– Убедительный, – признал полковник. – Однако если бы вы допустили нас в здание, мы наверняка смогли бы помочь. И слухов было бы меньше…
– Вы можете только взятки брать! – авторитетно заявила Алена. – И обирать до трусов несчастных голодных репортеров, когда им позарез необходима жареная криминальная информация.
– Мне бы так голодать, как тебе, девочка, – отозвался Рудик. – От жира бы лопался. Пенсию точно не понадобилось бы выслуживать…
– От жира ты и так лопаешься, милый, – бесцеремонно оборвала его излияния Эбола. – Потому что жрешь всякую дрянь без меры. Ладно, время дорого. Можешь сообщить что-нибудь по существу? Шевели мозгами шустрее, я тороплюсь.
– Мог бы – сообщил бы, – резонно заметил Рудольф Георгиевич. – Ты же знаешь, я круглые сутки на связи. Вся информация по сводке происшествий стекается ко мне. Как только происходит что-то интересное, я сразу тебе сигналю…
– Или Магде, – вкрадчиво добавила Алена. – Или Магде Нинхурсаговне, не правда ли, Рудик?
– Рудольф Георгиевич, – сказал полковник. – Остальное без комментариев.
– Послушай, котик… А если я заплачу тебе вдвое от того, что платит Магда?
– Без комментариев. И Рудольф Георгиевич, не котик ни хрена.
– Я понимаю, что в твоем деле главное – доверие солидного клиента. Но я не собираюсь тебя подставлять. Веришь? Мне нужна сегодня ровно одна крутая жареная новость. Ровно одна, прописью: одна. А дальше работаем в штатном режиме.
– Гражданка Эбола, нет у меня для вас сегодня жареных новостей.
– А если я заговорю дрожащим девичьим голоском? Приблизительно вот так?
– И теперь нет.
– А если я сладко замурлычу в трубку?..
– Позволь, я на всякий случай уточню: ты предлагаешь мне секс? Это не означает, что у меня есть жареные новости, но все же, исключительно из академического интереса: ты предлагаешь мне секс, киска?..
– Без комментариев. И Алена Ашшурбанипавловна, не киска ни хрена.
– Два? Два секса? Два?..
– Без комментариев. Без комментариев.
– У нас так давно этого не было…
– И дальше не будет, если не перестанешь упрямиться.
Полковник надолго умолк.
– Уснул, Рудольф Георгиевич? – поинтересовалась Алена, когда ей надоело ждать.
– В пять часов вечера, – сухо сказал Рудик. – Солнцевские и коптевские. Ожидаем интенсивную стрельбу: тёрки достаточно жесткие, возможно что угодно, вплоть до использования вуду и палеофизического оружия.
– Где обычно?
– Где обычно.
– Планируете вмешаться? – Эбола принялась выковыривать прогоревший тобако в пепельницу.
– Команды от руководства пока не было. Только имей в виду: я тебе ничего не говорил.
– Обижаешь. Могила. – Девушка задумчиво повертела в руках керамическую трубку с выдавленными ацтекскими письменами. – Но ты ведь понимаешь, что новость-то так себе, на троечку. На один секс. Чтобы заслужить второй, тебе придется поднапрячься. Итак?
– Аленушка, Христом Богом клянусь, больше ничего…
– Не знаю такого бога, – жестко отозвалась Алена. – Ни разу не сталкивалась. Напрягись, родной. Очень постарайся.
– Твою мать! – рассердился полковник. – Хочешь, я тебе всю сводку происшествий вывалю за последние сутки, чтобы сама убедилась, что там нет ничего интересного?..
– Хочу! – встрепенулась Эбола. – Электронный адрес помнишь или продиктовать?
– Перетопчешься! Нету у меня более интересной информации!
– Что ж, значит, второго секса ты не заслужил. Да и первый-то, честно говоря, с натягом. Так себе сюжетец, шестой от начала новостного выпуска… Ну что ж, на безрыбье и креветку поставишь раком. Молись своему Христу Богу, чтобы сегодня бычьё на стрелке как можно живописнее набило как можно больше народу. Каждый лишний труп повышает твои шансы на дополнительный минет. Ну что, точно ничего не хочешь больше мне сказать?
– Послушай, Аленушка, если бы я имел возможность…
– Тогда все, не засоряй больше ноосферу отходами своей жалкой жизнедеятельности. Чао.
Алена сложила телефон и с досадой бросила его на стол. Да, на безрыбье это определенно креветка, но далеко на ней не уедешь. Требовалось срочно отыскать что-нибудь более эффектное и жареное. В конце концов, дополнительный репортаж лишним отнюдь не будет, но выходить на повелителя с одной бандитской стрелкой – дохлый номер. Надо трясти других осведомителей, и чем скорее, тем быстрее, как говорил в таких случаях Нергалыч.
Если бы она имела полезную привычку работать с командой, сейчас ее ручные второкурсники уже вовсю шуршали бы в самых ньюсмейкерских местах Москвы, провоцируя какой-нибудь интересный скандалец. Падла Башнин вот, которому мы еще неоднократно скажем свое решительное «нет!», работал только с командой и неизменно добивался блестящих результатов. Ну так у него и репортажи всегда были соответственные – из горячих точек, из недр секретных ведомств, из-за кремлевских стен, из больничных палат, где людей разбирали на органы. Одним словом, жареные с перчиком журналистские расследования, причем больше половины из них были спровоцированы его подопечными, которых в ордене закономерно называли «башнинята».
При такой нервной деятельности зачастую было совершенно невозможно обойтись без команды верных ниндзя, способных противостоять двум разъяренным джедаям, пока ты под пулеметными очередями в панике бежишь, пригибаясь, к своему вертолету по крыше «Президент-отеля», или сдерживать матерого двухсотлетнего инсектоида, пока ты скачиваешь файлы с охраняемого им сервера, или оперативно, пока не наступили необратимые физиологические изменения в организме, вытащить тебя из канала имени 800-летия Москвы, куда тебя только что сбросили с бетонными кандалами на ногах сотрудники Следственного управления города Москвы же, непосредственный начальник которых оказался немного расстроен одним из твоих последних репортажей…
Эбола давно уже не копала так глубоко, опасаясь за свое драгоценное здоровье, и старалась не провоцировать грандиозных международных скандалов и громких катастроф, способных бумерангом ударить по ней самой, – так что государственных премий и наград у нее пока не было, зато и в канале купаться не доводилось. Поэтому команда верных боевиков-телохранителей ей не требовалась. Бывало, конечно, что она работала в паре с каким-нибудь симпатичным пятикурсником, однако, как только он наскучивал ей в постели, Алена снова начинала действовать в одиночку. У нее было достаточно сил, шарма, энергии, смекалки, денег и осведомителей, чтобы заниматься экстремальной журналистикой самостоятельно.
Отхлебнув остывшего чоколатля, Эбола принялась сверху вниз по списку обзванивать всех своих информаторов. Сенатор Миронов оказался на заседании какого-то думского подкомитета, джедайский падаван Миахил Минотаурус – на боевом выезде, а профессиональный астральный сикофант Пакустус – вне зоны действия сети, вполне возможно, уже как раз на дне пресловутого канала имени 800-летия Москвы, все к тому давно шло. Что касается тех, до кого она все-таки сумела дозвониться, то и они ничем порадовать ее не смогли. Создавалось впечатление, что сейчас не разгар зимы, а неподвижный июль, когда все Повелители Новостей разъезжаются по заграничным курортам, в результате чего вплоть до середины августа абсолютно ничего не происходит.
