчатка прилегает и после этого ее можно приварить лазером, чтобы больше она не отслаивалась. Смысл этой операции в том, что она делается очень быстро (около 1 минуты) и малотравматично. Если разрыв сетчатки нижний, газ не закроет его. Только верхний закроет, так как он (газ) поднимается (всплывает) вверх. Если не помог вариант с газом, тогда приходится переходить к более дорогостоящим и долгим операциям, часа на два. Так вот, ввели мы газ. Он поднялся наверх и, как пробка, заблокировал разрыв. «Приварили» сетчатку лазером, и на этом операция закончилась. Думали, всё отлично прошло. Отправили пациента домой.
