Если вы заговорите по-английски с местными жителями, не удивляйтесь, если их язык покажется вам грубоватым. Географические названия XIV века описывают местность без прикрас (вышеупомянутый Шитбрук или, например, Pissing Alley– «Зассанный переулок»), так что повседневная речь тоже весьма прямолинейна и похабна. В «Кентерберийских рассказах» Чосер описывает, как один пылкий любовник погнался за замужней женщиной, которую вожделел, и «caught her by the cunt» (в русских переводах, естественно, половые органы заменяли более «пристойными» частями тела). В другом месте Чосер вкладывает в уста Трактирщика фразу, буквально значащую «Твои рифмы не стоят и куска дерьма!» В повседневной речи все говорят прямолинейно, без обиняков. Так что если кто-то весело хлопнет вас по плечу и воскликнет «Будь благословенны твои бриджи и яйца твои!», не пугайтесь. Это комплимент.
Даты
Когда начинается новый год? 1 января? Не всегда. Хотя аристократы и дарят друг другу новогодние подарки 1 января, но средневековые англичане отсчитывают «Божий год» со дня Благовещения Пресвятой Богородицы, 25 марта. «Странно», – подумаете вы. Но дальше будет «всё страньше и страньше». Начало года определяется несколькими разными способами, причем они еще и используются одновременно. Кроме 1 января и 25 марта, есть и третий «новогодний день» – Михайлов день (29 сентября), которым пользуется королевское Министерство финансов. С этого же дня отсчитывает новый год и летописец Адам Меримат, чьи труды (вместе со странными датами) получили широкое распространение путем переписывания и адаптации.
Для тех, кто путешествует за рубеж, средневековая система дат еще сложнее. День, в который англичане обмениваются новогодними подарками и в который начинается «исторический» 1367 год, по флорентийскому и венецианскому календарю принадлежит еще 1366 году, а вот в итальянском порту Пиза год уже 1367, но начался он еще 25 марта прошлого года. Если вы 1 января 1366 года отплывете из Англии и доберетесь до Пизы в середине февраля, там уже будет 1367 год. Доберитесь оттуда до Венеции до конца февраля, и вернетесь обратно в 1366 год. Покиньте город после 1 марта, и Anno Domini будет уже 1367. Но стоит вам доехать до Флоренции, вы опять вернетесь в 1366 год. Возвратитесь на ваш корабль в Пизе – там уже вообще 1368 год. Плывите в Прованс, и снова окажетесь в 1367 году. На обратном пути остановитесь в Португалии или Кастилии, где даты до сих пор отсчитывают с момента появления римлян, – там год и вовсе 1405. «Испанской эрой» (так называется система дат, начинающаяся с 38 года до нашей эры) до сих пор пользуются в Португалии (до 1422 года) и Испании (до 1384)
[23]
На самом деле очень немногие англичане применяют Anno Domini. Большинство использует куда более сложную систему датировки – «королевские годы»: первый, второй, третий и так далее годы правления короля. По этой системе «новый год» начинается в годовщину восшествия короля на престол. 1388 год Anno Domini, может быть, и начинается 25 марта, но большинство англичан назовут этот день 25 марта «одиннадцатого года короля Ричарда II» (Ричард взошел на трон 22 июня 1377 года). Пока всё нормально. Сложности начинаются из-за того, что год определяется по светскому календарю, а вот дни – по церковному, и зависят в том числе от переходящего праздника (Пасхи). Таким образом, 23 марта 1388 года – это «понедельник перед Благовещением Пресвятой Девы Марии одиннадцатого года правления короля Ричарда II после Завоевания». Довольно громоздко, не находите? К тому же эта система уязвима для ошибок. Если перепутать «annunciation» («Благовещение») с «assumption» («Успение», то получите совершенно другую дату в другом году (12 августа 1387 года). Способ датировки, популярный в XIV веке, конечно, поэтичен, но этим его достоинства исчерпываются.
Измерение времени
Сказать, сколько времени, не менее сложно. Проблема даже не в разных системах, а в трудностях, возникших, когда старую солнечную систему понемногу начала сменять система «часа по часам». До то го как Эдуард III в 50-х и 60-х годах XIV века установил механические часы в своих дворцах, часов как таковых в Англии не было вообще – не считая экспериментального механизма, изобретенного аббатом из Сент-Олбанса Ричардом Уоллингфордом. Люди отсчитывают время, разделяя день (который начинается на рассвете) на равные доли – часы. Поскольку день и ночь всегда делят на равные части вне зависимости от времени года, из этого следует, что дневной «час» (двенадцатая часть светового дня) летом длиннее, а зимой короче. Таким образом, чтобы в XIV веке сказать, сколько времени, нужно рассчитать, какой путь проделало солнце на небе. Это можно сделать с помощью солнечных часов или измерения угла тени, отбрасываемой высоким предметом. Во вступлении к «Рассказу Юриста» Чосер отлично описывает оба метода. «Трактирщик наш увидел, что пройти успело больше четверти пути на небе солнце». Четверть от двенадцати часов – это три часа от рассвета, так что, если добавить еще и упомянутую в исходном тексте четверть часа, получится, что время – где-то между половиной десятого и десятью часами утра. Чосеровский рассказчик подтверждает это наблюдение: «Дерев равнялась тень их росту, следовательно, в тот день и в этой широте – пробило десять; и это правда, если здраво взвесить: ведь ясно и без точного промера, что сорок пять делений угломера прошло светило с наступленья дня». Обычно для измерения угла солнца используется медная астролябия – если, конечно, вы умеете с ней обращаться. У большинства богатых людей есть астролябии1.
Единственные механические часы, которые вы увидите, стоят в башнях аристократских дворцов, некоторых больших аббатств и соборов. К концу века часы стоят в соборах Солсбери и Уэллса, а также в нескольких королевских дворцах и замках,
[24] в том числе Вестминстере, Виндзоре, Куинборо и Лэнгли. Чосер упоминает башенные часы в аббатстве в «Рассказе Священника». Часы, естественно, отсчитывают день совершенно иначе: летом светлая часть суток длится восемнадцать часов, а ночь – шесть (а не двенадцать и двенадцать). Поэтому одновременно используются два времени: время по часам и солнечное время. Так что, если вы имеете в виду время по часам (hour of the clock, отсюда произошло современное английское o’clock), обязательно уточняйте. Стоит еще отметить, что часы не показывают время, а лишь обозначают каждый прошедший час звоном колокола. Так что люди могут говорить не только «время по часам», но и «время по колоколу» (hours of the bell)
[25].
Даже до изобретения часов колокольный звон – это важный способ объявления времени в городах. В Лондоне внимательно слушайте звон колокола в церкви Сент-Мартин-Ле-Гранд. Именно по этому колоколу утром открываются рынки, а вечером начинается комендантский час. В крупном городе вроде Лондона, где по разным причинам звонит множество колоколов, можно, если вы знаете звук каждого колокола, определять время еще и по ним. Большинство людей просыпаются на рассвете. Первый час дня называется «прим». Третий час (около 9 утра) – «терц», шестой час (полдень) – «секст», девятый (середина дня) – «нонес» и так далее. На двенадцатый час по всему городу звонят колокола, созывая людей на вечерню. Поскольку колокола слышно по всему городу, неважно, отстают они на несколько минут или спешат, используется ли солнечное время или время по часам. Звонарь устанавливает стандартное время для всех, кто его слышит.
