– На какую девицу, сеньор? – с любопытством спросил Доминго.
– А вот эту. – И кончиком сапога сеньор Гильермо указал на лежащий на полу сверток. – Вы ведь говорили, что она стоит семьсот долларов?
– Да, но… – пробормотал Доминго.
– И вы упоминали, что вы все должны получить за нее награду? Так давайте разделим ее на части и сыграем на нее.
Предложение было встречено бурным хохотом. Все-таки великие затейники эти гринго! Чего только не придумают!
– Но ведь денег-то у нас нет! – попробовал Доминго урезонить весельчака-гринго. – Что вы будете делать, если выиграете не семьсот долларов, а, скажем, пятьсот?
– Вы мне отрежете половину от вашей пленницы, – отвечал невозмутимый Билли Пуля. – А я поставлю на кон настоящие деньги.
Последнее соображение все и решило. Вновь запорхали над столом сдаваемые карты. То и дело сыпались шуточки:
– Ставлю пальчик красотки!
– А я – ее нос!
– Черт, я проиграл!
– А я выиграл!
Что думал обо всем этом лежащий возле стола настоящий Билли Пуля, наверное, лучше не говорить.
Менее чем через час, когда на небе уже показались бледные звезды, можно было подвести плачевный итог. Сеньор Гильермо Пуля выиграл пленницу целиком – с руками, ногами и прочими причиндалами.
– Развяжите ее, – приказала Амалия.
Настоящего Билли подняли на ноги и развязали. Он хмурился, потирал бока и запястья, но Амалия легко коснулась его руки.
– Ни слова, понял? – сказала она вполголоса. – Иди к двери впереди меня.
Билли наклонился, подобрал свой револьвер и, не говоря ни слова, шагнул в ночь.
На прощание Амалия учтиво поклонилась находившимся в зале.
– Благодарю вас всех, благородные сеньоры, за прекрасный вечер. Спокойной ночи.
Она надела шляпу и, щедрым жестом бросив на стол двадцать долларов для страхолюдной служанки – плату за ужин, не спеша проследовала за своей собственностью.
Дверь затворилась при полном молчании присутствующих.
9
Пока Билли отвязывал свою лошадь, он еще сдерживался. Но как только он и Эмилио-Амалия сели на коней и оставили деревню позади в ночной тьме, Билли решил дать волю праведному гневу.
– Ты!.. – проговорил он захлебывающимся голосом, который не мог вместить все его чувства. – Ты, черт подери!..
– Что я? – как ни в чем не бывало осведомилась Амалия, даже не удосужившись повернуть голову к своему собеседнику.
Ответом ей было свирепое фырканье.
– Сначала, – проговорил Билли, – ты отлупил меня. Потом отнял шляпу, и платок, и лошадь, и оружие…
– Однако оружие и твою лошадь я тебе все же вернул, – заметила Амалия.
– Я уж думал, – продолжал Билли, не обращая никакого внимания на ее слова, – что ты забрал у меня все, что только можно. Но ты и имя мое ухитрился присвоить! Знаешь, как это называется? Это самое обыкновенное воровство, только и всего!
– А что я должен был делать? – спросил «Эмилио» с досадой. – Я вошел в эту чертову дыру и увидел, что ты валяешься на полу, связанный по рукам и ногам, а вокруг – десятка два головорезов. Что еще я должен был делать, скажи? А когда они приняли меня за тебя, я подыграл им и смог тебя освободить.
При воспоминании об этом кровь Билли распалилась еще пуще.
– Ну да, освободить! – прокричал он. – Большое тебе спасибо за это, Эмилио! Знаешь, кто ты такой? Ты самый обыкновенный шулер, черт побери!
– Ага, – удовлетворенно сказала Амалия. – Значит, ты все-таки заметил.
– Ты жульничал! Ты плутовал так откровенно, что я просто поражаюсь, как они тебя не поймали на этом. Ты – обманщик, вор и самозванец, вот ты кто такой!
– И хороший товарищ, в отличие от тебя, – не упустила возможность подколоть его Амалия. – Когда я вижу, что мой приятель валяется связанным, как свинья, я прежде всего думаю, как его освободить, и уже потом – обо всяких там джентльменских глупостях.
Билли растерянно заморгал глазами. По его представлениям человек, который мухлюет в карты, еще хуже, чем железнодорожный налетчик, однако он не мог не признать, что в доводах Амалии был свой резон. Более того – они полностью выбивали у него почву из-под ног!
– Ты мог хотя бы объяснить им, кто я такой, – проворчал он. – И вообще меня в этот раз схватили по ошибке. Приняли за черт знает кого! За бабу! Нет, ну ты скажи: я что, похож на бабу?
– Да нет, – помедлив, ответила Амалия. – Я бы даже сказал, что ты на нее совершенно не похож. Но как знать, вдруг они захотели бы в этом удостовериться?
И Амалия расхохоталась.
– Очень смешно! – буркнул Билли. И в следующее мгновение засмеялся сам. Смех у него был раскатистый и озорной, как у жизнерадостного мальчишки. – Ну и провел же ты их! Господи, какие у них были рожи, когда мы уходили! Только учти: в карты играть с тобой я никогда не сяду. Ни за что!
– А я вообще в карты не играю, – отозвалась Амалия.
– Шутишь? – недоверчиво спросил Билли. – Где же ты научился так мухлевать?
– От моего дяди, – объяснила Амалия. – Он один из лучших шулеров, каких я знаю, но все время проигрывает. Есть у него одна слабость – выпивка, и как только он выпьет за картами – все, пиши пропало. А те, кто садится с ним играть, конечно же, знают об этом и не забывают ему подливать.
– Все это очень хорошо, – проворчал Билли, чья совесть еще была не вполне спокойна, – но ты все-таки мог попытаться сыграть по-честному.
Амалия покачала головой.
– В делах, где надо действовать наверняка, глупо уповать на удачу, – возразила она. – А сейчас, кстати, надо бы нам поторапливаться.
– А куда спешить? – прозвучал уже из совершенной темноты голос Билли. – Ночь на дворе, и вообще, мы вполне могли бы остаться в той таверне, а не тащиться во тьме неизвестно куда.
– Зря ты так думаешь, – спокойно ответила Амалия. – Знаешь, что сделает Большой Доминго, когда немного оправится от проигрыша? Соберет своих людей и отправится за нами в погоню.
– Потому что ты смухлевал, играя в карты? – высказал догадку Билли.
– Ну, этого он даже не заметил, – уверенно возразила Амалия. – Нет, тут дело в другом. По его мнению, ты стоишь семьсот долларов, а я, как Билли Мэллоун, – пятьсот.
– Между прочим, Билли Мэллоун – это я! – рассердился бандит. – И вообще…
– Да, но Большой Доминго этого не знает, – отозвалась Амалия. – Знаешь, что сейчас творится в той таверне? Все члены банды куражатся над Доминго и жалеют, что он дал нам уйти.
– Ты-то откуда об этом знаешь? – недоверчиво спросил Билли.
