Ну а после смерти Фёдорова стабильная жизнь стала разваливаться. Очень резко поменялось отношение к членам семьи и близким Фёдорова, а также к некоторым сотрудникам со стороны руководства института. В какой-то момент мне пришлось уволиться.
И встал вопрос – куда идти?
На тот момент у меня было два предложения.
Одно от моих очень хороших друзей из США С этой большой – я бы сказал, огромной – семьёй я познакомился в Ростове-на-Дону.
В то замечательное время по регионам курсировал автобус-операционная МНТК «Микрохирургия глаза». Мы в нём консультировали пациентов и оперировали. Все знали, что это бренд Фёдорова, поэтому пациентов было неимоверное количество. Да и цены были чуть ниже, чем в Москве. Несколько лет подряд каждое лето я вместе с нашей прекрасной бригадой ездил по городам России и проводил там очень много операций.
Вот во время одной из таких поездок я и познакомился с этой семьёй. Сначала пришёл один брат. Потом привёл другого брата, потом сестру, потом третьего брата. Их 17 человек – родных братьев и сестёр. И половина из них пришли ко мне. Так мы и подружились. Потом многие из них с детьми и внуками уехали в США Мы и сейчас с ними дружим. И когда начались проблемы в нашем институте, они сразу пригласили меня приехать к ним.
– Живи у нас бесплатно, сдавай американский экзамен, потом работай. В Америке врачи живут отлично! – говорили они.
И был момент, когда я чуть не решился уехать. В ситуации, когда случилось горе, хочется куда-то бежать. Но в Америке, надо было бы пройти долгий путь. Сначала отучиться, заново сдать медицинские экзамены. Потом побыть ординатором. И получается, что оперировать я смог бы не раньше, чем через лет 7! И тогда я понял, что так долго не оперировать не смогу! Но главное даже не это, а то что я никогда не хотел уезжать из своей страны – это моя родина и я люблю её, хоть и звучит немного пафосно. Это тоже было воспитано во мне Фёдоровым. Ведь он и сам не уехал в своё время, хотя многие друзья ему советовали это сделать. Он говорил тогда: «Я не могу предать свой коллектив, люди верят в меня». Когда после многомесячной травли он выиграл, и его все-таки вновь выбрали на должность директора института, он сказал мне: «Ну вот, теперь меня закажут, больше им ничего не остаётся». Я тогда не поверил своим ушам, а потом узнал, что он и в этот раз снова был прав, к великому несчастью.
Я принял второе предложение от президента клиники ОАО «Медицина», прекрасного человека и врача от Бога, академика Григория Ефимовича Ройтберга – создать офтальмохирургический центр в этой новой клинике. В общем, остался на Родине и ни разу не пожалел об этом.
Как я потом узнал, на эту должность претендовали 16 человек, и Григорий Ефимович очень серьёзно выбирал сотрудника. Из всех кандидатов я был самый молодой, но уже кандидат наук. Начали работать. Сначала пациентов было мало. Постепенно их становилось всё больше и больше. И вот уже я стал делать по 15 операций в операционный день. Это была для меня огромная школа жизни и профессиональная школа, за что я искренне благодарен Григорию Ефимовичу. Во время работы в клинике «Медицина», кроме лечебной работы, я очень активно занимался наукой и докторской диссертацией. Защитился уже в 32 года. Это была непростая задача, так как кроме сложности самой научной работы, сложилась непростая ситуация в связи с уходом из жизни Святослава Николаевича Фёдорова и моей принадлежности к его семье. Возник конфликт интересов. Дважды моя докторская диссертация была под угрозой срыва только из-за политических моментов. В этой сложной ситуации мне оказали неоценимую помощь и поддержку президент Российской академии медицинских наук академик Михаил Иванович Давыдов и директор института НИИ глазных болезней РАМН академик Сергей Эдуардович Аветисов, за что им моя огромная благодарность. Если бы не они, моя дальнейшая судьба могла бы сложиться совсем по-другому.
Еще через 7 лет мне предложил занять место заместителя главного врача по хирургии профессор Коновалов Михаил Егорович в его собственной клинике. И вместе поднять клинику на другой уровень. Раньше в «Офтальмологическом центре Коновалова» проводили только операции на переднем отрезке глаза по поводу катаракты, глаукомы, косоглазия и делали лазерную коррекцию. С моим приходом появилась возможность сделать клинику более универсальной и проводить операции на заднем отрезке глаза по поводу отслойки сетчатки, гемофтальма, диабета глаза, пересадки роговицы, реконструкции пост-травматических изменений глаза и охватить практически весь спектр глазных операций. Для меня это был также огромный опыт и возможность профессионального роста, за что огромная благодарность Михаилу Егоровичу и всему коллективу клиники. Вместе мы придумали и сделали очень много интересных вещей, полезных нашим пациентам.
Кстати, как только я пришёл на работу в «Офтальмологический центр Коновалова», впервые за всю свою жизнь заболел и взял больничный лист. У меня был вирусный конъюнктивит! Вот так, и офтальмолог тоже не застрахован от болезни глаз! Просидел на больничном аж три недели.
Сегодня я оперирую самые разные, и в том числе очень сложные, случаи. И о некоторых из них не смогу забыть никогда.
4
Это страшное слово катаракта
В этой главе рассказывается о том, как вас обманывают бессовестные шарлатаны и почему не надо ждать, чтобы катаракта «созрела», как фрукт или овощ
В настоящее время в мире около 500 миллионов людей страдают катарактой, причём у 20 миллионов человек катаракта стала причиной слепоты. Чаще всего катаракта развивается в пожилом возрасте. У людей старше 80 лет катаракта обнаруживается в той или иной степени практически в 100% случаев. Это самая частая возрастная глазная хирургическая патология. В России ситуация обстоит несколько хуже, чем во всём мире, так как самая современная технология хирургии катаракты – факоэмульсификация, позволяющая удалять катаракту через прокол менее 2 мм, пришла к нам намного позже, только в 90-х годах. И это в Москве, а в регионах ситуация еще хуже. До сих пор в некоторых российских клиниках удаляют катаракту большим разрезом до 9 мм!
В России около 10 миллионов человек страдают катарактой. Из них около 5 миллионов не ощущают значительных проблем со зрением и не обращаются ко врачу, еще около 5 миллионов чувствуют значительное снижение зрения и имеют диагноз «катаракта», установленный врачом. Из последних 5 миллионов только 500 тысяч пользуются хирургическим лечением катаракты. Остальные 4,5 миллиона пациентов по разным причинам не прибегают к операции и пытаются безуспешно лечить катаракту глазными каплями. При этом, согласно стандартам ВОЗ еще от 2012 года, операция по поводу катаракты признана единственной полностью реабилитирующей операцией, если она была сделана методом факоэмульсификации опытным хирургом без осложнений.
Катарактой называют помутнение хрусталика в глазу, в результате чего происходит постепенная потеря зрения. Катаракта – заболевание хроническое, прогрессирующее и постепенно приводящее к полной слепоте. Первые признаки катаракты: появление сначала небольшого тумана, который постепенно усиливается, снижение контрастности зрения. Если человек носит очки, то они постепенно перестают помогать видеть чётко (как для дали, так и для близи). В запущенных случаях глаз может различать только свет. Наиболее частая причина возникновения катаракты – возрастные изменения хрусталика, то есть заболевание развивается как следствие общего процесса старения организма. Можно сказать, что в течение жизни хрусталик изнашивается, теряет свою эластичность и прозрачность, как кожа человека, на которой с возрастом появляются морщины. Кроме того причинами возникновения катаракты могут являться травмы и некоторые операции на глазах, длительный приём некоторых лекарственных препаратов (стероидов, тетрациклинов, антидепрессантов), курение и другие вредные привычки, ожоги глаз, воздействие радиации, ультрафиолета, интенсивного светового и электромагнитного излучения, сахарный диабет, ревматоидный артрит, глаукома, близорукость. Обычно катаракта развивается на обоих глазах, хотя один глаз может быть поражён на несколько месяцев (или даже лет!) раньше другого. Бывает даже врождённая катаракта у маленьких детей, которых тоже приходится оперировать.
