– Значит, он присвоил себе ваш платок, – подытожил Карпентер, – так как он ему понравился. И ради этого он пошел в вагон первого класса, где, замечу, ему совершенно нечего было делать.
– Наверное, – сказала Амалия.
– И вы отдали платок миссис Бишоп.
– Она сказала, что иначе он ее убьет.
– Она об этом не упоминала, – ехидно заметил Носорог. – А с Бил… с Мэллоуном вы не разговаривали?
– Нет.
– Никогда в жизни?
– Никогда.
– А если бы он пожелал с вами поговорить? – прищурясь, желчно спросил Носорог, у которого опять возобладало его дурное настроение.
Амалия возвела глаза к потолку.
– Вряд ли я стала бы сопротивляться.
– Почему?
– У него был «винчестер», – поразмыслив мгновение, ответила Амалия.
Судя по взглядам, которыми обменялись начальник полиции и его помощник, это был вполне достаточный аргумент.
– Благодарю вас, мэм, и извините за беспокойство. Стэнс! Проводи леди.
– Сколько ты выиграл? – был первый вопрос Носорога, когда помощник вернулся.
Стэнс открыл рот, но тотчас же закрыл его.
– Доллар, – признался он несчастным голосом.
– Поставишь мне выпивку, – проскрежетал Носорог. – Дамочка, кстати, действительно очень даже ничего. А ты уже решил, что я размякну? Эта миссис Бишоп – завистливая старая корова. Ясно как день, что блондинка тут ни при чем. Но самое скверное, Стэнс, во всей этой истории то, что этот стрелок Билли – чтоб его! – перебил всю банду. А значит, алмазов, которые были украдены в ноябре, мы никогда не найдем. Скверно, ох как скверно!
– Кажется, одному все же удалось ускользнуть, – напомнил Стэнс.
– Да? – Носорог потер большим и указательным пальцами углы рта. – Хорошо бы его найти. Разошли шерифам округов и городов распоряжение.
– Там внизу Флинт. Из агентства, – сказал Стэнс. – Он приходил уже вчера, но вы отказались его принять. Сегодня я сказал ему, что вы заняты, но он не двинулся с места.
– Из агентства… А, черт! – Носорог скривился, как от зубной боли. – Ладно, давай его сюда.
– А с Мэллоуном что будем делать? – спросил Стэнс.
– Ничего. Напечатайте разыскные листки, может, и найдется такой дурак, который польстится на награду. Но я тебе говорю, Стэнс: это дело пропащее.
6
Амалия и ее спутник не стали задерживаться в Сан-Антонио дольше, чем этого требовали обстоятельства. Роберта ждало его ранчо, расположенное всего в каких-то двадцати милях от Арчера. Для встречи хозяина оттуда в Сан-Антонио выслали таратайку с белым полотняным верхом, запряженную парой резвых лошадок. Утром 14 декабря она уже стояла у гостиницы «Адмирал». На козлах сидел чернокожий кучер. При виде Ричардсона лицо его расплылось в белозубой сверкающей улыбке.
– Масса Боб!
– Джон!
– Рад вас видеть, сэр! Надеюсь, вы хорошо съездили?
– Прекрасно. На ранчо все в порядке?
– Да. У нас теперь новый старший объездчик, знаете?
– Знаю. Дядя Чарли мне писал, – кивнул Ричардсон и объяснил присутствие Амалии. – Это миссис Эмили Дюпон. У нее легкие малость не в порядке, она поживет у нас немного. Ну, как вам было без меня?
Джон помог леди забраться в экипаж, загрузил ее пожитки и чемоданы Ричардсона, и они поехали. Как было? Да по правде говоря, ничего не изменилось, все как прежде, рассказывал по дороге Джон. Засуха, слава богу, окончилась, но об этом массе Ричардсону наверняка тоже писали. У судьи Рафферти воры угнали все его стадо. Кобыла Гранта по кличке Затейница выиграла скачки. У соседей ничего нового, в городке тоже вроде как обычно. Старого шерифа Отиса убили в пьяной драке, теперь вместо него новый. Стив Холидей пьет, как и прежде, по-черному, до зеленых чертиков. Мисс Арабелла Хэрмони (тут возница покосился на Амалию) вроде как была помолвлена с одним малым из Сан-Антонио, а теперь вроде как нет.
– Да, чуть было не забыл! – воскликнул Джон. – Недалеко от Остина едва не грабанули экспресс. Мистер Ричардсон знает об этом?
– Разумеется, – важно сказал владелец ранчо. – Мы и сами там были.
Джон едва не свалился с козел.
– В самом деле? А правда, что этот парень, Билли Пуля, перебил налетчиков? Ей-богу, надо быть храбрецом, чтобы в одиночку выступить против стольких головорезов. Жаль будет, если его в конце концов поймают и повесят.
Солнце припекало. Амалия сняла с себя шаль, стянула перчатки. По обе стороны от дороги тянулись заросли мескитового кустарника и какие-то кузены кактусов в горшочках, только эти ростом выше взрослого человека. На ветке дерева висела змея, образуя замысловатые кольца. Амалия встретилась с ней взглядом, и девушке показалось, что кровь застыла у нее в жилах.
– Это еще что… – «подбодрил» свою спутницу Ричардсон. – Вот ядовитые сороконожки в наших местах попадаются такие, что почище змей кусают.
У Амалии мелькнула мысль, что бог, похоже, сначала хотел создать в Техасе землю обетованную, но потом передумал. Окружающая природа поражала своей первозданной красотой, воздух был чист и мягок… но вот сороконожки, что почище змей, Амалии решительно были не по вкусу. Вдали затявкали койоты и стихли. Ричардсон прихлопнул здоровенного комара, норовившего полакомиться его кровью. Пассажиров таратайки трясло и подбрасывало.
– Долго еще ехать? – спросила Амалия у спутника.
– К ужину будем дома, – последовал уверенный ответ.
Учитывая, что они еще не обедали, перспектива представлялась мало обнадеживающей.
– Можно было сесть на дилижанс в Сан-Антонио, – продолжал Роберт, – но он довозит только до Арчера, а мое ранчо стоит малость в стороне.
– Зачем вам какой-то дилижанс, когда у вас есть Джон? – возразил возница.
Ястреб парил в небе, растопырив крапчатые крылья и настороженно поглядывая на диковинного перемещающегося зверя – экипаж. Впрочем, мистер Лоренс Стерн, писатель, как-то обмолвился, что человек – самый диковинный зверь.
Одежда прилипала к телу. От колес клубами поднималась пыль. Джон, покачивая головой в такт движению, затянул какую-то заунывную, берущую за душу песню. Роберт П. Ричардсон дремал, время от времени похрапывая. Амалия, поправляя сбившуюся набок шляпку, пыталась решить два вопроса: первый – какого дьявола она притащилась сюда и второй – прилично ли будет уехать завтра же, едва она обретет способность передвигаться. Все тело у нее уже ныло от толчков. В траве мелькнул белый кролик и удивленно поглядел на Амалию, встав на задние лапки. Таратайка проехала мимо, и он, вместо того чтобы бежать прочь, припустился за ней. Вмиг забыв о неудобствах пути, Амалия обернулась, но тут по дороге скользнула тень ястреба, и кролик, испуганно скакнув в сторону, скрылся в густой траве.
