Естественно, мода никогда не стоит на месте, но быстрее, чем в середине XIV века, она не менялась никогда. Раздраженный автор хроники «Брут» пишет, что люди меняют формы и фасоны одежды каждый год. Он совсем не рад описывать «тапеты» (выступающие ленты ткани), которые свисают с рукавов и капюшонов придворных, «дагги» (кружева на кромках одежды) и удлиненные капюшоны. Он называет все это «одеждой дьявола» и винит в ее распространении уроженцев Геннегау из свиты королевы Филиппы. Не его одного это приводит в ужас. В 1370 году у другого писателя мы находим шокирующий рассказ о том, что туники стали такими короткими, что видны даже очертания мужских ягодиц. К тому времени, чтобы считаться при дворе модником, вам нужно носить пальток – дублет с нижней кромкой, к которой крепятся леггинсы или чулки. Или же можно надеть длинную мантию. Оба новомодных предмета одежды, похоже, изобрели в Англии, и уже оттуда они распространились по континенту. Капюшон вы можете носить в залихватски сложенном виде, связав его лирипипом (длиннющим продолговатым концом капюшона). Оставить лирипип свободно висеть – это просто passe (старомодно). То же можно сказать и о круглой мантии: никто больше не продевает голову в центральное отверстие.
Мужчины носят такие мантии по-щегольски, продевая голову в отверстие для руки и собирая складки на плече.
Под конец века все эти эксперименты с модой достигли кульминации. Быть аристократом в 90-х годах XIV века – значит носить длинные мантии, короткие мантии, мантии средней длины, котарди, дублеты и пальтоки. Роскошнее всего, впрочем, длинные одеяния, которые иногда называют «хуплендами»: длинные, до земли, сшитые на заказ мантии с высокой талией, высоким воротником (действительно высоким – он достает чуть ли не до ушей) и богато украшенными длинными рукавами с огромными манжетами, которые свисают до земли. Облаченный в такое одеяние модник-аристократ может споткнуться не только о подол мантии, но и о манжету. Другая крайность – куртпис или куртепи, очень короткий дублет, который не только оставляет открытым зад, но и свисает всего на два дюйма ниже пояса, так что владелец может с гордостью демонстрировать и выпуклость спереди, и округлость ягодиц
[32]. Естественно, такую одежду можно носить не всегда и не везде: не стоит приходить в куртписе, скажем, в парламент или на похороны. Но конец века – это пик сексуальности мужской одежды. Мы прошли очень долгий путь со времен Эдуарда I, когда лорды еще носили туники, свисавшие с плеч, словно бархатные занавески.
Развитие фасонов мужской обуви шло практически так же радикально, как и одежды. В 1300 году между левым и правым ботинком разницы практически нет. Они могут быть украшены золотом, сшиты так туго, что швов практически не видно, но тем не менее и для левой, и для правой ноги они делаются одной формы. В течение столетия кордвейнеры – сапожники, которые шьют лучшую обувь из мягкой кордовской кожи, – начинают делать левые и правые ботинки разными. Впрочем, самое поразительное изменение – это длина носов. В 1300 году аристократы носят дорогую, но вполне нормально выглядящую обувь: носок слегка заострен, но не более того. С 30-х годов длина носа начинает расти. Неуклонно расти. Знать по обе стороны Ла-Манша словно соревнуется, у кого обувь длиннее. Какой бы ни была причина появления этой моды (может быть, это как-то связано с идеей, что длина ступни пропорциональна длине мужского достоинства?), к 1350 году носы обуви все удлиняются: 15 сантиметров, 17, 20 – и их набивают шерстью, чтобы они были твердыми. В правление Ричарда II некоторые лорды не могут пройти и нескольких шагов, чтобы не споткнуться о свою же обувь. Хотя старики все еще носят ботинки нормальной длины под длинными мантиями, молодые мужчины в коротких пальтоках раздвигают границы стиля слишком далеко. Самые длинные ботинки – двадцатидюймовые «краковы», завезенные из Богемии, – настолько длинны, что их приходится привязывать кончиками к поясу. Подняться в них по лестнице почти невозможно.
Как ни удивительно, несмотря на радикальные изменения в стилях одежды и обуви, мужские прически за век практически не изменились. Задает моду, естественно, король, но вы не заметите особой разницы между прическами Эдуарда I, его сына Эдуарда II и даже Эдуарда III до 50-летнего возраста. У всех троих волосы разделены пробором по центру и удерживаются короной или венцом так, чтобы длинные локоны свисали по сторонам лица до подбородка. Под конец жизни Эдуард III носил более длинные волосы, до плеч. Даже у Ричарда II и Генриха IV прически не слишком отличались от тех, что были у предшественников, – по крайней мере, пока Генрих не облысел. Ричард стриг волосы чуть короче, так что они закрывали уши, а сзади оставались длинными.
Все эти короли, кроме Ричарда, были бородаты. Бороды, впрочем, у них бывали разные – у Эдуарда II короткая и густая, у Эдуарда III в старости – длинная и ниспадающая, у Черного принца и Генриха IV – короткая и раздвоенная. В любом случае светские лорды обычно носят бороды. В отличие от них, священники с бородами не ходят никогда. Каждые две недели их бреют и выстригают тонзуру (волосы на затылке). Таким образом, бритье считается для аристократа (и, соответственно, для короля) неприемлемым. Вид Ричарда II, который ходит без бороды и даже практически без усов, тревожит немало мужчин, потому что его гладкое, как у юноши, лицо выглядит совсем не по-королевски
[33]. Подозрительность, с которой к нему относятся в течение большей части правления, – красноречивое свидетельство того, как важна в Средневековье внешность, «подобающая» должности.
Женщины-аристократки
Одежда символизирует не только общественное положение, но и половые различия. Но как отличить мужское платье от женского, если оно просто свободно свисает с плеч? В 1300 году и мужчины, и женщины носят похожие туники. Есть, конечно, определенная разница в вырезах и длине полы, но главное отличие – то, как выглядит в одежде голова. В течение первых трех десятилетий основное внимание уделяется не бедрам и груди, не рукам и ногам, а волосам и лицу. Можно, в общем-то, с уверенностью сказать, что до 1330 года мужская и женская одежда больше различается выше плеч, чем ниже.
